Следующий прыжок прошёл без эксцессов, ухудшения самочувствия экс не наблюдал, но Ковальски свой долг наседки исполнял рьяно. Чтобы сменить тему беседы и отвлечь приятеля от его 'мамочкиной' роли, Ветров предложил:
— Пиво будешь?
На провокацию Ник не поддался.
— Нет, я сегодня в рубке дежурю. А ты точно себя хорошо чувствуешь? Голову не жмёт?
— Иди в баню! Нормально чувствую! Если что серьёзное будет, сразу тебя наберу. Вызову и сообщу. Да и комм сигнал подаст, ты сам экстренный режим наблюдения включил.
— Не знаю... — протянул Ковальски.
— Я знаю! И вали уже отсюда. Не мешай. Михалу скажи, пусть как закончит, мне результаты расчётов скинет.
— Хорошо. А может...
— Не может! Вали!
Ник удалился, а Ветров облегчённо откинулся в кресле. Забота товарища начала утомлять Антона. Поначалу экс развлекался с Ковальски разговорами об общих знакомых, но информативность бесед быстро иссякла. Ничего нового о Саймоне, Ланге и прочих сослуживцах Ник сообщить не мог, а воспоминания быстро приелись. Равно как и аквалонские байки. Армейские будни всюду одинаковы. Тем более условия службы Ковальски на водной планете кардинально не отличались от того, чем занималась Седьмая этанская бригада. Джунгли, болота, форты, конвои с рудой, прочесывание местности, стычки с сепаратистами. Разве что количество водоёмов зашкаливало за разумные пределы, да электроника функционировала без проблем, вследствие чего применялась продвинутая военная техника. Начиная от разведывательных зондов и заканчивая тяжёлыми ударными беспилотниками. Вдобавок беседы с нейтральных тем неизменно скатывались на заботливые 'мамочкины' вопросы. Навевающие уныние. А его на душе Антона и без товарищеской помощи было полно.
Постоянное давление вложенного кода не давало расслабиться. В ситуации Ветрова не до дружеских посиделок с байками и воспоминаниями. Хотя в памяти экс копался нередко. В профилактических целях, чтобы сохранить цельность личности. Иногда перебирал образы любимых женщин. Диана, Элизабет и Сола. Пытался — в очередной раз — разобраться в собственных чувствах. Как обычно, безрезультатно. Порой вспоминал далекое 'земное' прошлое. Изредка — Академию. Привычный способ неплохо помогал, давление кода снижалось.
Справедливости ради, в отношении черноволосой красавицы копание в образах носило и прикладной характер. Ветров вновь и вновь разбирал произошедшие с ним события. Отдельно анализировал последний разговор с Солой. И теперь — по прошествии месяцев — сведения, почерпнутые из общения с 'аборигенкой' смотрелись чуть иначе. Кое в чём экс стал сомневаться. Пускай историю цивилизации аасхов Антон не услышал от Солы, а фактически просмотрел в её воспоминаниях, но кто сказал, что они были истинны на сто процентов. Ведь Ветров в процессе получения информации являлся просто зрителем, участником событий без свободы воли, смотрел лишь то, что показывали, двигался туда, куда вели. И он не забыл ощущение того, что многое 'осталось за кадром'.
Тогда экс списал неполноту картины на то, что он просматривал не память Солы, а совокупность образов из разных сознаний. И не удивился. Ныне же лакуны, пробелы и секреты выглядели умышленным дозированием информации. Более того, Антон начал допускать её искажения. Нет, к узловым моментам 'повествования-показа' Солы оснований придираться не было. Развитие цивилизации аасхов, создание биологического искусственного интеллекта, появление авурхов, рождение Сети, противостояние с шэйду, дальнейшая затяжная война и прочие события мало волновали Ветрова. И критически смотреть на их историческую достоверность он не собирался. Равно как и сомневаться в наличии оружии последнего удара против Надразума биоискинов.
