— Понятно, значит от тебя у любых средств связи на корабле секретов нет, — сказал Антон, мысленно отметив, что опция конфиденциальности общения в гаджетах, побывавших в умелых ручках Штайнмахера, отсутствует как класс. — Сделаю надлежащие выводы.
— Босс, не надо выводов! Тем более — надлежащих! Я по другому поводу подключился.
-Хорошо, удиви нас в очередной раз, — едва ли не поэтическим слогом разрешил Ветров.
— Босс, я — гений!
Услышавший слова Ромео, Карл снова отвлекся от мелькающих на экране и скептически покачал головой. Ковальски фыркнул.
— Заявление не то, чтобы сомнительное и небезосновательное, но довольно самонадеянное, — сказал Антон. — Рад за тебя. На всякий случай сообщаю, что мы тебя тоже за дурака не держим. Ценим и любим.
— Сейчас еще больше ценить начнёте. И любить беззаветно, особенно ты, босс. У меня идея!
— Давай, жги.
— Насколько понимаю, босс, тебе крайне важно сократить время полёта до Ньюланда, верно?
— Верно-верно, не тяни.
-Я тут, пока транспортеры руду гоняли, изучил внимательно планировку нашего славного корабля и обнаружил интересную особенность. Данная серия судов проектировалась инженерами Поднебесной как трансформенная.
— Что? Ты там, в трюме, не спиртное нашёл ли, часом? И пропустил рюмку-другую?
— Не пил я ни капли. И не нюхал, если что. В трезвой памяти. Трансформеры, не смысле, что корабли меняют внешний вид и конфигурацию, а в том плане, что есть базовая модель, и на ее основе могут строиться другие серии. Например, наращиваться количество отсеков. Дополнительными модулями. Да, правильный термин — модульная, а не трансформенная.
— Уже кое-что проясняется, — протянул Антон. Подумав о том, что Ромео, конечно, гений, но образования ему порой не хватает. Равно, как и точности формулировок.
— Наш балкер — не базовая модель, — продолжил Штайнмахер. — В основной серийной комплектации предусмотрено три грузовых трюма. А у нас их в четыре раза больше. И напрашивается примитивный вывод: если при постройке корабля количество отсеков дополнительно нарастили, значит, и уменьшить их тоже можно. Босс, разве не гениально?
— Гениально, молодец! Что-то конкретное предлагаешь?
— А то! Я погонял по программам варианты. Балкер — не вагон, просто отцепить отсеки не получится, но слабые узловые точки в конструкции имеются. Заложить по килограмму динита в нескольких местах, и направленными взрывами можно, выражаясь образно, отломить часть трюмов. И уполовинить массу корабля, что скажется на скорости полёта. Руду жалко, но мы её и так в космос выбрасываем. Да и твои приоритеты, босс, важнее.
— Не подлизывайся, не поверю, — усомнился Ветров. — При подрыве значимые части корабля не пострадают? И насколько масса суда уменьшится? Ты конкретные наброски делал?
— Приблизительные, — ответил Ромео. — Если получится шесть грузовых трюмов скинуть, масса сократится где-то на тридцать процентов. Плюс-минус. И корабль почти не пострадает. Девять трюмов отломить сложнее, тут уже лифтовые шахты могут повреждения получить. Рубка и двигательный отсек должны уцелеть. В случае реализации данного варианта, масса судна более чем на пятьдесят процентов уменьшится. Для точности — считать нужно.
— Выигрыш по скорости прикидывал?
— В оптимальном варианте — до месяца, примерно. Опять же, считать надо. И вопрос больше к нашим навигаторам.
— Кстати, а вы что думаете, господа пилоты? — обратился Антон к Карлу и Михалу. — Ваш хлеб.
— Какой из меня пилот, — развел руками Такач, — недоучка. И опыта — нуль без палочки. А идея отличная. И на поверхности лежит. Я должен был сообразить, но голова другим забита.
'Баскетболист' промолчал. Он по-прежнему оставался тёмной лошадкой. Потому Ветров за ним старался постоянно присматривать. И Ковальски попросил делать то же самое.
— Карл, ты как считаешь?
