Наверняка попутно с отбором образцов сделали инъекцию и в кровь Ветрова внедрили сигнальный микромодуль. Или, что более вероятно, колонию наноботов, поскольку микромодули обычно детекторы уверенно обнаруживают. Да, именно наноботы. Знание-понимание подтверждает. Словно извиняясь за прошлые неудачи, дар авурха заработал с полной отдачей.
Наступила ясность. Не очень приятная и ломающая отдельные планы. Конечно, наноботы не способны передавать видео или аудиоинформацию, но в качестве маркера достаточно эффективны. И скорее предназначены для контроля за перемещениями объекта. Наноботы данного типа стандартно распадаются в активной среде, коей является кровь, за двенадцать-шестнадцать часов. Значит, по городу Антону сегодня лучше не метаться. Совместить сигнал 'метки' с данными сети стационарных камер и сканеров — плевое дело. И можно под микроскопом маршрут объекта рассматривать: где был, с кем встречался, о чем беседовал. А такие подробности, с точки зрения Ветрова, академическим особистам знать ни к чему. Совершенно.
Однако кое-что можно сделать и без метаний по городу. Не отходя, как говаривали в прежние столетия, от кассы. Разве что, удалившись за пределы действия камер и микрофонов 'клопов'. Или удалив сами хитроумные устройства. Антон подхватил одежду в охапку, поднял башмаки и переместился в санузел. Запихал барахло в свободный отсек, но стирку не включил. Можно было утилизацию запустить — одежду не жалко, она дешевенькая, едва ли не одноразовая, в основном изготовленная на объемном принтере, и 'клопов' уничтожить в пику академическим особистам, но Ветров и этого делать не стал. Не для чистоты ведь и не для мелкой мести особистам, а ради тишины и спокойствия. Душевного.
Кстати, о душевном. Вернее, душевом. Недолго думая, Ветров решил и душ принять. Опять же, в целях успокоения разгулявшихся на почве обнаружения фонящих 'клопов' и ботов подозрений. Мало ли. В сети экс читал об исследованиях в сфере производства нанопленки. И слышал байки о том, что спецслужбы схожие прибамбасы используют для шпионской деятельности. Мол, прилепят тебе на кожу эдакую пленочку, а ты и не заметишь. А пленка и пульс измерит, и температуру, и давление, и прочие полезные сведения соберет. Ни с чем подобным в академии экс не сталкивался, и на занятиях о нанопленке курсанты информации не получали, но береженого бог бережет. Поэтому Антон голосовой командой врубил купольный контрастный водяной душ, вкупе с ДИ-облучением и аэромассажем. После такой интенсивной процедуры не то, что нанопленка — уши отвалятся. А кожа отслоится.
Уши не отвалились, кожа уцелела. Но, казалось, слабо поскрипывала, а сам Ветров, завершив 'мойку', блестел, как свеженькой отливки медный пятак из стародавней эпохи металлических денег. Посмотри кто со стороны — от сияния глаза заболят. Впору и зеркальный обзор санузла убирать, чтобы самому не ослепнуть. Хотя упомянутую функцию экс обычно и не активировал — чай, не юная барышня, собственной... хм... подспинной частью туловища любоваться. И не этот... радужной расцветки... которые которых... не нарцисс, короче.
Забрав пакет с заранее приготовленной 'сменкой', также сделанной на объемном принтере, Антон выскочил из санузла. Вытряхнул одежду из пакета, но облачиться толком не успел. Лишь трусы натянул. Дверь отъехала в сторону, и в комнату зашла Диана.
Больше в гостиничном номере никого быть не могло, апартаменты сняты с запасом — до полуночи, к тому же знание-понимание предупредило, что сейчас заглянет именно подруга Антона, но он все равно слегка напрягся и рефлекторно укрылся за креслом. А рука невольно метнулась в район подмышки — в поисках оружия. Отсутствующего в настоящий момент.
— Ты чего дергаешься? Нервничаешь? — удивилась девушка.
