Из основного — имелась купольная система безопасности помещения, благодаря которой Смит мог не только блокировать входы-выходы приемную, но и, например, герметизировать ее, откачать воздух или пустить усыпляющий газ. А еще — расстрелять нападавшего из спаренного пулемета, взорвать, поджарить огнеметной струей или высоковольтным разрядом. Подходы к кабинету контролировались при помощи сканеров, детекторов, огневых установок и микродронов. С учетом опыта предыдущих покушений, в разных укромных местах офиса разместили секторные глушилки электронной связи и переносные противодроновые комплексы.
На крайний случай в шкаф спрятали роботизированную установку, переделанную местными умельцами из боевой платформы. Одной из тех, что голубчик Вайс 'купил' у контрабандистов. Как раз и приобретение пригодилось. Несмотря на элемент кустарщины, у самодельного робота своего вооружения тоже хватало, вплоть до пушки Гаусса. Полковник задумывался о том, чтобы заказать на Ньюланде настоящего боевого робота для охраны офиса, но потом от данной затеи отказался.
Сделать это заставил целый ряд факторов. Трудности с доставкой — робот таможню точно не пройдет, завоз реально провернуть лишь через контрабандистов, а их пока лучше не трогать. Кроме того, было опасение привлечь внимание спецслужб. Абы у кого боевого робота не купишь, надо брать его у нечистых на руку военных интендантов под видом дефектных деталей или якобы списанный образец. А интендантская братва перманентно под колпаком у контор — от армейских до БФБ. Нет, складские шкуры извечно как-то ухитряются проворачивать свои темные делишки, но и 'палятся' постоянно — трибуналы не успевают болезных на рудники отправлять. Но главное, что отпугнуло полковника — цена. С учетом рисков контрабандистов и интендантов, она была заоблачной. И Смит довольствовался эрзацем — самоделкой.
Впрочем, полковник не жаловался. Переделанная установка при испытаниях... произвела впечатление. Столь сильное, что пришлось делать основательный ремонт в приемной, менять мебель и часть оборудования. Так что подходы к кабинету Смита были защищены надежно. А проверка организовывалась скорее не для посторонних, а для своих. Чтобы в случае чего заметить подмену. Пусть 'демоны' на Лауре не проявлялись, но поговорку про береженого, конвой и прочее никто не отменял. Тем более что средств маскировки, в том числе с использованием новейших материалов и технологий развелось — пруд пруди, полковник уже путался в наименованиях.
Названные меры безопасности позволяли бывшему инквизитору чувствовать себя в новом городском офисе относительно спокойно. Но именно, что относительно. До конца технике и программам полковник не доверял. И главная причина была тут не в некоей условной технофобии. Хотя она тоже на психику давила. Иногда у Смита возникали смутные опасения по поводу программных сбоев, отказавших компьютеров и сбрендивших роботов. В основном, в связи с тем, что он слишком хорошо помнил пресловутые уроки глобальной войны, а подсознательная боязнь искинов имелась у большинства граждан Федерации — страх перед развязавшими бойню машинами предки передали на генном уровне. Кроме того, нагнетала давление извечная нелюбовь к технике — чего греха таить, полковник по жизни считал себя гуманитарием, пусть и не вполне обоснованно. А еще — ретроградом. Не махровым, но последовательным.
Семена давнего, въевшегося в подкорку страха, упавшие на ретроградную почву, давали любопытные всходы. И время от времени у бывшего инквизитора появлялись те самые опасения. Или фантазии. О том, что он поднимается в собственный кабинет и... погибает от залпа боевой платформы, переделанной в робота. Или от огнеметной струи. Или задыхается в изолированном предбаннике, команду на блокировку которого компьютер отдал по ошибке. В общем, полная клиника. Господа Фрейд, Юнг и племянники.
Справедливости ради, подобные мысли полковника посещали нечасто, он был на редкость здравомыслящим человеком. И главная причина недоверия к безопасности, обеспечиваемой техническими и программными средствами, крылась в другом. Просто Смит, будучи опытным, битым жизнью мужиком, четко осознавал, что ничего абсолютно защищенного не бывает. На любую хитрую гайку найдется свой болт с резьбой. Причем — с левой резьбой. И если кто-то написал супернадежное программное обеспечение, то непременно обнаружится талант, способный его взломать. А при таких вводных — ну, их к румпельштильцхену все эти модные навороты, роботов, системы безопасности и прочую техническую хрень.
И, как ни изгаляйся, но защищаться в условиях невозможности применения продвинутой техники и оружия проще. С точки зрения полковника — однозначно. Лучше отсидеться там, где на тебя кучу минидронов не спустят, взвод андроидов не натравят и по наведенному лучу импульсом до степени прожарки well done не подогреют. И меры обороны от автоматного или даже гранатометного выстрела куда легче проработать, чем противодроновую защиту устанавливать или укрываться от вероятного залпа импульсной установки. И гораздо дешевле. Чего тут было больше — опыта, предусмотрительности или пресловутой многократно упомянутой профессиональной паранойи — неясно, но именно от данных соображений Смит отталкивался при определении мер личной безопасности и комфорта.
