Сглотнув, Кель медленно кивнул.
— Отлично. — С этими словами Ворон выполнил своё обещание.
Вновь обретя возможность говорить, Кель немедленно задал Врану вопрос:
— Но, если вы не собираетесь меня убивать, то зачем ещё я вам нужен?
Охотник скривился, но всего на мгновение:
— Увидишь. — Коротко резюмировал он. — Скажу только, что этому идиоту Боки я не сказал и слова лжи.
"Ага, значит, дочь", — предположил Кель, на секунду отведя глаза в сторону.
— Но, ведь, вы как-то связаны с бандой Ультона?
— Это тоже правда. — Кивнул Ворон.
— Но... но почему? В смысле, зачем? — Кель, наконец-то, отпрял от стены, почувствовав, как от спины отлипла пропотевшая от страха рубашка.
— Это не твоё дело. — Вран сделал пригласительный жест, предложив продолжить путь. — Но по дороге я готов отвечать на твои вопросы. Возможно.
Помявшись секунду, лекарь пошёл.
Охотник вновь двинулся следом за ним.
Юноша повернул голову и спросил через плечо:
— Я имею ввиду, вас тут, — он обвёл улицу рукой, — знают, и, вроде как, уважают. Почему вы ступили на такой скользкий путь?
Вран горько усмехнулся:
— Не всё так просто в этой жизни, парень.
Кель нахмурился:
— Дайте-ка угадаю — не всё делится на чёрное и белое?
— Вроде того.
Воспоминания о смерти крысолюдов, судьбе разбойников и реакции людей на эти происшествия вызвали у лекаря очередной, неконтролируемый приступ гнева, отчего он выпалил:
— Или вам просто захотелось золота? Лёгких денег? И работать не надо, да? Всего-то несколько глоток перерезать, и радуйся себе жизни! — Излил юноша всю имеющуюся у него желчь, но тут же испугался собственной дерзости и осёкся.
Вран остановился.
Кель обернулся и понял, что выплеснул эмоции не в то время, и не на того человека.
Ворон дышал, широко раздувая ноздри, глубоко вдыхая через них свежий вечерний воздух. Его брови приблизились друг к другу на максимальное расстояние.
Вдруг, одним прыжком он сократил расстояния между собой и лекарем.
Охотник, одной рукой, легко, словно детский мячик, поднял Келя над землёй, схватив его за рубаху в районе шеи. Глаза Врана налились кровью, образуя, прямо таки инфернальную картину: "Натурально, демон!", — пронеслось в голове юноши.
Лекарь беспомощно схватился за кисть Ворона, попытавшись разжать его пальцы. Тщетно. Охотник стальной хваткой держал Келя над землей, точно тряпичную куклу.
Скрипнув зубами, Вран зашипел:
— Да ты! Как ты смеешь! Ты знаешь, вообще, кто я такой? — Он приспустил лекаря так, чтобы их глаза оказались на одном уровне. — А?! — Воскликнул он ещё громче. — Я -Ворон!
Огласив окрестности своим секретным именем, которое сам же опасался кому-либо называть, Вран с силой откинул лекаря к ближайшей стене.
Кель встретился с ней правым плечом. Руку пронзила резкая боль: "Хорошо, хоть не головой", — пытался он мимолётно приободрить себя, медленно, словно медовый шлепок, сползая по стене. Не слишком-то удачно. Обхватив больное плечо левой рукой, юноша зажмурился и зашипел от боли. Когда он чуть приоткрыл один глаз, то увидел, что охотник медленно приближался к нему. Волосы встали дыбом.
Подхватив лекаря за грудки, Ворон приложил его о стену с такой силой, что голова юноши безвольно дёрнулась, стукнувшись затылком о стену. Кель поморщился: "Ладно. Теперь головой. Но, хотя бы, не сильно. Жаль только, что язык я свой длинный не прикусил".
Охотник же продолжал орать. Лекарю явно удалось вывести его из себя:
— Что ты обо мне знаешь?! Я воевал за нашего "обожаемого" короля ДжумАрана! И что я получил?! Крышу над головой?! А дальше-то что?! Подыхать с голоду?! Ни золота, ни работы! Ни даже заслуженного места при дворе! "Спасибо, что отдавали свои жизни за меня — денег нет, но вы держитесь там"?! Так что ли?! Понимаешь?! Меня вышвырнули на мороз! Меня, лучшего во всей армии следопыта! Как ненужного котёнка! Бесы их раздери! — Вран затряс Келя. — Когда-то я потерял всё, чтобы взамен получить жалкие гроши. А теперь, когда я получил заслуженный кусочек счастья, у меня снова пытаются его отнять! Мою единственную дочь отравили сраные крысолюды! И что теперь? Я-то простой охотник! Ничего больше! — Ворон ударил своим лбом лоб лекаря так, что Кель снова стукнулся затылком о стену. — Откуда мне, по-твоему, было взять денег? А? — Он смотрел юноше прямо в глаза, явно ожидая ответа. Но Кель не знал, что сказать, он только испугано бегал глазами по лицу охотника. — Вот и я тоже так думаю. — Резюмировал Ворон и небрежно отпустил юношу.