Придумали ученые аасхов с подачи легендарного Тоогррыых...таратам...воола нечто, вроде сложнейшего ментального кода, действующего по принципу вируса и запускающего механизм самоликвидации Сети, и молодцы. Разрушает ли оружие связь между Надразумом и каждым биоискином, что вызовет локализацию ментальных сфер шэйду, изменение личностным матриц, и в потенциале должно было привести к свертыванию Сети, Антон точно сказать не мог, но Соле тут верил. Не эксу с его гуманитарным и конторским образованиями разбираться в подобных хитросплетениях. Аасхам виднее. Даже необходимость активации кода исключительно осознанными действиями высокоразвитого существа при непосредственном контакте с шэйду внутреннего протеста не вызывала.
А вот обязательное участие в этом процессе авурхов-людей сейчас почему-то казалось эксу надуманным. Безусловно, Ветрову красиво расписали безнадежность потуг соплеменников Солы добраться до биоискинов. Многовековая изоляция, работа развернутых вокруг системы Стеллы сети деструкторов, образование самоподдерживающегося ментального поля, опасного для аасхов, влияние воларита на их физиологическая основу, если верить, черноволосой красавице, приближали шансы на активацию кода нулевыми. И правдивость первой части указанных сведений Антон вполне допускал — что касается неблагоприятных факторов в виде изменения генома, деструкторов и ментального поля. Однако с оценкой шансов готов был поспорить. Наверняка аасхи способны что-нибудь придумать для снижения влияния упомянутых неблагоприятных факторов. Экран-то на Лауре соплеменники Солы установили и защитились и от деструкторов и от ментального поля.
Другое дело, что устранение негативных обстоятельств кардинально проблему не решает. Биоискины и Сеть тоже сложа руки — или что там у них вместо верхних конечностей — не сидят. Противостоят 'агрессии'. Соответственно, нет гарантии успешной активации кода и уничтожения шэйду, а риски для аасхов, напротив, имеются. В таких условиях возникает вопрос: зачем отправлять 'на убой' своих соплеменников или — тем более — рисковать самой, когда можно обучить кандидатов из числа Homo sapiens? Единственно правильный ответ — незачем. У Антона появилось ощущение, что причиной привлечения представителей иной цивилизации для выполнения миссии активации кода стала элементарная практичность. Желание аасхов снизить риски для себя, любимых. Иначе собственных авурхов не напасешься.
Вспоминая повествование-показ Солы, изначально парочка добровольцев — аасхов, видимо, всё же вызвалась 'спасти родину', но после их гибели лавочку прикрыли. И открыли новую — готовящую суперменов-смертников другого расового происхождения. Вернее, иного видового происхождения. Сколько предшественников Ветрова провалили задание? Не один и не два. Экс точные цифры позабыл, но больше двух десятков. Что настораживало. Пусть процедура подготовки авурхов была растянута на годы, но человечество добралось до Лауры недавно. В исторических масштабах — краткий миг. Значит, и 'сырье для производства' авурхов иного вида появилось недавно, ведь с учетом изоляции, деструкторов и ментального поля набирать 'нужный материал' на других планетах аасхи не могли. Получается, за относительной короткий промежуток времени Солой и её присными подготовлено изрядное количество авурхов — камикадзе, бесславно сгинувших на просторах Галактики.
Этот процесс явно поставлен у аасхов на поток. Что, опять же, не добавляет радости и оптимизма. Антон-то себя едва ли не избранным считал. По канонам 'Матрицы', Нео версия семь точка нуль. А тут рядовой авурх — камикадзе, один из длинной череды таких же 'засланцев' на подвиг. И, что крайне любопытно, ни один кандидат не отказался от процедуры вложения ментального кода. Точнее, эксу ничего не было известно об отказниках. И пусть таковые имелись, выборка в более чем два десятка добровольцев... показательна. Неужели, все они рвались в спасители цивилизации, не щадя живота своего? Не верится.
