— Почему это? — От удивления лекарь вытянул шею.
— А ты до сих пор не понял? — Девушка взглянула на юношу как на неразумного ребёнка. — Ничего бы он мне не сделал. Даже если Пёс настолько туп, чтобы попробовать заняться подобным на дороге, где в любой момент могут появиться как случайные путники, так и розыскной отряд из Раута, то Сухой гораздо более разумен, и ни за что не допустил бы, чтобы их захватили только потому, что его дружку-болвану захотелось развлечься.
От осознания того, что он чуть зазря не положил свою жизнью на весы, где на противоположной чаше лежала смерть, и едва не подставил их обоих, Келю стало совсем паршиво. Джил же продолжала экзекуцию:
— А с главарём ты зачем начал пререкаться? Не будь ты лекарем — висела бы я тут одна сейчас, а ты бы составил компанию пивовару и его охране в уютном убежище под телегой. — Тут она выдала ещё одну мрачную остроту. — Пировал бы с новыми знакомыми, ели бы червей, запивая грунтовыми водами.
Кель не выдержал и яростно зашептал в ответ:
— Да затем, что, если бы ты свой рот не закрыла — ты бы их так взбесила, что они тебя на месте бы оприходовали, не дожидаясь утра!
— Ничего подобного. — С чувством собственного превосходства, Джил усмехнулась.
— И почему же это ты в этом так уверена? — Прищурившись уточнил Кель.
— А ты не заметил? — Беспечно ответила артистка. — Они ж надрались вусмерть. Даже если кому-то из них предложили бы мешок золота за то, чтобы меня поиметь — ничего бы не вышло. Бьюсь об заклад, что любой из них отключился бы, пока пытался вылезти из портков.
— О-о-о, что, правда? — Максимально скептично протянул юноша.
— Мхм. — Девушка самодовольно улыбнулась, и объяснила. — Как только я приметила, что они все лыка не вяжут, я сразу же решила порезвиться — побесить их, чтобы хоть как-то отомстить. А почему бы и нет? Раз безопасность девичьей чести гарантирована. В конце концов, они лишили нас свободы и честно заработанной собственности, разве можно оставлять подобное без ответа?
— Прекрасно, просто прекрасно, — сгримасничал юноша, — только вот ты не учла па-а-арочку маленьких моментиков.
— Каких же? — Джил улыбнулась ещё шире, ожидая, что Кель ляпнет очередную глупость.
— Ну, например, самого Ультона.
Выпустив воздух через неплотно стиснутые губы, артистка безразлично махнула рукой:
— Пф-ф. И что же с ним?
— А то, что он ни в одном глазу, если ты не заметила! Абсолютно трезв! Похоже, он не берёт в рот и капли. Уверен, у него получилось бы не только "стянуть портки", оставаясь в сознании и удерживая равновесие, но ещё и сделать много чего после этого!
— Не, это маловероятно. — С железной уверенность заявила девушка.
— И почему же? — Сдвинув брови уточнил Кель.
— Ха. — Джил наклонила голову, и принялась объяснять с таким видом, точно ей приходилось разъяснять что-то очевидное. — По-моему, это ясно, как день — Ультон невероятно гордый, и слишком высокого о себе мнения, чтобы насиловать кого-то на глазах у подчинённых, только чтобы их потешить. Он бы ни за что этого не сделал.
Задумчиво подняв голову, лекарь ненадолго поставил себя на место главаря разбойников, и с досадой, но в то же время и с облегчением признал, что артистка оказалась права относительно громилы. Тем не менее, она упускала один очень важный факт:
— А часовые? — Вкрадчиво уточнил юноша.
Девушка приподняла одну бровь:
— Что "часовые"?
Кель важно надулся:
— Уверен, что, когда мы оказались внутри, ты тоже заметила, что поодаль кто-то стоит, и довольно быстро сообразила, что это охранник. Судя по всему, у них тут строгая дисциплина, и часовым приходится держать голову ясной, стоя в стороне, пока остальные развлекаются. И, кажется, они этим совсем не довольны. Как ты считаешь, если бы здоровяк подозвал Кинтона, и предложил тому поразвлечься с новенькой хорошенькой пленницей, то он упустил бы возможность присоединиться к веселью только потому, что ему пришлось бы делать это на глазах у пьяной улюлюкающей толпы?