— Вариант нормальный, рабочий.
Антон кивнул, соглашаясь с соратниками. Предложение Штайнмахера было вдохновляющим. Сокращение длительности полёта сразу втрое рисовало неплохие перспективы для Ветрова. Вероятность сохранения личностной самоидентификации в течение ближайшего месяца знание-понимание оценивало очень высоко. При отсутствии за указанный срок повреждений головного мозга и существенных психотравмирующих факторов.
— Ромео, сколько времени понадобится для обнаружения узловых точек и закладки динита?
Изображение на голоэкране почесало за затылок и сообщило:
— Смотря на что нацеливаться. Чтобы половину грузовых трюмов скинуть, понадобится примерно часов пять-шесть. Вряд ли больше. Пара человек мне поможет — раньше управимся. А если замахнёмся на девять трюмов, то до суток потребуется. Тогда ведь придётся дополнительные расчёты делать.
— То есть, до начала завершающей стадии разгонных маневров мы в любом случае укладываемся?
— Однозначно. Землю кушать не буду, нет её на корабле, но поклясться могу. Честью или чем там.
— Спасибо, не нужно. Отлично. — Ветров не удержался и потёр руки. Возникла мысль отправить на закладку взрывчатки, что называется, весь личный состав, но экс сразу одумался. Ни к чему. По целому комплексу причин. И рубку пустой бросать нельзя, и контролировать перевозку руды кто-то должен, и задача высчитать оптимальный маршрут с повестки дня не снята. А под рукой у Ветрова нет полноценного экипажа, их лишь пятеро, считая самого Антона. Соратники, удивительное дело, делением или почкованием размножаться не умеют.
Вдобавок отправлять для закладки динита Карла — не лучшая идея. Оставлять 'тёмную лошадку' наедине со взрывчаткой эксу категорически не хотелось. Бывший пилот — человек здравомыслящий, не склонный к импульсивным поступкам, но это не успокаивало. Напротив, подливало масла в огонь опасений. Кто ведает, чего Карл способен натворить. В долгосрочной перспективе.
Потому выбор Ветров остановил на одном человеке — Такаче. Ковальски продолжит заниматься переброской груза, а Карл — построением маршрута. Под присмотром Антона. Такач позже проверит выкладки.
— Михал, бросай расчёты и отправляйся на помощь Ромео. Там прикидками по безопасному отсечению девяти трюмов займётесь.
— Хорошо.
— Работай.
Ветров подхватил с панели пластиковую бутылку с лимонной водой и приложился к дозатору. Чтобы залить шевелящийся внизу живота микроскопический комок и не допустить разрастания точки сосущей пустоты. Отсрочить появление безнадеги. Мера действенная, но временная. Лучшее лекарство против разгонного дискомфорта, как ни крути, сон. Вызванный медикаментозно. Разговорчивый флотский с рейдера 'Стремительный' и в этом оказался прав. Однако сейчас Антон не мог себе позволить принять снотворное. Позже, когда соратники разберутся с построением маршрута, переброской груза и — главное — расчётами и подрывом отсеков, экс закинется таблеточками. С превеликим удовольствием.
А пока необходимо бодрствовать.
Желто-серая комковатая масса выглядела неаппетитно. Ветров открыл контейнер и понюхал содержимое. Ароматы тоже не особо вдохновляли: пахло почему-то металлом и пластиком.
— Ник, ты решил меня отравить?
— Не надейся.
— Что это?
— Омлет.
— Да? — усомнился Антон. — Ладно, молоко, а где ты взял куриные яйца7 Мы на грузовом корабле, у нас подобных продуктов нет. И готовил на чём? Сковороды я на камбузе не наблюдал. У нас и камбуз-то — одно название.
— В качестве сковороды использовал водный нагреватель. Омлет сварганил из заменителей, но получилось неплохо. Хватит нам одними концентратами питаться, надо освежать меню.
— Не уверен.
— Попробуй, вкусно.
Ветров еще раз принюхался, но запахи не изменились. Он испытывал голод, но есть жёлто-серую массу было страшновато.