Человек по природе своей — существо эгоцентричное, не склонное к самопожертвованию. И подвиги в стиле Александра Матросова относятся к редчайшим исключениям из правила. Ветров о таких геройствах и в прежние времена, до посещения криоцентра, лишь в книжках читал, а после разморозки ничего и близкого не слышал. Антон считал, что ныне подобные поступки едва ли возможны. Это в прежнюю эпоху — кровавого, смертоносного и ревущего двадцатого века — превалировали государственные и общественные ценности, а права личности задвигались на второй план, что вкупе с интенсивной пропагандой рождало потенциальных Матросовых. А ныне приоритет отдан индивидуальным свободам, интересы каждой отдельной персоны поставлены во главу угла. Не говоря уже о жизни. И потому вдвойне непонятно, откуда взялось столько кандидатов, да еще со способностями авурха.
Непонятно и странно. И чем больше экс обдумывал ситуацию со своими предшественниками, тем больше склонялся к мысли о том, что добровольцы, простите за тавтологию, не вполне добровольные. И сам Антон с какого-то перепуга согласился на вложение кода. Без возражений, терзаний и метаний. Практически сразу на травку улёгся и глазки прикрыл — копайся в мозгах, дорогая Сола, брыкаться не собираюсь. А ведь такое поведение ему не свойственно. И с чего вдруг ему меняться? От большой и неразделенной любви к синеглазой красавице? Бред.
Нет, что-то здесь нечисто. Напрашивался вывод о незаметном гипнотическом воздействии. Интуиция подсказывала, что на принятие авурхами — людьми решений о согласии на вложение кода аасхи однозначно влияли. С учётом того, что у них с этим вопросом всё налажено на высоком уровне — плёвое дело. И на Ветрова влияли — в числе прочих. Раскладывая по полочкам ту встречу с Солой, когда синеглазка ознакомила его с историей цивилизации аасхов и заговорила об оружии последнего удара, экс ничего крамольного не находил. Ничего подозрительного не вспоминал, но ощущение обмана его не покидало. Видимо, к моменту 'уговоров' податься в спасатели цивилизации, Сола уже успела покопаться в Антоновых мозгах. Если она со стаей свордеров справлялась, то Ветрову извилины в нужную сторону вправить ей труда бы не составило. А заодно заставить экса не размышлять о том, подвергался ли его разум внешнему вмешательству. Характерно, что знание-понимание не опровергало и не подтверждало подсказку интуиции. Работая по принципу 'на отвяжись'. То есть, выдавало на гора пресловутый анекдотично-блондинистый вариант прогноза 'пятьдесят на пятьдесят'. Что еще больше убеждало Ветрова в обоснованности его подозрений по отношению к красавице и ее соплеменникам.
Аасхи незатейливо и примитивно использовали начинающего авурха. Не гнушаясь искажения информации и гипнообработки. Раньше Ветров не акцентировал внимания на этих вопросах. А сейчас задумался. Очевидно, ментальное воздействие существенно ослабло. Оно не позволяло эксу заниматься самокопанием, когда у него было время — после отлета с Лауры. А потом и вовсе стало не до размышлений. Теперь же паззлы сошлись. Постельный режим тому способствовал. Согласно, народной мудрости, дьявол скрывался в деталях.
Чувствовать себя марионеткой было очень неприятно, но не смертельно. Вместе с тем, имелся куда более серьезный повод напрячься. Анализ последнего разговора с Солой развеял ощущение уникальности. Антон и прежде с толикой иронии относился к 'собственной избранности', фактически до конца в неё не веря, но сейчас от, если так можно выразиться, 'Неоподобности' и следа не осталось. И прозрение было болезненным. Трезво оценивая ситуацию, напрашивался вывод о заменимости одного самонадеянного экса. Был один авурх, погибнет — подберут и обучат другого. Пусть процесс и непростой, но аасхи проблему наверняка решат. Они ребята умные, продвинутые, цивилизация древняя, справятся. Раньше-то находили. Для аасхов Антон — не более, чем разменная карта. Что заставляло еще больше концентрироваться на факторе времени.
Отвлекая экса от тяжелых размышлений, тренькнул комм. Развернув голографический экран, Антон просмотрел сообщение. Пришли результаты расчётов от Михала. Он словно услышал мысли командира и сработал оперативно. Сто шестьдесят пять часов на разгонные манёвры и прыжок в систему Ньюланда. Без малого неделя. Такой срок Ветров должен продержаться.
