Общие сведения Ветров грамотно перемешивал с конкретикой, с деталями, которые придавали повествованию большую убедительность. Для этого он рассказал об итогах работы комиссии, возглавляемой Сибруком, об исчезновении майора Лемке, занимавшегося архивированием сводного аналитического отчета, сыпал цифрами и названиями мятежных движений, типа, 'Серый джихад', 'Дети рейха', 'Славянский реванш', 'Чжунго'. Благо, память не отказала. И не приходилось собирать по кусочкам ускользающие образы.
Красной нитью через рассказ Антон протянул расследования полковника Смита. Умышленно акцентируя внимание именно на его фигуре. И намеренно постоянно вставлял при беседе конторские фамилии. Такое событие, как побег второго инквизитора и объявление его в розыск не могли полностью потерять значение для сотрудников Бюро даже спустя годы. Соответственно, Бисмарк-Шёнхаузен должен был проникнуться, заинтересоваться. Что и случалось. А правдивая информация о расследовании с деталями и подробностями добавила истории достоверности. Кроме того, экс прямо заявил аристократу, что отдельные сведения — очень важные — утаил. И сообщить их экс должен исключительно сотруднику Бюро чином не ниже генерала. А если задержанного начнут 'колоть' — во всех смыслах слова — препаратно, то Ветров гарантирует летальный исход. И не потому, что интуит, а точно знает: стоит блокировка. Кто поставил — неизвестно.
Понятно, Антон шел ва-банк. И фокус с недоговоренностью о самой главной тайне отдавал инфантилизмом и напоминал потуги пятиклассника поиграть в героического партизана. В бесстрашного молчальника а-ля Мальчиш-Кибальчиш или Коля Герасимов из древнего фильма 'Гостья из будущего'. И не прорежься у экса талант внушения, черта с два ему бы что-то обломилось. Выдоили бы насухо на корабле, и баста. Наплевав на угрозы героически завернуть ласты. Однако способность не исчезла. Наоборот, имелось ощущение, что она постепенно усиливалась. И Ветров положился на новую грань дара, терпеливо формируя у капитана убежденность в том, что задержанного необходимо отправить на Ньюланд. На что авторитета и полномочий с учётом должности и герцогской фамилии у капитана должно было хватить. С избытком. И никакие препоны в виде педантов из контрразведки аристократу не помешают. Бисмарк-Шёнхаузен просто обязан проникнуться важностью сведений. Ветров не сомневался в успехе внушения. Ведь почва для него была еще более благодатной, чем при склонении капитана на свою сторону при споре с контрразведчиком. Слишком вкусный коктейль для объекта, чтобы отказаться от распития. Здесь сплелись и 'эксклюзивность' рассказа, и корпоративная солидарность, и нежелание выносить сор из избы, и 'стратегическая ценность' информации. При таких вводных и под гипнотической обработкой у отпрыска древнего рода не было шансов не клюнуть на наживку.
Дар авурха не подвёл. Судя по озадаченно физиономии и подсказкам знания-понимания, капитан явно клюнул и проникся. Организовать отправку ценного информатора на Ньюланд не обещал, но то дело времени. Отправит, никуда не денется. Дальше экс старался не заглядывать. Чтобы удачу не спугнуть. Достаточно того, что примерный алгоритм действий выработан, а вопрос о его реализации пока открыт.
Про себя Антон называл наметки плана иронически: 'Попасть на приём к генералу'. Рассказывая капитану о расследованиях Смита в отношении Чужих, Антон закидывал удочку и биоискинам. Отправку ценного информатора на планету Бисмарк-Шёнхаузен вынужден будет обосновывать, и его доклад, равно как сведения Ветрова, не могли миновать внимания шэйду. Зная степень проникновения 'демонов' в различные спецслужбы Федерации, сомнений в том, что сведения об эксе и его нетривиальной истории, не пройдут мимо Чужих, не было. Более того, Антон надеялся, что доклад ляжет на стол одному 'знакомому' генералу. А конкретно — присутствовавшему на торжественном вручении дипломов выпускникам Академии заместителю начальника управления Ньюландского управления БФБ генерал-майору Неру, в котором Антон тогда почуял Чужого.
