И планировал, прикрываясь последствиями диверсии и карантином, проникать на борта и распылять волшебный состав под номером 5075. После захвата кораблей, команды и десантников изолировать — пустых складов хватит, а пару командиров опять же на 'химию' и гипноз. Для доклада начальству в Федерации. Хорошо, что прямая связь невозможна, лишь через транспортный корабль, а тот пока обратно доберется, пока там спецы разберутся, заметят мелкие неувязки доклада, немало воды утечет. Если еще и докопаются. Война на дворе, контрразведчикам есть чем заниматься, а чиновникам министерств не до того, чтобы к каждой ерунде придираться и психологические портреты в файлах с исходниками сличать. Смит надеялся, что факт взятия под контроль космопорта Лауры, если, дай бог, срастется, достаточно долго останется скрытым от Федерации.
Имелись в планах заговорщиков не то, что уязвимые (тут всю конструкцию не грех уязвимой считать), скорее непродуманные аспекты. Например, что в дальнейшем делать с десантниками и командами крейсера и челноков, Смит не знал. Ликвидировать прорву народа душа не лежала. Устранить пару человек, когда нужно, даже десяток, это одно. Обычное дело. А вот пару тысяч на тот свет отправить — маньячеством попахивает. Кровавым. И отпускать вояк — не вариант, еще возьмутся партизанить. А, учитывая организованность, способны на местном уровне приличную войнушку замутить. Чего даром не надо. И содержать эдакую ораву тяжело, присмотр, кормежка и прочие дела. В общем, данную проблему Смит отложил на потом. Когда и если захват произойдет.
Однако планы планами, а реальность всегда готова преподнести сюрпризы. Непредвиденные, неучтенные. И крайне неприятные. Чем сложнее план, тем больше шансов, что он где-то пойдет наперекосяк. В справедливости данной аксиомы полковник многократно убеждался на собственном опыте. К сожалению. Простенькие задумки тем и хороши, что любые шероховатости обычно не сказываются на конечном результате. А при реализации сложных конструкций, каждая мелочь способна разнести план в клочья. И осознание подобной уязвимости заставляло полковника слегка психовать. Внешне это никак не проявлялось, Смит не сидел в кресле с прямой напряженной спиной, а вальяжно развалился, но внутри полковника изрядно потряхивало. Потроха в брюхе словно скукожились, а внизу живота противно ныло.
И геометрически выверенные вышагивания и бормотания Анри спокойствия не добавляли. Напротив, подливали масла в огонь. Накидывали добавочный груз в натянутые сети нервов. Пилили эти сети тупой ножовкой. В связи с чем очень хотелось выпить. Дабы притушить огонь и ослабить натянутую сеть. Напиток покрепче, виски или джин. Налить на три пальца в стакан, положить кубик льда и цедить потихоньку. Напряжение сразу бы отпустило. Но нельзя. Не тот случай. Сейчас требуются трезвые мозги.
А еще имелось желание вскочить с кресла и врезать Анри. Куда угодно, не обязательно по лицу. Лишь бы он заткнулся и перестал нарезать линии — треугольники по кабинету. Или обойтись без ударов, а элементарно связать и сунуть в рот кляп.
Естественно, ничего подобного не произошло. Бить и связывать людей неправильно, а верных соратников — тем паче. Смит только поморщился, словно задев ноющий зуб, и негромко попросил:
— Мишель, хватит мельтешить. Присядьте. У меня от ваших метаний голова кружится.
— Как сидеть, когда... — Анри всплеснул руками, не в состоянии выразить, почему сейчас ему тяжело успокоиться. Однако остановился и принялся покачиваться с носков на пятки.
— Я тоже на взводе и не против по кабинету побегать, но видите, кресло продавливаю, помалкиваю.
— То вы.
— А я особенный, что ли?
Вместо ответа Анри предложил:
— Может, я в диспетчерскую быстренько сбегаю?
— Не стоит. Вы там сегодня уже сколько раз были?
— Три или четыре.
— А в обычный день?
— Два раза. Утром, после планерки, и вечером, при сдаче смены.
— И зачем снова туда идти? — раздраженно поинтересовался полковник. — Лишнее внимание привлекать? Чтобы сотрудники удивлялись, почему к ним зам начальника космопорта через каждые полчаса заглядывает? И что-то странное заподозрили? А то еще, не приведи всевышний, какой-нибудь ретивый безопасник не из 'наших' всполошится. Не надо. Сегодня обычный день, и так он должен восприниматься работниками. Как бы дальше события не разворачивались.
Мишель боднул головой воздух, то ли соглашаясь со словами Смита, то ли их отвергая. Судя по тому, что Анри не бросился в диспетчерскую, видимо, жест был больше утвердительный.
— Просто сил уже нет ждать. Все давно готово, уже часа полтора, наверное. А сигнала нет.
Почему я должен в доброго психолога играть? Кто бы меня успокоил.
Смит взглянул на экран коммуникатора.
— Ошибаетесь. Группы собрались на точках больше сорока минут назад. А интервал ожидания обговаривался в пределах девяноста. Пока и половины срока не минуло. Не волнуйтесь, скоро начнется. И присядьте, пожалуйста.
