Кель судорожно сглотнул. Получилось слишком громко. На этот раз в глазах товарищей, помимо явного неодобрения, можно было прочитать: "Ты что творишь?!". И только Джил смотрела на незадачливого лекаря как на абсолютного идиота.
Старушка, не поворачиваясь, внимательно следя за дорогой у себя под ногами, ответила:
— Канешна, чую!
Настороженность друзей переросла в тревогу.
Кель не столько боялся за то, что ему может достаться от Освободителя за то, что это он их выдал, сколько опасался того, что Джинн может сделать с бедными стариками, и каким тяжким грузом это останется висеть у него на душе. Поняв, насколько эгоистично это звучит со стороны, юноша устыдился: "В итоге, я больше беспокоюсь за себя", — уныло заметил он.
А бабушка, тем временем, продолжала:
— Колени ломит! Вишь! Погода совсема испортилася! Старым нохам покоя не даёть!
— Во-во! — Согласился дедушка. — Видать, к дождю!
— Видать-видать! — Вдруг, ни с чего передразнила его старушка. — Развидатькался тут! — И погрозила старику пальцем. — Мои-то колени ящо ни разу не подвадили-та! Точна тябе говорю — дожь будить! Во как! — Подтвердила предположения о погоде его спутница.
— А ведь эт точно! — Согласился дедуля.
И они, покачиваясь в такт друг другу, удалились, продолжив следовать по дороге своим путём.
Участники экспедиции облегчённо вздохнули и расслабились настолько, насколько позволяла ситуация.
ОнанДэлл, поведя тем, что когда-то было его бровью, выдохнул, скорее по привычке, чем из реально нужды и поплыл дальше в нужном направлении, пузырь двинулся вслед за ним: "Да и выдохнул ли вообще?" — размышлял Кель.
Следующий, кто повстречался им на пути, смог в большей или меньшей степени пролить свет на ситуацию с загадочной маскировкой Освободителя.
На горизонте появилась полуразвалившаяся телега, запряженная пегой клячей, ведомая средней оборванности и уровнем личной гигиены мужичком, исполнявшим роль кучера. Тем не менее, его голову украшала совершенно новая, чистая шляпа с коротким козырьком.
Завидев её, Кель заговорщически потёр руки: "Интересно, как пузырь справиться с этим!" — ликовал он, ожидая увидеть в очередной раз увидеть проявление магии во всей её красе.
Но вопреки надеждам лекаря, Джинн продолжал невозмутимо плыть по воздуху, перемещая за собой пузырь.
И как только лошадь столкнулась с невидимой для самой себя стенкой, произошло неожиданное. Юноша затаил дыхание.
Внезапно, войдя в пузырь, кляча не испарилась, в отличие от того паренька, что путешественники встретили как только выбрались на дорогу, даже наоборот, поначалу исчезла только половина её морды, благодаря чему Келю удалось рассмотреть зубы, язык и кости её челюсти. С каждым шагом лошади и сантиметром, пройденным Джинном, друзьям открывалось всё больше и больше подробностей внутреннего мира тяглового животного. Невольно, лекарь принялся перечислять про себя всё увиденное изнутри: "Глаза, глотка, лёгкие, печень, селезёнка, почки и поджелудочная железа, кишечник, матка, мочевой пузырь, и всё это великолепие окружают мышцы, немного подкожного жирка, и-и-и...".
Заинтригованный, не досмотрев представления анатомического театра до конца, юноша обернулся, чтобы увидеть, что всё то, что только что промелькнуло у него перед глазами, в том же самом порядке появлялось с другой стороны пузыря. Причём сама лошадь не выглядела так, чтобы её хоть что-то побеспокоило или испугало.
С деревом, из которого была изготовлена телега, произошла абсолютно та же история — каждый сантиметр древесины, соприкоснувшись со стеной, исчезал с одной стороны и появлялся с другой, разделяя её надвое, позволяя путешественниками в разрезе рассмотреть устройство оглоблей и упряжей.