Высших конторских офицеров на планете немного, и один из них точно биоискин. Элементарно должны сработать законы чисел и теория вероятности, потому высоки шансы на получение информации и 'заинтересованности' именно Неру. Расчет строился на том, что генерал-майор, получив сведения об истории Ветрова, примет меры к организации встречи с сублейтенантом. А потом — как получится. При личном контакте Антон попробует слить код. Теоретические выкладки были реалистичны при ряде условий. Не сложись одно из них — задумки накрывались медной посудой. Например, примитивное отсутствие генерал-майора Неру на планете рассыпало намётки Антонова плана карточным домиком. Тогда оставалось действовать по ситуации, вплоть до судорожного реагирования, типа, постоянного напряжения дара авурха и гипнотизирования всех подряд сотрудников спецслужб с риском надорваться и разрушить собственную личность. Чего экс категорически не желал, и верил в свою счастливую звезду. И способности. Он сумеет выжить. Прорвётся!
На фоне постоянного ментального воздействия на собеседника, Антон погрузился в облако пафосных самоутвердительных мыслей и невольно отвлёкся от разговора. И пропустил очередную реплику капитана.
— Что, простите?
Бисмарк-Шёнхаузен повторил вопрос.
И Ветров снова 'не услышал' аристократа. Точнее — не понял сути им сказанного. Концентрация резко просела, экс почувствовал, что новообретенная грань дара перестала работать. Антон попробовал кликнуть форсаж и не преуспел. И в целом восприятие окружающего изменилось. Стало менее чётким. Очень быстро. Скоропостижно. Словно Антона из реального мира мгновенно выдернули в страну сновидений. Или из Яви в Навь. Ветров поплыл. Не баттерфляем, естественно, а подобно боксеру, пропустившему сильный удар в челюсть. Экс пока не утратил осознание собственного 'Я', но оно уже сделалось зыбким. Будто он угодил в открытое море и вынужденно балансировал на неустойчивом поплавке. Стараясь сохранить равновесие, но ожидая практически неизбежного падения.
— Что, плохо? — обеспокоился Бисмарк-Шёнхаузен.
— Не знаю, — промямлил Ветров, судорожно цепляясь за отдельные образы и мысли. Экс пытался их ухватить, закрепиться, но получалось плохо. Мысли ускользали, растекались капельками масла, разбегались тараканами, угодившими под свет кухонной лампочки.
— Я сейчас позову медиков, они подключат диагност.
— Не нужно, — после небольшой паузы выдавил экс. Он с трудом контролировал речевой аппарат и боялся пошевелиться, чтобы не рухнуть в пучину беспамятства. Ведь ощущение зыбкости реальности усилилось. Шагнуло на новый уровень. С морского — на болотный, когда любое движение грозит погружением в трясину.
Кабинет закружился против часовой стрелки, потом остановился. Рядом появились люди. Началось покачивание, по телу пошла волна тепла. В какой-то момент перед глазами возникла незнакомая мужская физиономия. Отранённо холёная. И поинтересовалась:
— Лучше?
— Что?
— Сублейтенант, тебе стало лучше? Как самочувствие?
'Сублейтенант' прислушался к ощущениям. Показалось, ничего не болит. О чем и сообщил:
— Нормально. А вы кто?
Брови холёного мужчины приподнялись.
— Капитан Бисмарк-Шёнхаузен. Не помнишь?
Ассоциаций не возникло.
— Нет.
— Любопытно...— протянул человек, назвавшийся капитаном. — Выраженная амнезия. Себя-то не забыл?
Вопрос вынудил 'сублейтенанта' покопаться в памяти. Безрезультатно. Туманная мгла. Не абсолютная, но доминирующая.