— Занервничаешь тут, — проворчал экс. — Никакой личной жизни, двери нараспашку, замки словно и не изобретали. А ведь я заблокировал вход.
— Здравствуйте! Номер же мы снимали на мое имя. И коды я получала, блокировка не сработает.
— Да, действительно, — смутился Ветров. — Из головы вылетело. И еще рефлексы проклятые...
— Надо больше отдыхать.
— Надо, — согласился экс, выдвигаясь из-за кресла.
— О, я смотрю, ты уже и штаны снял! — прыснула в кулачок Диана. — В полной боевой выкладке.
— Ага, однозначно. Сейчас на тебя наброшусь и в койку отволоку.
— Маньяк озабоченный! — игриво припечатала девушка. — Сплошные домогательства, посягательства и неоднозначные намеки. Как страшно жить! Честной дамочке и податься некуда, чтобы на голого мужика не наткнуться. Да еще и с сомнительными намерениями.
— Не такие они сомнительные, — возразил экс. — Да и касательно намерений — тему... не голый мужик поднял.
Диана фыркнула и не совсем в строчку возмутилась:
— Можно подумать!
— Иногда можно! — симметрично парировал Антон.
— Ветров, ты нарываешься!
— На что?
— На то! — еще более логично ответила Диана, подошла к эксу, обняла и впилась в губы. Затыкая любые вероятные возражения.
Поцелуй длился более минуты, сопровождался обжиманиями, тисканиями и поглаживаниями и едва не перерос в... занятия любовью. Мягко выражаясь. По крайней мере, Ветров был готов к следующей фазе, все его естество воспряло, включая то место, которым, по меткому замечанию опытных людей 'мужики иногда думают'. Да, что там готов, экс и собирался зайти дальше, если дозволено применить столь рассудочный глагол к состоянию, где разум фактически бездействует. 'Крышу' за малым едва не сорвало, остались одни инстинкты и эмоции. Впрочем, именно они обычно и регулируют... процесс. Эксклюзивно. Кто в любовной горячке на разум полагается, пусть первый швырнет камень. В кого угодно.
Однако разум напрочь не отшибло. Когда волна страстей поднялась, достигнув пика и норовя захлестнуть с макушкой, Антон 'одумался'. Оторвался от Дианы, хапнул глоток воздуха и чуть отстранился.
— Погоди.
Чего прерывание процесса стоило Ветрову — лучше не упоминать. Километров сгоревших нервных клеток и — антагонизмом известного в стародавние эры оборота — чувства глубокого неудовлетворения. Мгновенно зародившегося и быстро прогрессирующего. Пришлось и дар авурха задействовать, чтобы не скатиться в цепкие лапы классической фрустрации.
Диана замерла с немым вопросом в глазах. Ветров выпустил ее из объятий и выдохнул:
— Давай не сейчас.
— Да, верно, что-то меня понесло.
— Нас.
— Хорошо, нас, — согласилась девушка, щелчком активировала работу зеркальной панели, осмотрела себя, быстро расправила одежду и привела в порядок прическу. Закрыла обзор и спросила: — Тут нормально?
Если бы Диана одновременно не покосилась на детектор, можно было бы подумать, что она интересуется своим внешним видом.
Вместо ответа Антон покачал головой.
— Удивительно.
— Что?
— Когда мы эротические пляски с бубнами устроили и чуть... откровенному разврату не предались, тебя гипотетическое наличие 'клопов' не волновало, а сейчас забеспокоилась.
— Очевидно же.
— Нет, я понимаю, что за пикантные сцены с нас никто не спросит, а за определенные разговоры можно и на каторгу угодить, но все же игнорировать вероятных зрителей...
— Пусть смотрят, слушают и завидуют, — улыбнулась девушка. — И, потом, работе обязательно приоритет.
— Я догадался, — тоже не удержался от 'смайла' Антон.
— А серьезно?
— Чисто. 'Клопы' — в одежде, та — изолирована в санузле, чувствительности оттуда 'писать' не хватит. Комм — в спецконтейнере. У тебя?