— Не стоит пробовать то, что может нанести серьезный вред здоровью, — сказал зашедший в рубку Карл.
— Что?
— Неэ стоит прообооваать, — протянул Карл.— Беэреэги.
Кожа с его физиономии сползла клочками порванной маски, обнажая прекрасные черты Солы.
Антон подскочил и уставился на черноволосую красавицу.
— Ты?! Как?! Откуда?!
Сола промолчала. Она шагнула к Ветрову и неожиданно хлопнула его по правому боку. Открытой ладонь. Экс успел заметить, что на пальцах что-то сверкнуло. То ли кольца, то ли шипы. Хлопнула не сильно, но в районе печени взорвался вулкан боли. А Сола открыла рот и стала протяжно кричать...
Антон вывалился из объятий Морфея резко, одномоментно. И тут же согнулся, поглаживая бок. Печень скребли острые ледяные коготки, а в ушах стоял легкий звон, словно после удара алюминиевым ведром по макушке. Сигналы чуйки, которые экс не мог не опознать. Судя по интенсивности — непосредственной угрозы жизни нет. Пока нет. Можно немного выдохнуть. Что Ветров и сделал. Прислушался к организму. Кроме звона в ушах и покалывания в боку, лишь немного болел затылок. Иных дискомфортных ощущений не было. Сосущая пустота внутри исчезла, груз безнадеги на плечи не давил. И не тошнило. Что означало завершение разгонного процесса и выход из прыжка.
Ветров мотнул головой, отгоняя остатки образов и эхо от звона в ушах.
Всего лишь сон. Очень яркий, живой. Последние месяцы Антон снов не видел. Точнее — не помнил. Разве что бессвязные мутные обрывки. Ни пребывая в личине Тони, ни после возвращения основ самоидентификации. Экс связывал данный факт с воздействием вложенного ментального кода и травмой головы, полученной при захвате рейдера 'Стремительный'.
А тут на тебе. Сола приснилась. Возможно, неспроста. Ветров не забыл, когда 'черноволосая дикарка' через сновидения ему послания отправляла. Правда, сейчас слишком непонятно. Что не стоит пробовать? Когда? Почему? Больше похоже на игры подсознания, но с аасхами ничего заранее предугадать нельзя. Смущало и то обстоятельство, что Сола всегда снилась в собственном теле, а в недавнем видении её голова венчала тушу 'баскетболиста'. Данное несоответствие Антон лишь сейчас уразумел.
Поразмышлять над несуразностями и странностями сновидения не получилось. Звон в ушах поутих, но вдруг раздался с новой силой. Теперь в такт чуйке взвыла корабельная сирена. И сразу замолчала. Над развернувшимся голографическим экраном очков выросло изображение Ника. Ветров отцепил фиксатор, поднялся с лежака и скомандовал:
— Контакт.
— Антон, проснулся?
— А кто бы не проснулся. Твои шутки, Ник, ты сирену включил?
— Виноват, — признался Ковальски. — Просто ты снотворное принял, чтобы конец разгона и прыжок продрыхнуть, и я решил помочь с побудкой. Звонок по комму тебя вряд ли бы поднял.
— Спасибо, больше так не делай. Что за срочность?
— Традиционно две новости. Хорошая: полчаса назад мы успешно вышли из прыжка. Другая новость: нас преследует военный корабль.
Антон чертыхнулся и сказал:
— Сейчас буду.
Интуиция не давала поводов для паники. В боку кололо умеренно, и звенело в ушах не очень громко, но упомянутый факт свидетельствовал лишь о том, что непосредственной угрозы для жизни нет в ближайшее время. А что произойдет через час — неизвестно. Случиться может, что угодно. И тогда реагировать на вопли чуйки будет поздно. Потому Ветров, подгоняемый тревожными ожиданиями, добежал до рубки за считанные секунды. Там уже собрались все беглецы со Второго.
— Что тут у нас?
— Метку видишь? — Михал ткнул пальцем в сторону мигающего пятна на развернутом экране.
Антон кивнул.
— Да.