— Не знаю, ни где я, ни кто...
Бисмарк-Шёнхаузен покачал головой.
— Дела... Антон Ветров, сублейтенант Бюро. В настоящее время находишься на борту суперкресейсера 'Сенатор Хоукинс'.
Переворошив память, 'сублейтенант' нашел слабый отклик на имя. Да, он — Антон. Вроде бы. Остальное никаких ассоциаций не вызвало. 'Антон' напрягся, пытаясь выловить в тумане нечто не осязаемое, но значимое. Поймать картинки или образы, способные стать подсказкой. Что-то нащупал, осознал: он действительно Антон Ветров. Вспомнил, что ему нужно завершить некую очень важную миссию. Напрягся, пытаясь восстановить по фрагментам целостность полотна, но... картинки взорвались. И разлетелись мелким стеклянным крошевом, сметая скрепы разума и погружая его в пресловутую туманную мглу.
ГЛАВА 14
Время скоротечно. Или быстротечно, что сути не меняет. В делах и хлопотах незаметно пролетели недели, за ними — месяцы. Полковник и сам не заметил, как с момента мятежа минул местный год. По земному исчислению — с хвостиком. Довольно длинным, поскольку сидерический период обращения планеты вокруг Стеллы составлял четыреста сорок семь стадартных суток, и месяцев в календаре Лауры насчитывалось пятнадцать. И хвостик получался достойным — не хуже, чем у какого-нибудь Brontosaurus excelsus.
Годовщину официально праздновать не стали. Война, все-таки. Масштабная. Пусть Лаура в ней участия и не принимает, но не повод расслабляться. Враг не дремлет, Родина в опасности и прочее. Смит и не расслаблялся. И соратникам не давал. За истекший год удалось сделать очень многое. Завершили формирование органов власти, в том числе гражданских структур. Костяк их остался прежним, но чиновников, признанных неблагонадежными, заменили военными из бывших мятежных бригад. Для присмотра и контроля. Все гражданские структуры подчинили четырем созданным департаментам в составе ВКУ: экономики и финансов; хозяйства и транспорта; внутренних дел и внешней политики. Пятый департамент — обороны — относился к военному ведомству. На верхушке пирамиды находился Временный Комитет Управления, с теми же лицами во главе. Каждый из пятерки лидеров курировал один из департаментов. Смиту достались вопросы внешней политики. Мишель Анри занимался хозяйством и транспортом, Ласло Федорычев — финансами, Томас отвечал за оборону, Вильмотс — за внутренние дела. Данное распределение было проведено не без хитрой задумки бывшего второго инквизитора: два наиболее авторитетных, кроме самого Смита, лидера мятежников отвечали за силовой блок. И естественным образом конкурировали. Известный издревле принцип 'разделяй и властвуй' в действии.
В структуру ВКУ не входила главная и, если не считать полицию, единственная спецслужба новой власти — КБ. Её лично курировал Смит. В КБ органично произошла рокировка. После начала 'занятий' Эрикссона с Солой, его поменяли местами с Радулеску. И возражений коллег данная мера не вызвала. Прежде полковник опасался, что его ставленник поколеблет тщательно пестуемое единодушие верхушки заговорщиков, но ситуация поменялась. При альтернативе: 'подконтрольный главе ВКУ Радулеску или занимающийся непонятными экзерсисами под руководством иномирянки Эрикссон?', выбор очевиден. Какие бы подозрения в отношении растущего культа личности господина Председателя не преследовали лидеров заговорщиков, Смит был им во сто крат ближе. Эрикссона назначили заместителем руководителя КБ, при этом передав Куэлло под начало оперативную работу. На Кристофера Ли курирование борьбы с недобитыми сепаратистами. Помимо прочего, расширили штаты. Дополнительно ввели еще одну ставку зама. На эту должность Томас при поддержке Смита пропихнул собственную креатуру — капитана Джонсон, бывшего психолога Седьмой бригады. Проталкивание осуществлялось при консенсусе членов ВКУ, поскольку они считали, что таким образом соблюдается формальный паритет сил. А о том, что главы нового правительства с бывшей подчиненной Томаса давно налажен далеко не формальный контакт, Смит предпочитал не распространяться. Не знает никто, и славно. Главное — видимый паритет соблюден, в товарищах раздора нет.