— Тоже отлично. Я на внешний контур блокиратор с глушилкой поставила для подстраховки. А местные сканеры и камеры обезвредила. На них записи нашей прошлой... м-м... встречи транслируются.
— Это когда мы... — начал экс, но оборвал вопрос и протянул: — Ты неисправима. А еще меня маньяком обзывала. Фетишистка!
— Тогда уже эксгибиционистка.
— Да хоть вуайеристка! Ладно, ты любишь голой попой перед наблюдателями сверкать. Меня-то за что?
— За компанию! — ехидно откликнулась Диана. А затем в духе своей неповторимой логики продолжила: — И вообще, сам виноват. Нечего было прерываться и откладывать. Заодно и записи бы освежили. Сегодняшним.
— Премного благодарен! Эдак я с тобой широкую известность обрету. В узком кругу любителей эротического жанра.
— Ничего страшного.
— Как сказать. Всплывет запись через много лет...
— И что? Не компромат ведь. Даже если бы ты с двумя-тремя молоденькими парнишками любовью занимался — сейчас эти никого не удивишь. Свобода отношений. Разве что инцест или мертвый экзотический зверь на компромат потянет. И то слабенький.
— Пожалуй. Я, очевидно, на воду дую.
— Именно! — рубанула Диана, уже знакомая со многими 'древними' поговорками, поскольку не раз слышала их из уст Ветрова. — Зато вопросов у наблюдателей не возникнет, чем мы тут занимались, для чего номер снимали. Ничем предосудительным, обыкновенным и почти неинтересным.
— Твоя правда, прикрытие отличное, — улыбнулся экс, не выдержал, подошел к девушке и снова ее поцеловал. На этот раз коротко. — А теперь — давай к делу. Тебе Буш файлы скинул?
Чтобы вычислить личину, за которой скрывалась встреченная в парковой зоне женщина в синем платье, и выведать максимум информации о 'демоне', Антон через Диану попросил Буша прошерстить городские сети. И скопировать файлы со стационарных камер наблюдения, сканеров и фонов. Подобная возможность у Эвана имелась. Причем необязательно было пользоваться полномочиями конторы, делая запрос или изымая файлы лично. Официальный путь нес определенные риски — несложно засветиться и конкретный интерес засветить. Существовал другой, вполне эффективный путь, чуть более сложный, но минимизирующий риски. Городская сеть Риверсайда имела относительно слабую защиту и довольно просто поддавалась взлому. И легкой добычей была не только для крутых хакеров. При желании и приличном оснащении сеть мог взломать едва ли не 'чайник'. Гипербола, естественно, но лишь отчасти. Что уже говорить о продвинутых ребятах из конторы, типа Буша. А у него как раз одной из специализаций значился электронный шпионаж, методы сетевого взлома и противодействия кибератакам.
— Да. И программы загрузил.
Программы опознавания по внешности и фиксаторы перемещения объекта на основе совмещения образов тоже являлись продуктом Бюро. Аналоги можно было обнаружить и в 'гражданском обороте', вплоть до бесплатного скачивания в сети, но эффективность и скорость работы обычных и 'конторских' программ серьезно отличалась. Кардинально.
— Тогда давай посмотрим.
Диана активировала свой комм, развернула голоэкран и предоставила доступ Антону.
— Поглядим, кто там у нас, — пробормотал экс и отдал голосовую команду: — Двадцатое мая, четырнадцать тридцать. Парковая зона 'Восточная набережная'. Пересечение седьмой и одиннадцатой аллей. Замедленное воспроизведение.
Ветров увеличил изображение, поместил сбоку маячок и начал проматывать запись. И попутно пробурчал:
— Себя не жалею, 'вручную' перематываю.
— То есть? — переспросила Диана. — Что значит 'вручную'?
— То есть сам вынужден искать, глаза портить, — пояснил Антон. — Где ваш хваленный прогресс? Пятый век на дворе, а не заметно. По-хорошему, хотелось бы дать команду, и — оба-на! — результат получен.