С колёсами же происходило кое-что поинтересней. Части деревянного ободка, заодно со спицами, прокручиваясь, появлялись то с одной стороны пузыря, то с другой, пока, наконец, не совершив несколько оборотов, окончательно не выползли из пространственной аномалии.
Сам извозчик же, как оказалось, был чуть более чувствителен к магии, чем обычные люди. Очутившись "внутри" пузыря и продемонстрировав участникам экспедиции свои внутренние органы в разрезе, мужичок, дёрнувшись, точно очнувшись от глубокой дрёмы, обернулся. Так вышло, что его глаза, вместе с кончиком носа, уже очутившиеся с другой стороны пузыря, во время разворота вновь возникли перед лицом Джинна. Причём так, что остальная голова осталась за спинами путешественников. Келю удалось рассмотреть часть мозга и зубов, прежде чем они окончательно переместились на другую сторону.
Наблюдать за телепортацией остальной телеги лекарю было уже не так интересно.
Куда занимательней оказалась реакция присутствующих на увиденное.
Содри, изрядно позеленев, закрывал лот ладонью, силясь сдержать рвотные позывы. Наконец, спустя несколько попыток, ему удалось управиться с самим собой. Он тяжко вздохнул, с полуприкрытыми веками и медленно опустил руку, словно опасался, что приступ может повториться:
— Так себе представление. — Слабо улыбнувшись, поделился антиквар собственным мнением.
Арен слегка поморщился, но никаких признаков отвращения не выдал.
А Джил, судя по всему, вообще было наплевать на происходящее. Видимо, она обдумывала варианты из того, что может с ними случиться и как лучше всего будет отреагировать на ту или иную ситуацию. Скорее всего, в большей степени она размышляла, как эффективнее всего обезопасить себя, в случае, если Джинн в очередной раз решит применить к ней магию крови. Однако, увидев внутренние органы лошади, а, затем, и человека, девушка обернулась, хоть и всего на мгновение, чтобы удостовериться, что это ей не причудилось. После она снова вернулась к своим размышлениям, будто вокруг не происходило ничего особенного.
Признаться, Келя реакция последних двух немного расстроила. Ему хотелось хоть чуть-чуть развлечься за чужой счёт и похвастаться своей выдержкой по отношению к расчленёнке и созерцанию внутренностей. Но, по всей видимости, артистка и стражник были более закалёнными людьми, чем казалось юноше.
Монарх же, проводив телегу взглядом, обернулся к ОнанДэллу и обратился к нему, задумчиво поглаживая бороду:
— Так, всё-таки, это пространственно-временная магия? — Задумчиво поинтересовался старец, словно бы у самого себя. Освободитель немного повернул голову, так, чтобы видеть целителя одним светящимся глазом. — А мне поначалу, признаться, показалось, что мы всего лишь невидимы. — Джинн не торопился отвечать, ождая конкретного вопроса, и Монарх сразу это понял. — Получается, мы под "завесой"?
ОнанДэлл отвернулся и продолжил смотреть на дорогу:
— Разве что самая отдалённая её разновидность. Кроме того, это пространственная магия, но не временная.
— О-о-о, — удивился старец, — получается, мы в другом измерении? — Он внимательнее осмотрелся вокруг. — Возможно, даже, в пространстве "источника"?
Последнее предложения целителя заставило Освободителя обернуться. Несмотря на это, он всё ещё продолжал плыть в заданном направлении, только теперь ближе к земле склонялась его спина, а не грудь. Руки он закинул за голову, будто это действительно добавляло ему комфорта. Складывалось впечатление, что Освободителя тащили на невидимых носилках:
— Ты всё ещё не оставил попыток что-то получить из этой теории? — Элементаль скрестил руки на груди, отчего ему пришлось наклонить голову, чтобы видеть собеседника. Со стороны это выглядело глуповато. — Если я не ошибаюсь, ты вынес её на обсуждение, как только поступил в гильдию?