Кель приземлился на ноги, но они, обернувшись ватой, его не выдержали, и лекарь тут же плюхнулся на пятую точку. Шляпа слетела с головы, и, прокатившись колесом полметра, завалилась вверх тормашками.
Оказавшись на свободе, юноша тут же схватился за затылок, ощупав его на наличие повреждений и следов крови. К счастью, кроме пары огромных шишек ничего не обнаружилось: "Повезло", — констатировал он.
Вран тяжело посмотрел на лекаря.
Внутри Келя всё сжалось.
— Пошли. Нечего разлёживаться. Чем раньше вернёшься — тем меньше будет вопросов. — В этот раз не дожидаясь юноши, охотник сам зашагал вперёд.
Кель, поднявшись, краем глаза посмотрел в обратную сторону: "Это мой шанс сбежать! — Но, в следующий момент, посмотрел вслед уходящему Ворону. — А, бесы! Знает ведь, что моё дрянное любопытство не даст уйти! Теперь я хочу ответов!"
Бросив последний взгляд на путь отступления, юноша, подобрав шляпу с земли, и отряхивая её на ходу, бросился догонять своего конвоира.
Запыхавшись, не от коротенькой пробежки, а, скорее, от всего происходящего, Кель оказался за спиной у Врана и тут же поинтересовался:
— Получается, это вы их нашли? Банду Ультона? — Ворон бросил на лекаря грозный взгляд. — Ну, эм, специально? Чтобы заработать золота на лечение дочери, верно?
Прежде чем ответить, охотник выдержал театральную паузу:
— Да. Тогда мне казалось, что грабить богатых Раутовцев — это отличная идея. К тому же, ты думаешь, эти болваны сами бы отыскали такое отличное место для укрытия? — Вран мрачно усмехнулся.
Перед взором юноши мелькнула зелёная крепость:
— То есть, это не феномен природы? Этот форт вырастили специально? — Келю с трудом верилось в нечто подобное.
— Да. Ещё во время Войны За Освобождение, против эльфов, древесные маги создавали такие полевые штабы, сокрытые в глубине лесов, где их сложно было найти. А потом, когда шла последняя гражданская война — эти лагеря стали находить и использовать для своих нужд лучшие разведчики. Вроде меня.
— Так вы разведчик? Или это одно и то же со следопытом? — Этот факт как раз не очень-то удивил юношу. — Неважно. Но почему, тогда, вы не использовали свои навыки, чтобы шпионить за богачами? — Кель обезоруживающе развёл руками. — Я слышал, что их можно шантажировать и требовать деньги за сохранение тайны.
Ворон посмотрел на лекаря как на глупого, маленького ребёнка:
— Парень, ты совсем не понимаешь, да? Для таких людей, зачастую, разрушить создаваемый ими образ хуже, чем отнять саму жизнь. Их статус в обществе для них важнее жизни. Своей и чьей-либо ещё.
— Оу. — Лекарь опустил глаза. — Я не думал об этом в таком свете. Но ведь у них хотя бы оставалась бы жизнь! Это лучше, чем иметь дела с бандитами и душегубами! — Всплеснул руками юноша.
— Я знал их ещё с войны. — Отвечал Варн, не оборачиваясь. — Они были моим разведотрядом. Знакомые люди. Надёжные. Ультон дослужился до первого помощника, его брат — до второго. Мне казалось, я могу им доверять. И, к тому же, когда с моей дочерью случились неприятности — я уже знал, что они давно промышляют и имеют какой-то опыт. Вдобавок, они не попадались, а это главное в таких делах. А уж когда ты знаешь людей как облупленных — найти их даже в самом тёмном лесу не составляет никакого труда. Поэтому, я решил, что отыщу их и стану крыть, подыскивая жертвы среди Раутовцев, пока они будут выполнять за меня грязную, но никак не мокрую, работу.
— Но ведь они!.. — Кель хотел выкрикнуть и последнее слово, но своевременно запнулся, переходя на шёпот. — Убийцы. Если вы не хотели никого убивать, почему связались с отпетыми головорезами?