Вызвав рубку, экс приказал:
— Начинайте разгон.
Отключил связь и потянулся за диагностом. Пора укольчик поставить и на боковую. А там, глядишь, следующая остановка — система Ньюланда.
Пока диагност мигал, определяя дозу снотворного, Ветров не к месту вспомнил, что там — на планете, где он учился в Академии, — в банковской ячейке остался клинок из хвоста свордера. Подаренный нож, не раз спасавший хозяину жизнь. И невольно улыбнулся. Свое имущество было бы неплохо забрать. Ведь русские своего чужим не оставляют.
Цилиндрические метки на голографическом экране наливались багряной краснотой и пульсировали. Раздражающе — угнетающе. Отрицательно воздействуя на самочувствие, а настроение доводя до отметки: 'Отвратительно'. Спасибо еще, что стандартные сигналы корабельной тревоги Михал сумел заблокировать, и количество внешних раздражителей уменьшилось. Мигание панелей не било по глазам, а сирена — по ушам. Что помогало слабо. Неважное состояние сказывалось. Ветрову хотелось отключить к чертовой бабушке экран, вернуться в каюту и упасть на кровать, но приходилось крепиться. Нужно следить за стремительно развивающейся ситуацией за бортом корабля. И что-то решать.
Система Ньюланда встретила беглецов негостеприимно. Едва рейдер вынырнул в Евклидовом пространстве, к нему устремились сторожевые корабли Федерации. Явно с недобрыми намерениями. Естественно, Антон не ожидал оркестров, цветов и поцелуев, но и незамедлительной атаки тоже надеялся избежать. Не получилось.
Согласно уверениям Такача, рейдер должен был выйти из прыжка за пределами системы Ньюланда, а затем добираться до цели на субсветовых скоростях, но выкладки с реальностью не совпали. Михал ошибся, то ли в расчётах, то ли при пилотировании и выборе времени завершения разгона. И рейдер завершил прыжок слишком близко к от границ системы. Не в парсеках, а в миллионах километров.
Немудрено. Требовать филигранного исполнения задачи от недоучки было бы глупо. Говоря объективно, Такач показал себя с наилучшей стороны, превысил ожидания. Для человека, отчисленного с четвертого курса навигаторского факультета и без опыта работы по специальности, Михал справился с обязанностями недурно. А если принять во внимание совмещение в условиях кадрового голода функций пилота и навигатора. — отлично. Добрались, и, слава богу. А что промахнулся с точкой выхода из прыжка, ничего не попишешь, неотвратимые издержки ситуации.
Появление рядом с одной из важнейших планет Федерации неизвестного боевого корабля сторожевые эскадры пропустить не могли. И в мирные годы подобного гостя к Ньюланду бы не подпустили, сочтя нарушителем, обеспечив, как минимум, перехват и тщательный досмотр, а при военном положении — и говорить нечего. Ныне любому судну без опознавательных знаков автоматически присваивался вражеский статус. С вытекающими последствиями, за приближением которых Ветров и наблюдал на большом голоэкране рубки.
К рейдеру выдвинулось три корабля федералов. Два фрегата и суперкрейсер. Удрать от них было можно, но отбиться шансы отсутствовали. И дело не в колоссальном преимуществе перехватчиков в огневой мощи. Оно имелось, но рейдер по части вооружения был тоже довольно 'зубастым' кораблём. И, огрызнувшись, теоретически способен пощипать даже суперкрейсер, а фрегатам — причинить существенные повреждения. Другой вопрос, что применять корабельное вооружение некому. Экипажа для полноценной космической схватки на рейдере не было. Не расставишь же по боевым постам уцелевших пиратов. И то не спасёт. Равно как и наличие ЦЭМа и качественное программное обеспечение. Заменить экипаж программы не могут. А, имея на борту четырех человек, из которых ни один не обладал надлежащим опытом службы на военных судах, ввязываться в столкновение с группой кораблей Федерации — безумие. Впрочем, отбиваться в намерения экса не входило. Жаль лишь, что от его намерения мало что зависело.