Бровь Джил приподнялась ещё выше, и она парировала, пожав плечами:
— Ты сам ответил на свой вопрос — у них тут строгая дисциплина. И ты слышал Кинтона — главный строго карает тех, кто покидает пост без разрешения. Ультон, конечно, вспыльчив, но непохоже, что он настолько мстителен, чтобы создать даже крошечную брешь в безопасности только для того, чтобы наказать маленькую, беззащитную девочку. — Приподняв ближние к носу уголки бровей, и надув губки, артистка иронично посмотрела на лекаря самым обезоруживающим взглядом, на какой только была способна.
Однако, это никак не подействовало на юношу — он остался максимально серьёзен:
— Что ж, положим, тут ты права. — Мрачно согласился Кель, но тут же нетерпеливо выпалил. — А о Псе и Сухом ты подумала?
— А что с ними? — Артистка насторожилась.
Лекарь продолжал распаляться:
— Они ещё не успели надраться, это раз. А два — Ультон настолько доволен тем, как они поработали, что непременно хотел бы их наградить. Как считаешь, если бы ты вывела его из себя настолько, что он позволил им закончить начатое на дорогое, в качестве поощрения, они бы отказались из-за наличия зрителей? Уж Пса подобные мелочи явно не заботят, тебе ли не знать.
Девушка стушевалась, но буквально через мгновение нашлась, что ответить, голос её, тем не менее, звучал уже совсем не настолько твёрдо, как прежде:
— Уж как бы они не нализались тут, и не изголодались по подобным зрелищам, я уверена, что никому бы не хватило аппетита наслаждаться видом голого Пса — полтора центнера волосатого, обрюзгшего, трясущегося сала. Что же касается Сухого — во-первых, он уже не молод, а во-вторых, он без малейшей мысли передал право обыскать меня этому жирдяю, а сам при этом стоял в стороне и выглядел максимально беспристрастным. Похоже, как мужчина он уже ни на что не способен.
Теперь наконец-то настала очередь юноши по полной насладиться всей мощью сарказма. Угрюмо насупившись, он обвёл рукой владения бандитов:
— Что-то я не вижу у них тут гарема. — Начал он парировать издалека. — Да и по пути сюда нам не встретилось ни одного борделя. Что-то думается мне, что они уж больно изголодались по женской ласке, чтобы упускать такой случай, и уж точно не поленились бы связать тебя и оттащить подальше от любопытных глаз, чтобы получить своё вознаграждение. Это что касается того, что никто не захочет глядеть на обнажённого толстяка. А что касается Сухого — здесь ты тоже упустила одну важную деталь.
— И какую же? — Нахмурившись, с вызовом уточнила артистка.
— А такую, что у меня в сумке есть препараты, которые мёртвого поднимут, не то, что определённые части мужского организма! А ещё они упоминали, что у них есть тут какой-то свой лекарь. Уверен, Сухой бы не побрезговал привлечь его, чтобы тот смешал ему нужную микстурку, чтобы провести ночь с молодой девушкой! — Тут лекарь резко подвёл черту. — Итого, что мы имеем? За то, чтобы пять минут поиграть на нервах у толпы пьяных, опасных, кровожадных мужиков, ты расплатилась бы сломанной до конца жизни психикой. — Тут Келя понесло. — Но ты же у нас такая известная и богатая артистка! Наверняка тебе хватило бы денег удалить эти воспоминания с помощью магии, и всё исправить, не так ли?!
Укоризненно взглянув на артистку, лекарь обиженно надулся, и, скрестив руки на груди, отвернулся, насколько получилось в пределах сети. При этом он довольно сильно раскачал ветку. Из-за чего он не увидел, что впервые за всё время их знакомства лицо Джил выражало искреннее изумление, от осознания того, что Кель действительно спас её от ужасной участи. Приподнявшись, она собралась что-то сказать, но осеклась, вздохнула, опустила плечи и глаза, и тихонько прошептала:
— Кель, послушай, ты прав. Я упустила из виду очевидный, но крайне важный момент, и из-за этого не задумалась о страшных последствиях своих действий. Прости.
