Кель повернул голову в сторону стойки, и указал пальцем в направлении запрошенной ёмкости. Тут же он самым краешком глаза приметил, как девушка завела одним плавным движением завела праву руку за голову, а следом молниеносно её распрямила. На мгновение что-то сверкнуло в освящаемой части трактира, и раздался еле слышный звук, похожий на глухой свист. В следующую секунду раздался стук, точно кто-то ударил совсем маленьким топором по дереву, проследив взглядом за источником звука, юноша обнаружил, что из того самого бочонка теперь торчал небольшой метательный нож. Очевидно, такой же, каким Джил чистила ногти.
У лекаря отвисла челюсть. Их стол находился от стойки на расстоянии около пятнадцати шагов, а полки с напитками и того дальше. Причём, Джил метнула нож, мало того, что сидя и практически не целясь, так ещё и не поворачивая головы. Пока Кель ошарашено пялился на место ранения сражённого с одного удара бочонка, Джил, поднялась из-за стола:
— Что-то меня в последнее время память начинает подводить, как выпью, поэтому я решила на всякий случай пометить бочонок. Это ведь тот, я же не ошиблась? — По высокомерному тону артистки юноша сразу догадался, что никаких проблем с запоминанием вещей она не испытывала, а просто решила покрасоваться.
Прихватив свою кружку, девушка направилась за прилавок. Оказавшись рядом с бочонком, ей пришлось приложить некоторые усилия, чтобы вытащит из последнего свой ножик, раскачав его в разные стороны, чтобы расширить отверстие, так как засел тот действительно глубоко. Наконец, когда оружие поддалось, и выскочило из древесины, из отверстия внезапно побежала тонкая струйка пива. Моментально сориентировавшись в ситуации, Джил успела поймать её кончик в свою кружку, не пролив ни капли:
— Ух ты, на такое я не рассчитывала.
Приподняв одну бровь, артистка вытянула шею в направлении струйки и попробовала её, высунув язык. После чего довольно усмехнулась, и кинула лекарю через плечо:
— А Сол-то тебе самый свежак налил, оказывается! Видать, сильно ты ему понравился!
Пока кружка наполнялась, артистка спрятала нож куда-то под плащ. Поток хмельной жидкости успел заполнить половину ёмкости, но даже не думал останавливаться, видимо, нож девушки угодил намного ниже ватерлинии бочонка. Удивлённо хмыкнув, Джил, не отрывая взгляда от бегущей струйки, и не двигая кружку, с ловкостью жонглёра, который подбирает с земли ещё один шарик, не прерывая процесса, желая продемонстрировать свои навыки публике, взяла из-под стойки другую кружку, приготовившись, в случае чего, подставить её следующей. Однако поток начала ослабевать, так и не добравшись до краешка стеклянного сосуда. На последнем издыхании он выпустил несколько капель, которые стекли, оставив за собой влажную линию на крышке бочонка. Артистка вернула ставшую ненужной кружку на место, придирчиво оценила получившееся соотношение жидкости и пены в собственной ёмкости. Окончательный Результат её не устроил. Джил же сдула горку пены, отставив сосуд в сторону. Затем отвернула краник, чтобы долить то, что ей причиталось.
"Мда, с ножами она обращается гораздо лучше, чем разливает пиво", — улыбнувшись краешком рта, подметил про себя Кель. Но он считал, что самообслуживание в трактире являлось несколько неуместным: "Может, лучше позвать Сола?" — но в конечном итоге сразу предпринимать ничего не стал, тем более что девушка расплатилась, как почитается.
Артистка достала откуда-то из-под плаща монетку, кинула её на стойку, с характерным звоном и, направившись обратно, крикнула в сторону кухни:
— Эй, Сол! Я себе кружку "Горного" взяла! И ещё проткнула одну бочку! Компенсация на прилавке!
В ответ ей раздался голос человека, которого явно оторвали от глубокой увлечённости каким-то делом:
— А? Чего? Джил, это ты, что ли? Я тут занят вообще-то! — Вознегодовал трактирщик. — Ты, давай, прекращай это своё самоуправство! И имущество моё не порть! Деньги деньгами, а у меня приличное заведение, а не притон какой! Мы тут стулья друг другу об головы не разбиваем! Ну, разве что в виде исключения. — Виновато добавил Сол, и умолк. Но, внезапно, воскликнул, повеселевшим голосом. — А-а! Я понял! Это ты своими трюками перед Келем хвастаешься? Ну, тогда на этот раз я тебя прощаю! Но только на этот! — Тут с кухни послышалось неразличимое бормотание Бекки. — Что? — Негромко уточнил трактирщик. — А, ага. — И воскликнул строго. — Если ещё хоть какая-нибудь мебель пострадает — я тебя больше в зал не пущу! — Сол явно не хотел отвлекаться от дела, и даже не стал выходить за монеткой.