— Скажешь тоже! Исходные данные по объекту один ты знаешь. А напрямую передать зрительные образы из сознания на носители можно лишь при вживленных в мозг интерфейсах, чего у тебя нет. Да и тогда четкость образов не гарантируется, насколько я осведомлена.
— Нет, железяки в башке мне не нужны. Их нам и по линии конторы не рекомендуют вставлять. Но какой-нибудь искин серьезно облегчил бы процесс.
— Но ведь искины у нас не применяют, — удивилась Диана.
Действительно, производство и использование искусственного интеллекта в Федерации законодательно запрещалось. Исключения допускались для навигации в межсистемных кораблях и специально сертифицируемых научных программ. И то применяемые там искины были сильно ограниченными, особенно в части развития. Это делалось, чтобы ни при каких обстоятельствах они не получили возможность для генезиса самосознания. Выражаясь образно, из искинов сделали одновременно дебилов и гениев расчетов и анализа. Уроки глобальной войны пошли впрок.
— Я в курсе. Искины начали Первую Федеральную, потенциально опасны для цивилизации, бла-бла-бла. Развели скайнетовщину, понимаешь.
— Что развели? — хлопнула ресницами Диана.
— Не обращай внимания, шутка из прошлого. Кинематографическая.
Антон несколькими фразами обрисовал подруге, что такое 'Скайнет' и его роль в кинофантастике двадцать первого века.
— В реальности по-другому было.
— Да кто спорит, — сказал экс. — Я ворчу просто к тому, что не обязательно искины тотально запрещать. С учетом истории, перестраховка объяснима, но ее масштабы... где-то на границе с паранойей. Если искинов, пардон за грубость речи, кастрируют, то не грех их применение разрешить и пошире. Хотя бы для полных граждан и субграждан верхних категорий. Или для спецслужб. Мне лично искин бы не помешал...
— И без него справимся.
— Справимся, кто спорит, — повторил присказку Антон и, заметив стройную фигуру в синем платье, довольно хекнул: — Хе, вот она, родная!
Поставил на фигуру маркер, запустил избранный поиск и начал разворачивать изображение, задействуя файлы с других камер. Чтобы рассмотреть 'демона' не со спины, а в лицо. Однако с лицом сразу не срослось. Складывалось ощущение, что шатенка в синем платье точно знала расположение камер, в том числе скрытых, и специально старалась не попадать в объектив. Единственное исключение — тот момент, когда дама обернулась к Антону, и его так прибило ужасом, что экс едва не бросится наутек. Тут изображение лица, пусть немного смазанное, получить удалось. Того самого в меру симпатичного, ничем не примечательного лица.
— Рост пять футов семь дюймов, — вслух прочитал Ветров оценочные данные программы и машинально перевел их в метрическую систему: — Сто семьдесят. Затем размеры, нам особо не надо. Температура тела стандартная. Форма лица, цвет волос, глаз, рисунок сетчатки не распознается. Хм... Масса тела — оценка затруднена, от шестидесяти до ста двадцати килограммов. Ничего себе вес определили! А масс-детектор у нас какие показания дает? От семидесяти до ста десяти. Точность поразительная!
Диана ничего не сказала, лишь покачала головой. И было от чего. Стационарные дистанционные масс-детекторы являлись довольно точными приборами. Даже самые примитивные из них на небольшой дистанции обычно давали оценку до десятков грамм. А тут разброс в десятки кг.
— Ладно, к параметрам позже вернемся, поглядим, что далее...
А далее выявились поразительные факты. В конце маршрута дама исчезла. Зашла в 'мертвую зону' и больше под прицел камер не попадала. И, что удивительно, сканеров и детекторов — тоже. Несмотря на то, что схема их расположения частично не совпадала. Справедливости ради, зона являлась реально 'мертвой', в том числе, например, для датчиков движения и масс-детекторов. Причем не по причине экономии денежных средств муниципалитетом, мол, тут поставим камеру, а там — нет. Парковая зона была оборудована приборами контроля и наблюдения по принципу сплошного покрытия. Просто на данном участке камеры, датчики и детекторы в тот день не работали. Словно их кто-то намеренно вывел из строя.