Лекарь, недолго думая, повернулся обратно, потому как понимал, что в тот момент обиды следовало оставить на самом последнем месте. Разворачиваясь, он вновь раскачал ветку:
— Ладно, забыли. — Он перешёл на еле слышный шёпот, чтобы охранник, что стоял снизу, абсолютно точно не мог его расслышать. Между прочим, на удивление, Кинтон не замечал страстей, что разворачивались у него над головой. Похоже, он сосредоточился на том, чтобы подслушать, о чем трепались его товарищи возле костра, и поэтому не обращал внимания ни на что другое. — Надо как-то выбираться отсюда. У тебя есть план?
Неожиданно, Джил ехидно оскалилась:
— Слушай, Кель, а зачем ты с собой таскаешь средства, — она косо глянула на сумку юноши, после чего пару раз согнула и разогнула указательный и средний пальцы на одной из рук, — "для мужского здоровья", а?
Настолько широкой улыбки на лице девушке юноше ещё не доводилось видеть, что в текущей ситуации выглядело максимально неуместно. Он ответил, смущенно нахмурившись:
— Ничего такого я специально с собой не таскаю. У меня просто имеются нужные компоненты и реагенты, чтобы смешать подобную микстуру.
— Понятно. — Выдохнув, Джил приняла серьёзный вид, и тоже перешла на еле слышный шёпот. От улыбки на её лице не осталось и следа. — Я уже продумала план побега. — Она посмотрела на свою левую руку. — Ты уже, небось, догадался, зачем мне нужны деревянные кольца?
Кель кивнул:
— Кажется, когда ты дёргаешь безымянным пальцем, у тебя из рукава выскакивает нож?
— Почти. — Артистка подняла левую руку. — Не выскакивает, выстреливает.
— Выстреливает? — Лекарь не понял, что именно он сказал не так. — А в чём разница?
Девушка скорчила кислую мину:
— В скорости, балда. Его основное назначение не оказаться у меня в ладони, а прошить какому-нибудь ублюдку глотку на расстоянии так, чтобы он ничего не успел понять.
— А, ну да, звучит логично. — Юноша пожурил себя за недогадливость, тем более в настолько очевидном случае.
— Ага, ну так вот — это полумагическая полумеханическая штучка, результат совместной работы магов и гномов с Кадиреса. Кучу денег за неё отвалила. — Джил покрутила левым запястьем перед лицом Келя, хотя через рукав лекарь не разглядел даже очертаний занятного устройства, но полностью поверил артистке на слово. — Как только я резко дёргаю пальцами — из моего рукава на высокой скорости вылетает нож. Ни лесок, ни верёвочек, ничего такого. Как мне объяснили — кольца напрямую связаны с механизмом через мою душу с помощью магии. Поэтому я могу хоть вечность играть на лютне самые сложные партии — ножи не выстрелят до тех пор, пока это не будет мне действительно нужно. Короче говоря, кольца каким-то образом понимают мои команды. И эта штука зачарована так, что вывести из строя её почти невозможно, не боится ни влаги, ни жары, ни песка, ни прямых ударов. Разве что целый день намеренно колошматить её кувалдой со всей дури.
— Из-за этого механизма у тебя шрамы на пальцах? — Внезапно переведя тему, уточнил юноша, взглянув на пальцы девушки.
Внимательность Келя вновь удивила Джил:
— Тха, и это от тебя не ускользнуло? Так и есть. — В голосе артистки появилась досада. — Я чуть ли не каждый день практикуюсь, чтобы научиться ловить ножи в полёте за неострую часть, и до сих пор никак даже сносно не получается. Скорость чересчур высокая, и безопасный момент для ловли длиться не то, что доли секунды, а доли доли секунды. Все пальцы уже искромсала. Но я хотя бы научилась стабильно останавливать их, это уже немалый прогресс. — Она мотнула головой, чтобы выбросить эти мысли из головы. — Ладно, это сейчас не имеет никакого значения, главное, что в моём рукаве остался ещё один козырь. — Многозначительно взглянув на собеседника, девушка растопырила пальцы на левой ладони, выгнув кисть.