Пока Джил слушала трактирщика и шла обратно к столу, хулигански хэкая в ответ на каждую его фразу, Кель провожал её взглядом. Даже когда она уже поставила кружку, и взялась за спинку своего стула, юноша всё ещё неотрывно наблюдал за ней. Джил обратила на это внимание. Она оказалась довольна произведённым эффектом:
— Ну, как представление, понравилось? Достаточная демонстрация моих способностей?
— А-а. Га-а-а. Да-а-а-а. — Протянул Кель. Усмехнувшись, артистка подперла указательным и средним пальцами подбородок лекаря, и медленно приподняла его, прикрыв рот. Рефлекторно отпрянув, юноша непроизвольно ухватился за свою нижнюю челюсть, и недоумённо погладил её. Затем, когда он пришёл в себя, в его взгляд и голос снова вернулось недоверие. Вытянув голову параллельно столу, он начал вкрадчиво изливать гложившие его сомнения. — Значит, ты путешествуешь уже три года? — Артистка кивнула с усталым лицом. — Но если метательные ножи могут помочь эффективно защититься от человека, то что ты будешь делать при встрече, ну, скажем, с рыжеволком? Или медведем? Тебе приходилось отбиваться от диких животных?
Скрестив руки на груди, Джил медленно выдохнула, и очень медленно и твёрдо проговорила:
— На такие случаи у меня есть кое-что покрупнее.
С этими словами она откинула полу своего плаща.
Пред взглядом Келя предстала пара висевших на поясе девушки кинжалов. Каждый из них имел позолоченную, на вид крайне удобную ручку, а также лезвие в форме когтя, длиной, пожалуй, с человеческое предплечье. По крайней мере, так показалось юноше на первый взгляд. Кроме того, лекарь ещё успел заметить приделанные к внутренней стороне плаща кармашки, в обычное время скрытые от посторонних невнимательных глаз, из которых торчали какие-то металлические прямоугольники, видимо, служившие рукоятками метательным ножам артистки. Но это всё, что Кель успел разглядеть, потому как Джил поспешила запахнуть плащ спустя всего пару мгновений.
Тем не менее, даже столь краткая демонстрация вооружения и умений девушки уже изрядно впечатлила лекаря. Теперь вместо безобидной артистки перед ним сидел самый что ни на есть настоящий телохранитель, способный постоять не только за себя, но и за других. Тут Кель кое-что вспомнил, что у него имелись ещё вопросы, и незамедлительно продолжил интервью:
— А как насчёт знаний в области магии?
Скрестив руки на груди, Джил наклонила голову в сторону и ответила безразлично:
— Почти ни беса ни смыслю в колдовстве, да и вообще, стараюсь держаться от волшебников подальше. Не нравятся они мне.
Мысленно сделав пометку о том, что девушка, похоже, совсем не разбирается в ранговой системе гильдии магов, лекарь задумчиво пробормотал как будто самому себе:
— Ага, в таком случае, придётся подыскать ещё и опытного мага. Ну, наверное, оно и к лучшему, пусть каждый будет полноценным специалистом в своей области. — Теперь Кель поднял голову и объявил торжественно. — Что ж, я вижу, что ты владеешь некоторыми навыками, необходимыми для успешного завершения экспедиции. И не просто владеешь, а на владеешь на высшем уровне! — Но тут же юноша наклонился над столом, и спросил, очень тихо, заговорщицки, словно опасаясь, что в пустом зале их кто-то может подслушать. — Но приходилось ли тебе их когда-нибудь использовать, чтобы убивать людей? — Артистка вопросительно приподняла бровь. Постучав пальцами по столу, юноша понял, что вопрос прозвучал несколько провокационно, поэтому он тут же его подкорректировал. — Разбойников, например? Ну, или ещё каких плохих парней?