— Верно. — Кивнул Монарх. — И, как вы, наверняка, помните, из-за отсутствия твёрдых оснований и весомых доказательств, её тут же дружно свернули, всей многоуважаемой коллегией. Если позволите, я бы даже выразился следующим образом — её и вовсе растоптали ещё в зародыше, утверждая, что душа — это дар, развитый людьми вследствие множества перенесённых лишений и угнетений.
Освободитель хмыкнул:
— И что, удалось тебе раскопать, выяснить хоть что-то за всё это время?
Старец потупился:
— Не совсем, нет. Скорее, развить более правдоподобные, соответствующие реальности теории.
ОнанДэлл приподнял брови:
— Ясно. Не пробовал выйти на контакт с шаманами орков, как советовал Зарр?
— Честно говоря, как-то не успел. — Пожал плечами целитель. — Просто не было времени. То война, то эпидемия, то семья, то недопонимания с гномами. Сами знаете, целители нужны всегда и везде.
— Понятно. — Покачал головой Джинн. — Мне, признаться, твоя теория ещё тогда пришлась по душе. — В его громогласном, как колокольный звон, голосе, зазвучали нотки одобрения. — Но что мог один, хоть даже и я, Освободитель, против всей остальной коллегии? Прости, что не поддержал тебя тогда.
— О. — Отмахнулся Монарх. — Это дела давно минувших дней. Осёкшись, он стыдливо взглянул на Освободителя и выпрямился. — Хотя, для вас, конечно, прошло не так-то и много времени? Пару мгновений, я полагаю? — Приспустив бровь, поинтересовался целитель.
— Вроде того. — Коротко подтвердил Джинн.
— Так или иначе, я сумел добиться некоторой известности и, так сказать, кое-какого успеха без этой теории, поэтому, давайте вернёмся к настоящему. — Примирительно проведя рукой перед ОнанДэллом предложил старец, и обвёл пузырь взглядом. — Откуда у вас такие способности? Столь обширные познания в пространственной магии? Раньше, если не ошибаюсь, их не было? Как вы сами и сказали, это — не иллюзия? Когда вы этому научились, мастер?
Освободитель угрюмо хмыкнул:
— За четыреста лет практики ещё и не такому научишься. — Уклончиво ответил он, повернув голову набок. — Это ничто, по сравнению с тем, чем мне приходилось заниматься всё это время.
Монарх насторожился:
— Заниматься? Четыреста лет практики? — Стушевался старец. — О чём вы говорите, мастер?
— Скоро сам всё увидишь. — Произнёс он отрешённо, глядя в пустоту затянутыми облаками неба.
Проплыв в таком, недолежачем положении ещё немного, Джинн собрался, было, развернуться обратно к дороге, но его остановил целитель:
— И всё же, может, объясните немного поподробней? — Настоял на своём старец. — Чтобы мы хоть чуточку могли понимать, что с нами происходит? В какой ситуации мы оказались, так сказать? Всё-таки, времени у нас не так уж и мало, как мне кажется? — Приподнял он одну бровь.
Освободитель опустил на Монарха скучающий взгляд, и впервые за всё это время весело ухмыльнулся:
— А ты не изменился за все эти четыреста лет. Такой же настырный. — ОнанДэлл даже коротко хохотнул. Видимо, в конце концов, он смог отвлечься от мыслей о брате и том, какие несчастья свалились на головы Освободителей на старости лет.
Старец улыбнулся в ответ:
— Но поверьте мне, мастер, благодаря обширному жизненному опыту теперь только тогда, когда это по-настоящему нужно! — Не преминул подметить целитель.