Кель взвился:
— Что? Ты так крупно рисковала, лишь бы не отдавать им нож?! — Лекарь чуть не сорвался на крик, но всё же удержался, и продолжил шептать. — А если бы Пёс нашёл его? Я остался бы без пальцев!
— Успокойся. — Лицо Джил вновь приняло нейтрально-раздражённое выражение. — Во-первых, не "без пальцев", а "без пальца". Помнишь уговор? По одному пальцу за каждый острый предмет. — Юноша хотел что-то на это возразить, но девушка не дала ему этого сделать. — А во-вторых, — тут она передразнила лекаря, проговорив следующее с такой же интонацией, как когда он укорял её за то, что ей хватило бы денег излечить психологическую травму за золото, только намного более глумливо, — ну ты же всё равно собрался в поход за кучей золота, тебе бы уж точно хватило на то, чтобы восстановить один-единственный палец, да? — Кель хотел что-то ответить, но тут он понял, что крыть было нечем, отчего воздух встал у него поперёк горла и он поперхнулся. Вместо слов он нахохлился, и посмотрел на собеседницу исподлобья. — А, в-третьих, по-моему, только слепой бы не заметил, что мои руки эту похотливую мразь в тот момент интересовали меньше всего, и там он ничего искать бы не стал. — Лекарь нехотя кивнул, ибо просто не мог не согласиться, однако, продолжал сверлить артистку уязвлённым взглядом. Она устало закатила глаза — эта игра в оправдайку уже начала ей надоедать, поэтому она перешла на более твёрдый и напористый тон, пустив в ход последний аргумент. — Этот нож — наш золотой билет на волю, в конце-то концов, что тебе дороже, жизнь или один палец?
Немного упрямо помолчав, Кель наконец капитулировал:
— Жизнь. — Буркнул он, но решил огрызнуться напоследок. — Если бы тебя потом в дороге вдруг ранили, и мне пришлось бы латать твои увечья, то ты была бы вынуждена доверить свою жизнь хирургу с неполноценной рукой! — Ещё немного помолчав, лекарь пришёл к выводу, что не стоило тратить драгоценное время на обсуждение неслучившихся вариантов настоящего, и оставил эту тему для себя позади. — Выходит, нам невероятно повезло, что Пёс оказался похотливой развратной свиньёй?
Джил недовольно скривилась:
— Нам? А может, это тебе повезло, что ты родился парнем, и чисто случайно взял в напарники девушку? С которой, между прочим, изначально не хотел даже разговаривать.
Лекарь задумался над тем, что только что сказала артистка. Он попытался представить себя на месте юной девушки в ситуации, когда её своими отвратными сальными лапами хватает и сжимает кто-то вроде Пса. Юноше хватило всего мгновения, чтобы вздрогнуть от отвращения. Поэтому он молча согласился и не стал развивать эту тему:
— Ладно, хорошо. — Юноша погладил лоб. — Слушай, а что бы мы делали, если бы они всё-таки отобрали у тебя этот нож? Ты придумала какой-нибудь запасной план? — Голова Джил начала медленно опускаться, и не останавливалась до тех пор, пока не начала смотреть на Келя исподлобья. Поняв, как это прозвучало, лекарь поспешил оправдаться, начав активно размахивать руками. — Нет-нет, ты не подумай. Я понимаю, что сам-то ничего и не предложил даже, и в тебе я ни капельки не сомневаюсь. Просто интересно, правда.
Такой ответ пришёлся артистке по душе:
— Придумала. — Она кивнула. — У меня припрятан ещё один нож, на самый крайний случай, но, чтобы его достать, мне бы пришлось раздеться. — Джил ехидно прищурилась. — А в такой тесноте, да ещё и на людях это совсем, знаешь ли, несподручно. — Джил вновь посерьёзнела. — Да и излишняя возня привлекла бы слишком много ненужного внимания. Поэтому, я и решила немного рискнуть, — она издевательски хмыкнула, — тем более, на кону стояла всего парочка твоих пальцев. — Кель скривился. — В общем, какая теперь разница? Всё ведь вышло настолько хорошо, насколько возможно. — Джил нахмурилась. — Ладно, мне нужно, чтобы ты выслушал меня максимально внимательно.