Вран бросил на юношу короткий взгляд, в котором читалось не то лёгкое презрение, не то уничижение:
— Это совсем другой разговор, парень. Я уже сказал, что думал, что им можно доверять. И поставил им всего два условия — первое, никто не должен узнать, что я приложил к этому руку, в том числе, и моя жена. Особенно моя жена. А второе — никаких убийств. Только разбой и грабёж. Я, можно сказать, заново обучил их маскировке, достал из города маскирующие амулеты, разработал правила, вроде того, что все должны говорить только шёпотом, а на страже должны стоять минимум трое. — Ворон рассказывал всё это, не поворачивая головы. — Обеспечил их отличным схороном и всем остальным. И всё, что от них требовалось — это не оставлять следов. — Следопыт скривился. — Но, судя по тому, что ты так легко понял, кто я такой — они провалились абсолютно в каждом аспекте. — Краешек его рта дёрнулся, а лицо на мимолётное мгновение исказила гримаса ярости. — Они нарушили всё, что можно. Пили, орали, дрались, не носили амулеты за пределами лагеря, намеренно прибеднялись, чтобы не делиться со мной добычей. Всё. Видимо, воровская жизнь слишком сильно их изменила. Излишняя свобода, лёгкие деньги, и вседозволенность их развратили. Превратили из солдат в алчных отбросов. Они наплевали на наш уговор, обменяв прошлое и честь на деньги. — С каждой фразой нажим в голосе Врана возрастал. — Хотели только вкусно жрать, пересыпая из руки в руку бесовы монеты, да резать глотки беззащитным людям. А я даже не мог вмешаться. Мне нужны были деньги, а пачкать руки я не мог. — Ворон мрачно, но в то же время многозначительно посмотрел на лекаря. — Если ты понимаешь, о чём я.
Внутри Келя всё сжалось: "Нужно срочно перевести тему разговора, пока он не сболтнул чего лишнего, за что, в итоге, расплачиваться буду я. И, ни чем иным, как своей головой":
— А-а-а, ага. Да. Так, вы говорите, у вас есть жена? — Лекарь решил закосить под дурачка, прослушавшего половину сказанного следопытом.
Вран мелко помотал головой, словно только очнулся ото сна наяву:
— Да. И она — мой единственный лучик света в этом поганом, тёмном мире. Кроме того, моя жена думает, что я простой охотник. — Внезапно, Вран резко развернулся на месте так, что полы плаща взмыли вверх. Он, чуть пригнувшись, ткнул лекарю в нос кончиком указательного пальца. — И, если вам не повезёт встретиться — то так она и должна продолжать думать. Понятно? — Следопыт в очередной раз прожёг лекаря взглядом.
Губы юноши растянулись в неловкой улыбке, а глаза непроизвольно сузились. Он быстро закивал головой.
— Вот и славно. — Ворон развернулся на месте и зашагал дальше.
Кель незамедлительно последовал за ним:
— А, эм. — Юноше очень хотелось задать другой вопрос, но его пугала возможная реакция Врана. Тем не менее, любопытство, как обычно, победило. — А с дочерью у вас какие отношения?
Охотник повернул голову и приподнял её так, что смотрел на Келя абсолютно сверху вниз:
— А дочь для меня — всё. Ради неё я пойду на что угодно.
"Да это уже итак понятно", — саркастично проговорил Кель, естественно, про себя. А на деле он сказал:
— А что с ней случилось? Вы сказали, что её оцарапали крысолюды?
— Да. Однажды, когда рынок был близок к полному закрытию и запустению, жена с дочкой пошли туда за продуктами. — "Знакомое начало", — горько отметил про себя Кель. — И пока жёнушка выбирала овощи, дочурка отошла поглядеть на блестящие побрякушки на других прилавках. Так получилось, что в тот же день крысолюды совершили свой последний рейд за драгоценностями, после которого торговцы и покинули рынок. И, когда один из них бежал с мешком к прилавку — то столкнулся с моей малюткой. Нам повезло, его руки были заняты, поэтому, он только наотмашь махнул своими грязными когтями и оцарапал руку моей дочки. Этого хватило, чтобы она упала, испугалась и убежала к жене, освобождая твари путь. С рынка они выбрались целыми и почти невредимыми. Почти. Через час рана воспалилась, а через два дочка уже валялась в кровати вся в холодном поту и с высокой температурой. — Окончил свой короткий рассказ охотник.