— Ладно. Я объясню. — Джинн попытался выпрямиться. Чтобы не сбавлять при этом скорости, он выгнулся так, что его вихрь теперь выглядел, как дуга, а самому ему пришлось слега ссутулиться. Выставив одну руки вперёд, ладонью вверх, он согнул пальцы кисти так, словно держал в ней фужер, ножку которого пропустил между безымянным и указательным пальцами. Через мгновение, примерно в трёх сантиметрах над его ладонью появился небольшой, прозрачный шарик. Сквозь него ладонь освободителя выглядела точно так же, как если бы путники смотрели на неё сквозь пузырь — размытые, нечёткие, двойные контуры. Кель тут же догадался, что это был точно такой же пузырь, что сейчас окружал их, только в миниатюре. Подняв взгляд на сопровождавших его людей, ОнанДэлл, убедившись, что все смотрят на представление, опустил глаза и медленно, так, чтобы зрители успели всё рассмотреть, запустил указательный палец левой руки внутрь сферки. Кончик фалланги, соприкоснувшись со стеночкой, тут же очутился по другую её сторону. Освободитель пропустил через сферу палец, примерно до половины, так, чтобы место, где когда-то была костяшка, оказалась по обе стороны от шарика. Таким образом, перст Джинна стал длиннее ровно на диаметр сферки. — Как вы можете наблюдать, пространства, заключённого в этот шар, как бы, не существует. — Для наглядности он поводил пальцем внутри сферки. И его водяной перст, оказываясь в тех местах, где радиус заклинания становился меньше, укорачивался на соответствующую длину.
— Но как это возможно? — Включился в диалог Содри. — Ведь мы находимся здесь и сейчас? Видим окружающий мир таким, какой он есть. Я бы даже добавил, что именно таким, каким мы запомнили его ещё до попадания в сферу?
— Верно. — Подтвердил Освободитель. — Отсюда мы видим мир таким, какой он есть.
Тут ОнанДэлл согнул все пальцы и сделал такое движение, будто собирался прикрыть ими пузырик. Так вышло, что шарика коснулись только средний и безымянный персты, в силу своей массивности. На удивление, их внешний вид не исказился, как ожидал Кель. Вместо этого, лишь частично соприкоснувшись со сферкой, пальцы Джинна, точно разрубленные топором надвое, остались разделены ровно в том месте, где только-только соприкоснулись с пространственным заклинанием. Чтобы зрителям стало понятнее, что же здесь всё-таки происходит, он поводил пальцами туда-сюда, слева-направо и обратно. И каждый раз, когда новый кусочек "плоти" Джинна касался кругленькой аномалии, тут же переносился на другую её сторону, в то время, как всё остальное мгновенно вставало на место.
"Бесы! Были бы у него нормальные фаланги, из мяса и костей, вышло бы гораздо нагляднее! А из-за этой воды не до конца понятно!" — посетовал про себя лекарь.
А ОнанДэлл, тем временем, продолжал:
— И, тем не менее, это происходит только потому, что я хочу видеть его отсюда именно таковым.
Тут не выдержал Кель, хотя, казалось бы, выходить из себя во время объяснения чего-то сложного, должна была Джил:
— Но ведь мы тоже видим отсюда всё таким, какое оно есть! — Юноша резко взмахнул рукой. — Или вы и этого тоже хотите? — Лекаря выводила из себя мысль о том, что он не может понять что-то настолько простое, особенно в сравнении с довольно таки сложной для осознания школой нейтральной магии, которую приходилось изучать для своей работы медиумам.
Освободителю хватило лишь спокойного взгляда, чтобы в одно мгновение усмирить приступ гнева зазнавшегося мальчишки. Он высокомерно задрал голову:
— Несмотря на то, что вы уверены, что видите вещи такими, какие они есть, позвольте уверить вас, что это далеко не так. — Неторопливо отведя в сторону руку, не занятую демонстрацией возможностей аномалии, Джинн плавно опустил её, проведя ладонью так, чтобы на секунду прикрыть сферку, отчего зрелище стало походить на дешёвый фокус, что немного расстроило Келя. Но в следующий миг, когда взорам товарищей вновь открылась правая кисть ОнанДэлла, его пальцы были в совершенном порядке, а пузырик исчез, не оставив после себя и следа. — Ведь я хочу, чтобы вам только казалось, что глазам можно доверять. — Он снова повёл левой рукой вверх, после чего шарик снова оказался на прежнем месте, удлинив пальцы Джинна.