И, опять же, исходя из данных соображений, большую часть рабочего — да и свободного — времени полковник предпочитал проводить в местах, где аномальные законы планеты функционировали в полной степени. По старинке — в лесном лагере Волков, в перестроенном под штаб ангаре на границе промзоны, в городских квартирах, расположенных вне зоны стабильности. Безусловно, что и там стороцентные гарантии безопасности отсутствовали.
В сфере убиения себе подобных человечество продвинулось настолько далеко, что и без сложного вооружения с электронной начинкой способов отправки в лучший мир граждан и субграждан имелись десятки. Если не сотни — полковник, понятно дело, не подсчитывал. И пребывая в лесном лагере или в городе вне зоны стабильности, Смит никоим образом не застрахован от пули в лоб или кинжала в спину. В том числе и от 'верного пса'. Методов для 'переобувки' хватает. От элементарной 'химии' до сложной гипнокодировки. Полковник и сам на схожих играх не одну собаку слопал. Играх — во многих смыслах. БФБ, контрразведка и другие спецслужбы часто использовали сетевые симуляторы для собственных утилитарных целей. Создание неадекватного восприятия реальности через виртуальный мир, привитие сомнительных идей, уже упомянутое гипнокодирование, даже примитивная организация массового скопления людей в определенном месте посредством назначения сбора через сетевую игру — все шло в дело. И помогало конторам работать.
Однако полковнику все же психологически проще и легче было вне зон стабильности. Против засланного казачка поберечься можно, выявить, провести профилактику, прочистить ряды, если что и интуиция с опытом поможет. А от атаки киборга чистками и профилактикой не спасешься, опытом не прикроешься. Зачистят на раз-два. Потому в новом Монтевильском офисе Смит старался очень часто не появляться. А если появлялся, то частенько осуществлял личный пригляд за 'визитерами'. Одним глазком. Как сейчас с Тадеушем.
Виртуально 'сопроводив' Радулеску до приемной, полковник отставил бокал с вином, вывел на голоэкран проекцию пульта управления системой безопасности, ввел простой двузначный код и отдал голосовую команду:
— Разблокировать!
Двери с шелестом разъехались.
Кивнув вошедшему Тадеушу на второе кресло — по другую строну от элегантного стола, сказал:
— С чем явился, добрый вестник?
При этом и не подумав сменить расслабленную позу. Разве что отключив массажный режим.
Радулеску занял предложенное кресло, но в отличие от шефа, не растекся по сиденью маслом, а сел прямо. Если так можно выразиться, собранно. И полюбопытствовал:
— Почему добрый?
— Наивный я, несмотря на груз прожитых лет, желаю верить в лучшее, — заявил полковник и ткнул указательным пальцем в потолок: — И не вздумай меня разочаровывать. Я в разочаровании страшен.
— То есть, стандартный вариант с двумя новостями — плохой и хорошей — не прокатит?
— Однозначно нет! А что у тебя новостей много? — удивился Смит. — Ты же, вроде бы с этим разобраться должен был, с Умжа... Умжига... Юмжугу... Тьфу, откуда они только имена берут! В общем, ты понял, про кого я.
— Новостей хватает, но все они действительно касаются данного вопроса. А хорошие они или плохие, тут уже вам решать. Материалы и записи, кстати, я на ваш комм сбросил.
— Погоди, дай подготовиться хоть минуточку, а то вывалишь проблемы на мою старую больную голову, а психика-то у меня не железная. И не резиновая. — Полковник закинул в рот пару сладких кругляшей, отхлебнул вина и спросил Тадеуша: — Леденцы не предлагаю, помню, ты их не перевариваешь. А вот что насчет глоточка Эльпарского красного?
Радулеску бросил взгляд на таймер комма и покачал головой:
— Пожалуй, откажусь.
— Смотри, тебе жить. Ладно, материалы я просмотрю, конечно, но попозже, а ты пока своими словами объясни, что там по Умжа... нашему монгольскому любителю беспилотников. Он, кстати, сейчас в норме или все еще толпы гоблинов и стаи беспилотников гоняет?
— Что сказать... — Тадеуш замялся. — Полностью в себя он не пришел. Гоблины, как вы говорите, ему не мерещатся, окружающую действительность он воспринимает... довольно адекватно. Но в остальном... реакции заторможены, эмоционально подавлен, развиты фобии, отмечены приступы необъяснимой паники. Прямо скажем, любая комиссия его сразу же спишет 'на берег'. Даже если будет в колониальную пехоту или абордажники вербоваться.
— Не симулирует?
— Ни одного шанса. Наши химики, врачи и психологи с ним неплохо поработали, выдоили мы его насухо. И за достоверность большей части информации я ручаюсь. Правда, после препаратной чистки его состояние... усугубилось. И к работе он точно не пригоден. И не будет пригоден.
— Жаль, конечно, но такова жизнь. И что поведал наш Юмжа... Умжа, монгол, короче?