"Хм намеренно скрывает имена дочки и жены. Ну и ладно. Мне же лучше", — догадался юноша:
— Вран, скажите, а вы знаете, откуда взялись эти крысолюды?
Ворон хмыкнул:
— Ведь это ты побывал в их логове и перебил всех до единого, а не я. И после этого тебе ничего о них не стало известно?
Кель опустил голову, задумавшись. Осматриваясь, он заметил развалившегося в канве пьянчугу:
— Вообще, когда я был там, под землёй, то обратил внимание на одну особенность... — Вран навострил уши. — У них у всех был абсолютно одинаковый голос. Кроме одной самки. Кажется. В смысле, голос-то точно был тот же, а вот отличался только у одной крысолюдки.
Уголки губ следопыта опустились. Он едва заметно кивнул:
— Отличное наблюдение. Из тебя получился бы неплохой разведчик. — То ли насмешливо, то ли серьёзно констатировал он, и тут же глубоко задумался. — На самом деле, я знаю, как они появились. — В глазах лекаря загорелось неподдельное любопытство. — Но, из уважения к человеку, который решил, что этот секрет не должен узнать никто, кроме посвящённого круга лиц — я промолчу. — Любопытство юноши сменилось полнейшим обломом. Что не ушло от внимания Врана. Он едва заметно улыбнулся, самым краешком губ. — Некоторые тайны должны оставаться нераскрытыми, парень.
Кель не стал ничего на это отвечать.
А Ворон закончил:
— На основе того немного, что тебе удалось выяснить — можно сделать соответствующе выводы. Просто напряги мозги. — Произнёс следопыт в столь не свойственной ему, отеческой манере.
— Попытаюсь. На досуге. Как-нибудь. — Нахмурился лекарь. Оба умолкли. И первым не выдержал юноша. — Так, а, вы же не первый день уже промышляли. — Вран очень внимательно посмотрел на лекаря. Кадык юноши дёрнулся, он начал гораздо тщательнее подбирать слова. — Я хочу сказать, неужели вам не хватило денег с помощника пивовара, чтобы купить лекарства и покончить с этим всем?
Следопыт усмехнулся:
— Девчонка была права. Ты — крайне наивный паренёк.
Кель внутренне содрогнулся: "Откуда ему это известно? — Подумав, он хлопнул себя кулаком по ладони. — Точно! Он же сидел в тот день в трактире, когда мы познакомились Ареном!":
— А что я не так сказал? — Невинно поинтересовался юноша.
— Если ты не слышал своего друга Монарха — то я тебе напомню. Ультон закапывал добычу в шкатулках, как только одна из них наполнялась. И золота пивовара как раз хватило на один заход. Заодно с моей долей, разумеется. Когда я пришёл забирать принадлежавшие мне вятые, этот ублюдок Ультон только развёл руками и пообещал в следующий раз отдать гораздо больше. Урод. — Вран прохрустел костяшками пальцев. — Благодаря тебе, ситуация с ценами и количеством лекарств скоро стабилизируется, но у меня нет времени ждать. А уж из вашего разговора с Исаем можно было сделать выводы, что во время эпидемии простым людям лекарства было не достать. Тем более, спустя какое-то время. Этот жлоб, поначалу, отказался продать мне лекарства по дешёвке, даже несмотря на все мои заслуги. А ведь именно благодаря моей борьбе он сейчас греет свою безразмерную задницу в чиновничьем кресле. Поначалу, конечно, когда ингредиентов для лекарств было много — он даже выполнял обещание, данное Монарху — старался обеспечить лечением всех и каждого. Но масштабы катастрофы росли — заражённых становилось всё больше, а трав в лесу росло столько же. Спустя некоторое время, он начал продавать остатки за вятые. Градоначальнику это очень не понравилось, но, когда Исай объяснил ему ситуацию, тот опустил руки и наделил комиссара всеми необходимыми полномочиями и пожелал больше не вмешивать его в это дело, чтобы не нести ненужной ответственности. А когда дошло до того, что запасы медикаментов почти истощились — Исай запер их в сейфе, в комнате без окон, а у дверей поставил охрану. — Вран размял плечи. — Без убийства или свидетелей даже украсть было нельзя. — Ворон вздохнул. — Моя дочурка заразилась как раз в это время, когда наш любимый комиссар начал делиться лекарствами только с теми, с кем можно было заиметь хорошие связи. Достать даже самую простую микстуру за приемлемую цену не представлялось возможным обычному охотнику, вроде меня. — Следопыт похлопал себя кулаком в грудь. — Лучше бы он город так от крысолюдов охранял, как эти бесовские склянки.