Теперь Джил взглянула на Келя с нескрываемой неприязнью, поджав губы, сморщив нос и нахмурив брови. Допрос явно начал ей надоедать:
— Ты задаёшь слишком много вопросов, Кель. — Имя лекаря она произнесла с напором. — И вопросов такого толка, на которые первым встречным обычно не отвечают. Я могу защитить свою жизнь. — Тут она оценивающе осмотрела юношу. — Да и твою, при случае, тоже. — Ехидно ухмыльнувшись, она добавила язвительно. — Если не будешь слишком сильно путаться под ногами. — Но прежде, чем лекарь успел сообразить, что его только что оскорбили, артистка уже перешла к сути. — Я слышала, как ты обсуждал с Солом какую-то экспедицию, и я понимаю, какие у тебя имеются основания сомневаться в моих способностях, — её рука непроизвольно дёрнулась к закрытому повязкой глазу, — и поэтому, и только поэтому я терпеливо отвечала на твои дурацкие вопросы. — Наклонившись к столу, она положила на него кулак и локоть правой руки. — Так что переходи-ка ты поскорее к своему "делу", и, либо мы бьём по рукам, и становимся компаньонами, либо расходимся, как в море корабли — каждый в свою сторону. — Она откинулась на спинку стула, вновь скрестила руки на груди, и, горделиво приподняла подбородок, взглянув на собеседника сверху-вниз. Всем своим видом она стремилась показать, что более не намеревалась отвечать на вопросы, не получив причитающихся ответов. — А если вам, многоуважаемый господин, всё ещё недостаточно все сказанного и показанного — я бы попросила немедленно оставить меня в покое. — Она небрежно махнула рукой куда-то в сторону, как бы отсылая юношу подальше. — Видите ли, у меня тут ещё имеется незаконченное дельце. — С этими словами артистка продемонстрировала лекарю недочищённые ногти, которые, к слову, и без того выглядели вполне ухоженно.
Только сейчас Кель понял, насколько некрасиво себя вёл с самого начала знакомства, отчего почувствовал себя крайне неловко. А особенно за то, что несмотря ни на что, подсознательно судил о человеке по его внешности и первому впечатлению. Рассудив, что Джил — это именно тот, кто ему нужен, Кель решил выложить ей всё как есть, без утайки — чтобы загладить вину и укрепить взаимное доверие:
— Да, прости меня, пожалуйста. Давай я сейчас тебе всё покажу.
Кель поставил сумку на колени, открыл и очень осторожно, словно грудного ребёнка, достал нечто прямоугольное, завёрнутое в тряпицу. Он медленно и аккуратно освободил предмет от обволакивавшей его ткани.
Этот предмет оказался небольшой книжкой, высотой и шириной примерно с полторы ладони. А вот толщиной она вряд ли могла потягаться даже с большим пальцем. Обложку выполнили из кожи, а уголки обили железом. Кель держал эту книгу так, будто она являлась самым драгоценным, что он когда-либо имел в жизни. Он даже старался лишний раз на неё не дышать.
Джил завороженно рассматривала верхний торец книги, когда Кель медленно провёл ладонью над лицевой стороной обложки, едва касаясь её самыми кончиками пальцев. Только теперь он положил томик по средине стола, чтобы Джил смогла разглядеть, что по середине были выдавлены семь значков, расположенных по кругу, и все они изображали что-то в символичном виде. Начиная сверху, по часовой стрелке шесть из них расположились следующим образом: солнце, ломаная линия, похожая на повёрнутую на бок букву "и", капля, ромб, замкнутая ломанная линия, и язычок пламени. Так, что некоторые оказались друг напротив друга: солнце и ромб, замкнутая ломанная и повёрнутая набок буква "и", капля и язычок пламени. В центре находился седьмой значок, такого же размера, как и все остальные — квадрат со вписанным в него кругом. Все внешние значки соединяли дуговые линии так, что образовался пунктирный круг. И от каждого из них шла прямая линия к центральному квадрату со вписанным в него кругом.
Девушка смутно припомнила, что встречала эти символы раньше, однако она никогда не интересовалась ими, и не обращала особого внимания, и поэтому не знала, кто и для чего ими пользуется. И тем не менее, она сразу сообразила, что капля означала воду, язычок пламени — огонь, а солнце — явно символизировало свет. О предназначении остальных ей оставалось только догадываться. Больше всего вопросов вызывал ромб.
Пока лекарь ждал, когда артистка как следует рассмотрит обложку, он отложил тряпицу в сторону. Наконец, не выдержав молчания девушки, он заговорил сам:
— Джил, ты знаешь, что это за символы? — Поинтересовался Кель таким тоном, будто вот-вот собирался рассказать что-то умопомрачительное.
— Вот этот, — она небрежно указала на каплю, — означает воду. Другой, — она перевела палец на язычок пламени, — конечно, огонь. Или пламя. Не уверена, есть ли разница в данном случае. Солнце, — указующий перст завис над соответствующим значком, — очевидно, символизирует свет. — Тут паззл в её голове начал складываться. — О, кажется, поняла. Это символы магии воды, огня, и, э-э-м... целительства? — Она подняла взгляд на собеседника. — Я почти уверена, что остальные означают оставшиеся школы магии. Правда, не знаю, где какие.
Кель хлопал глазами, не в силах что-либо сказать. У него просто не находилось слов, кроме:
— Как это "не знаю, где какие"? — Уточнил он потухшим голосом.