Под рокировку раздали пряники. Куэлло стал майором, Джонсон — получила аналогичное звание, а Радулеску из капитанов сразу прыгнул в подполковники. Недовольства у соратников не возникло, осадочка не осталось.
В состав планетарных Вооруженных Сил поневоле влились Вторая Этанская и Шестая Этанская бригады. Их командиры и офицеры бунтовать и ввязываться в контрреволюционную борьбу не стали. Тихо-мирно приняли эмиссаров нового правительства, признали его власть и подписали соответствующую присягу. Поступив здраво, ведь вероятный демарш ничего хорошего для военнослужащих не принес бы. И реально ничего не поменял. Данные соединения дислоцировались на другом конце материка, в тысячах миль от Монтевиля, и от действий бригад мало что зависело. Даже наступление на космопорт ничего бы не дало. К его окрестностям в боевом ордере Вторая и Шестая бригады подошли бы в лучшем случае через несколько месяцев. Учитывая тотальное численное и материальное превосходство вооруженных сил новой власти над двумя этими подразделениями, ничего хорошего подобное наступление бы не дало. А вот новая власть вполне могла перекрыть кислород бригадам: и по части снабжения, и по части ротации. И военнослужащие покорились неизбежному.
Равно как и их коллеги на удаленных форпостах с других материков Лауры. С бойцами оттуда было еще проще. С ними и связь по сути отсутствовала, и их незатейливо раскидали по армейским подразделениям новой власти при очередной смене состава. Никто не возражал. Ряды свежевлившихся военнослужащих прошерстили и почистили сотрудники КБ, избавившись от потенциальных смутьянов и бунтовщиков и приверженцев прежнего правительства. И теперь Вооруженные Силы были фактически консолидированы и насчитывали более пятидесяти тысяч недурно обученных и опытных бойцов.
И за минувший год армия неплохо показала себя в борьбе с оставшимися сепаратистами прежней формации. Северо-Западное и Восточное объединения партизан были полностью разгромлены, отряды частью рассеяны, частью уничтожены, немалое количество мятежников взято в плен. Группа 'Север' распалась, подавляющее большинство бойцов разбежалось. С учётом того, что мятежники Юго-Западного и Юго-Восточного объединений почти полностью перешли на сторону нового правительства, серьезных соперников в военном отношении у новой власти на планете фактически не осталось. Ни реальных, ни потенциальных. Если не считать таковыми разрозненные отряды партизан, которые не пожелали сложить оружие и перейти на сторону новой власти. Их и в совокупности было — жалкая горстка. Не больше двух-трех тысяч человек. При отсутствии общего руководства и координации действий, без материальной поддержки извне, упомянутые отряды не стоило рассматривать в качестве серьезного врага. Незначительная помеха. Федералы не добили, армия нового правительства додавит. Вопрос времени.
Кроме того, увеличение численности Вооруженных Сил позволило взять под контроль все доступные зоны стабильности, что усиливало обороноспособность планеты. Не обойдя вниманием и районы переменной стабильности, вроде той, где несколько лет назад контрабандисты высадили Смита на Лауру. В подобных местах несли службу мобильные дежурные группы.
Еще одно глобальное изменение — у нового правительства появился собственный космический флот. Пока невеликий, но само его наличие кардинально меняло статус планеты-страны. Переводя его из разряда сомнительных недоразумений, которое со дня на день прихлопнет любая сверхдержава, в довольно качественное государственное образование. Пусть и созданное в результате сепаратистского мятежа в период масштабной войны.