— Юмжагийн Цагандоорж, двадцать восемь лет, уроженец города Уулхот, планета Ногоон Байшин, сектор Поднебесной. Настоящее имя... — Тадеуш сделал паузу, вдохнул и выдал: — Найманзууннандинцэцэг Баатаржаргал Мун.
Отставлять бокал с вином и аплодировать лингвистическим талантам капитана Смит не стал, но от восхищенной реплики не удержался:
— Можешь!
Радулеску пожал плечами, но было видно, что восторг шефа ему приятен, на то и рассчитывал.
— Родители — служащие в представительстве Военного министерства Поднебесной на Ногоон Байшин. Мать — Сувданцэцэг...
— Стоп! — прерывая Тадеуша, полковник взмахнул рукой и едва не расплескал вино. — Заканчивай меня этими зубодробительными монгольскими именами пугать. Родовыми и личными. Я уже понял, что ты их, как орешки, щелкаешь. Молодец, красавчик, и прочее. Но больше не надо. А то у меня от разных Умжей, Жаргалов и Цэцэгов несварение начнется.
— Хорошо, — кивнул Радулеску и продолжил: — До двадцати лет наш фигурант жил и учился на родной планете, а затем его призвали в Народную армию. При тестированиях у Муна выявили способности к оперативной работе и направили в учебный центр Военного министерства, а затем на переподготовку в школу Министерства общественной безопасности.
— Давай без подробностей биографии, — снова перебил капитана Смит. — Я один черт материалы просматривать буду. Сразу к существу вопроса. Кто он такой, что за птица и какого демона в нашей компании делал? Помимо легендарной ловли стай беспилотников.
— Если без биографических подробностей, то наш фигурант — специальный агент Девятого департамента Министерства общественной безопасности Поднебесной. В звании давэя.
— Промышленная разведка? — удивился полковник. — Да еще целый капитан. Нормальные дела. И что он в нашей компании забыл? Да еще на должности простого охранника? Тут на планете, в принципе, промышленный шпионаж нужен... примерно, как модельные туфли на болоте. Аномальный Пояс, мать его. Что здесь способно заинтересовать агента Девятого департамента? Да еще специального? Способы добычи полезных ископаемых при отсутствии горнорудной техники? Или репеллиновая обработка бронетехники? Ага, на Лауре таких инноваций — куча, куда ни плюнь — в навороченный девайс угодишь. Вот если бы господин давэй был из Второго департамента или военной разведки, тогда понятно. Сепаратисты, воларит, контрабандисты. Можно половить рыбку в мутной воде. А так... Разве что тот же воларит? Но мы к его добыче никаким боком. — Смит залпом допил вино и убрал бокал. — А что сам Умж... фигурант по данному поводу говорит? На кой ему наша скромная компания?
— Компания сама по себе целью не являлась. Муну было дано задание внедриться в структуру, связанную с бывшим заместителем начальника ОВК БФБ полковника Смита. В любую структуру. Вплоть до отряда мятежников.
— Очуметь. И что дальше?
— Ничего. Спящий агент, по сути. Внедриться, желательно поближе к вам, и ждать указаний.
— Чем же скромный я Девятку зацепил, что они спящего агента ко мне прикрепили? Нет, паси меня Первый или Второй департамент, я бы понял. Но Девятка... Это ни в какие ворота не лезет. Ну, не устройством же рентгеноскопа-металлоискателя, с помощью которого мы Токарева вычислили, они интересуются. Мы ведь прибор, считай, на коленке сляпали. А других более-менее внятных версий не придумывается. А сам... господин Мун говорит что-то по данному поводу?
— Ему не объясняли. Но я полагаю, что это задание Двойки, просто у них не оказалось под рукой подходящих специалистов. Вряд ли на планете, скорее — в Монтевиле и окрестностях.
— А в чем наш давэй спец?
— Компьютерные технологии, химия, физиология человека, отравляющие вещества. Немного — рукопашный бой.
— Занятный набор. Очень разносторонний молодой человек нам попался. Ладно, продолжай.
— За неделю до пожара на складе Мун через связника получил корректировку задания. Он должен был захватить полковника Смита, точнее — президента компании 'Смит и Смит', и доставить в грузовой терминал космопорта.
— Ого! Совсем охренели китайские морды! И монгольские — тоже. Я им, что дочь миллиардера, чтобы меня похищали, — возмутился полковник. — Или горская невеста? И каким образом меня умыкнуть этот деятель собирался? Напасть с десятком крепких ребят, когда я склады осматривать приеду, дать по башке и уволочь?
— Нет, все немного изящнее. Мун понимал, что к нападению вы готовы, учитывал серьезную охрану. Поэтому собирался применять усыпляющий газ. Вернее, комбинаторный — усыпляющий и нервно-паралитический.
— Новое — хорошо забытое старое, — крякнул полковник. — А как он собирался обходить проблемные места? У нас же в зонах стабильности на большинстве объектов газоанализаторы установлены. На складе — в том числе. Тем более, в мой офис или кабинет монгола без проверки бы никто не пропустил. Да и после проверки — тоже. А на складе распылять... он здоровенный, одновременно всех усыпить не получится, кто-то должен тревогу поднять.