Артистка пожала плечами, и выпалила, как ни в чём ни бывало:
— Я же говорила, что в магии ни бельмеса не понимаю. Не интересно мне, и всё тут. Да и вообще, что-то многовато тут этих твоих значков. — Она неопределённо помахала кистью руки над книгой. — Это правда, что ли, существует так много разных школ магии? Я думала, их всего штук пять.
Слова Джил мгновенно смыли торжественное выражение с лица Келя.
Магия являлась главным инструментом и оружием людей, и когда-то с её помощью они смогли даровать свободу себе и своим потомкам. И только наличие магии поддерживало хрупкий мир между расами людей и эльфов. Лекарь даже представить себе не мог, что кто-то не знал, как выглядят знаки семи основных магических школ.
Не растерявшись, он решил провести кратенький урок по устранению вопиющего, разумеется, по его мнению, невеждества артистки. Кель приподнял книгу со своей стороны, чтобы Джил могла лучше её видеть, но из-за того, что её половина стола находилась в тени, под лестницей, стало только хуже. Поэтому он подтянул томик поближе к себе, на свет, и начал разъяснения:
— Да, действительно, существует несколько больше школ магии, чем ты думала. И даже немного больше, чем кажется на первый взгляд. — И он начал свой рассказ, попутно указывая пальцем на соответствующие символы. — Как ты верно подметила, язычок пламени означает магию огня, а капля — магию воды. Маги огня считается самой опасной, необузданной, и — следующее слово он произнёс даже с некоторым трепетом в голосе, — непокорной. Многие воспринимают её как самую разрушительную, и верят, что она намного опаснее магии тьмы. Про магию воды особо нечего говорить. В неё входят управление водой, паром и льдом. Пожалуй, самым интересным её аспектом является магия кро-О-ови! — Кель произнёс последние два слова таким тоном, будто рассказывал страшилку ночью у лагерного костра, и пытался нагнать ужас на слушателей. Но заметив, что Джил в этот момент посмотрела на него, как на идиота, вернулся к обычному тону повествования, неловко кашлянув. — Кхм. Да, звучит жутковато, но на самом деле она является невероятно тяжёлой в освоении. Я бы даже сказал, одной из самых сложный техник во всех школах магии. И, к тому же, требует обладать по-настоящему мощной душой. Поэтому за всю историю существовало совсем немного людей, которые овладели ей на мастерском уровне. — Он выдержал короткую паузу. — Итак, солнце символизирует магию света. Ты оказалась довольна близка к истине, обозвав её школой целительства, так как эта дисциплина является, можно сказать, её основной специализацией. Однако, адепты магии света практикуют так же защиту себя и окружающих от вредоносных заклинаний других школ магии, нейтрализацию порчи и проклятий, и другие, не менее полезные навыки. Вот эта ломаная линия символизирует магию воздуха. Насколько я знаю, она должна была быть похожа одновременно и на молнию, и на ветер, так как и то и другое являются основными составляющими элементами данной школы. Однако, лично мне кажется, что этот знак похож только на молнию, а ветром тут и не пахнет. — Юноша пожал плечами. — Ну, да не мне судить, главное, что Освободителям когда-то это понравилось, и они решили так и оставить. А вот этот странный кривой многоугольник, по задумке авторов, означает камень. Хотя маги земли, разумеется, занимаются не только швырянием камней. Ещё они умеют по-разному влиять на растения, и управлять различными породами и самой землей, перемещая их и изменяя форму, обращать энергию души в различные минералы, хоть и ненадолго. Но, насколько мне известно, основатель школы магии земли, ДжарШасс, хотел, чтобы его знак походил на обточенный со всех сторон камень, который символизировал бы, что хоть он и изменился под воздействием остальных стихий, но остался столь крепок, что им не удалось его ни сломить, ни расколоть. — Кажется, из солидарности, Кель ненадолго сжал кисть в кулак, видимо, чтобы изобразить тот самый неуязвимый булыжник, с которого срисовали символ. — Впрочем, не исключено, что это всего лишь байка, которую выдумали последователи магии земли, чтобы придать себе лишнего пафоса. — Лекарь улыбнулся и перешёл к следующему значку. — А вот этот ромб означает школу магии тьмы. — Здесь юноша задумался. — Откровенно говоря, сейчас я понял, что и сам не знаю, что он символизирует. — От этого ему стало немного стыдно. — Как-то так вышло, что этот вопрос попросту никогда не возникал у меня в голове, и существование и смысл этого символа казались мне чем-то самим собой разумеющимся. Хм, нужно будет обязательно изучить этот вопрос. — Пробормотал Кель себе под нос, глядя куда-то в пустоту.