— Это межсистемный корабль, предположительно, класса рейдер. Похоже на серии си-ар десять или РГК, но не точно. Расстояние до рейдера чуть больше четырехсот тысяч миль. И постепенно уменьшается. Программные выкладки показали, что траектория движения судна пересекается с нашим курсом. Примерно, через пять часов. Плюс-минус, естественно.
— Изначально, корабль двигался по другому маршруту, но сменил курс после нашего выхода из прыжка, — добавил Ковальски.
— Да, почти сразу, — подтвердил Такач.
— Просто замечательно, — проворчал Ветров. — Значит, неизвестный рейдер движется на перехват балкера.
— Именно, — кивнул Михал. — Система не населена, охранять нечего, военных кораблей здесь быть не должно. И класс корабля не относится к сторожевым. Выводы напрашиваются однозначные. Курс он сменил, явно не с дружескими намерениями. И не для того, чтобы досмотр и проверку произвести.
— Принадлежность определили? Что-то я не помню серий, которые ты сейчас назвал.
— Суда серии си-ар десять выпускались только корпорациями Свободных миров и используются частными компаниями, — подключился к разговору Карл. — РГК — наше обозначение. Вообще, серия называется 'Альбахиф-5'. Корабли, как следует из наименования, производились в Халифате. А по классификации Федерации — разведчики глубокого космоса.
— То есть, неизвестный корабль либо корпорации из Свободных миров, либо халифатский?
— Не факт, — сказал Карл.
— Поясни, — озадачился Ветров.
— Данные масс-детектора и сканеров показывают несоответствие стандартам судам означенных серий.
— И?
— Очевидно, переделка.
— Пираты или капёры, — выдвинул предположение Штайнмахер. — Они часто корабли апгрейдят.
— Не обязательно, но вероятно, — уточнил Карл. — Не исключено, что корабль под флагом Свободных миров или Халифата.
— Один черт, не друзья, — скривился Антон. — Да и маневры рейдера сами за себя говорят. Не на тортик с чаем хотят пригласить. Цель — захват корабля. Или уничтожение, правильно?
— Судя по типу преследующего нас корабля, более вероятен захват, — сказал Такач, а остальные нестройно поддакнули.
И знание-понимание с данной точкой зрения согласилось.
— Удрать не сумеем? — спросил Ветров. — Мы же вес балкера уменьшили серьезно.
Карл отрицательно покрутил головой, а Михал пояснил:
— Бесполезно. На маршевых двигателях не оторвёмся. Скорость судов несопоставима. Наш грузовик многократно тяжелее. И сброс девяти трюмных отсеков дает не такую большую прибавку в скорости. Балкер конструктивно не предназначен для гонок. Я прикинул, крейсерская скорость рейдера выше нашей почти на шестьдесят миль в секунду.
-До и или после уменьшения веса.
— После.
— И в прыжок, насколько понимаю, мы тоже уйти не успеваем? — задал фактически риторический вопрос Антон, по сути, зная ответ.
— Не успеваем.
— Эх, не было печали. Откуда этот рейдер взялся?
Еще один риторический вопрос растворился в воздухе.
— Есть варианты... — начал Карл, но не завершил фразу.
— Что? — оживился Ветров.
— Можно рискнуть и попытаться уйти в форсированный прыжок. С короткими разгонными маневрами.
— Стопроцентное самоубийство, — отрезал Михал.
— Не преувеличивай, — возразил Карл.
— Ладно, самоубийство на девяносто девять процентов, — уточнил Такач. — Так легче?
— Не легче, но правильнее.
— Поясните! — потребовал Антон.
— Теоретически имеется возможность отключить систему безопасности при осуществлении разгона и форсировать прыжок, но на балкере это действительно почти суицид. Корабль находится рядом со звездной системой, по космическим меркам, недалеко от зоны гравитационного воздействия. Соответственно, к чудовищному ускорению перед прыжком добавится гравитационное воздействие, пусть и относительно слабое. На таких скоростях это для человеческого организма равносильно перегрузке в несколько десятков g. На протяжении длительного времени. Точно я не считал, да и термин перегрузка не совсем верный, но не суть. Нормальных компенсаторных устройств у нас нет, и вероятность выжить при форсированном прыжке мизерная.