Анри вздохнул, будто принимая на себя суровое наказание, и направился к своему рабочему месту — за большим столом, оснащенным панелью управления. Но добраться до него не успел.
Парившие над столешницей развернутые голографические экраны мигнули, огоньки на части панелей погасли, а довольно урчавшая установка климат-контроля и замолкла. Мишель замер, словно угодил в стазис-поле, а в кабинете воцарилась тишина. Ненадолго. Спустя двенадцать секунд довольное урчание возобновилось.
У Смита на языке вертелись десятки фраз, тянуло брякнуть, что-то разухабистое, типа: 'Понеслась коза к обрыву!'. Или 'Поперли черти в сковородку!'. И едко полюбопытствовать, не обгадился ли месье Анри от переизбытка чувств.
Однако пугать и высмеивать Мишеля полковник не стал, ограничился сакраментальным:
— Поехали.
События развивались без эксцессов. По плану. По крайне мере, судя по поступающим сообщениям и докладам. По большей части, сведения от штурмовых и 'троянских' групп приносились в кабинет Анри доверенными 'гонцами' лично. Осуществлять связь полностью в дистанционном режиме Смит побоялся. Зона стабильности. Несмотря на шифрование — кодирование, вероятность перехвата не исключена. Вдруг кто-то из безопасников или контрразведчиков отследит большой трафик по определенных каналам и тревогу забьет. По гамбургскому счету, такой вариант помешать захвату не должен, но мало ли. Лучше подстраховаться. А в кабинете у Мишеля никто ничего не перехватит. Не увидит и не услышит. Местная безопасность регулярно проверяла его на предмет посторонних приборов наблюдения, а Смит дополнительные глушилки установил.
А том, что к заместителю начальника космопорта зачастили сотрудники разных отделов и секторов, ничего криминального нет. И для службистов — параноиков. Сбой в энергосистеме, отказ некоторых систем, выброс газа, потеря сознания сотрудниками — более чем обоснованные поводы, чтобы бегать к господину Анри с докладами. Чрезвычайное происшествие, как ни крути. Естественно, можно и по комму информацию сообщить, но личный доклад в подобной ситуации выглядит органично.
Принимая сообщения, Смит вносил изменения в специальный файл, раскрытый в коммуникаторе. Складской сектор, генераторная, помещения управления боевыми системами, залы досмотра и ожидания, диспетчерские, ремонтный сектор — на экране комма Смита зоны космопорта приобретали приятную глазу зеленую расцветку. Что свидетельствовало о перехвате контроля людьми полковника. Пока все шло гладко. Ни внятного сопротивления, ни потерь. Нет, травмы и повреждения имелись. Кое-кто из персонала космопорта при отключении сознания и падении лоб расшиб, кому-то из работяг, находившихся на свежем воздухе в момент распыления вещества и вздумавших бузить, бока намяли, но обошлось без крайних мер. И летальных исходов. А свои и царапин не получили. Кто-то бы обрадовался, но бывший инквизитор, напротив, напрягся. Слишком гладко. Опыт подсказывает, что какой-нибудь серьезный затык может вылезти. Но пока поносило.
Через полчаса после короткого сбоя энергообеспечения на виртуальной схеме комма космопорт почти полностью полыхал изумрудными красками. Угрожающе красным светились лишь грузовой терминал и зона, где располагались помещения департамента информационной поддержки. Допустим, там могли произойти обычные задержки, но в такое счастье Смит не верил. Опыт и чутье зудели о том, что опасения по поводу проблем осуществятся. Недаром и одна из красных зон совпадала с предварительно определенным в ходе планирования уязвимым местом операции, где полковник предпочел подстраховаться.
Дверь с шелестом отъехала в сторону, в кабинет зашел очередной докладчик и стянул с лица дыхательную маску. Абрамян. За грудиной у Смита екнуло. И, почудилось, главный орган системы кровообращения ухнул в область кишечника. А то и ниже. Абрамян отвечал за координацию действий штурмовых отрядов, и его появление в кабинете Мишеля планом не предусматривалось, но сердце сжалось по другой причине. Выражение лица заштатника не предвещало ничего хорошего. Кислая физиономия — затасканный, но самый подходящий образ. Классический. Хоть молоко на морду лей и кефиры производи.
— Грузовой терминал или инфподдержка? — рубанул вопросом в лоб полковник.
— Грузовой терминал бойцы Седьмой бригады зачистили.
— Потери?
— Пять охранников из службы безопасности ранено, двое убито. В Седьмой бригаде капралу Моралесу плечо прострелили.
— С департаментом что?
— А вот в департаменте неувязочка... — Абрамян замялся. Нехорошо так замялся, симптоматично.
У Смита дыхание перехватило. Неужели?! Нечто похожее у него в жизни уже происходило. И не раз. Являлись вестники и сообщали о странных происшествиях. Только новости приносили телохранители, Крис и Джереми. Если Абрамян сейчас скажет, что в помещении департамента информационной поддержки местная колдунья обнаружилась... Смит не мог не то, что слов подобрать — и мыслей тоже. Ну, не сегодня же! Логика и здравый смысл отказывались в такое верить. Абсурд! Нарисуйся на космодроме сейчас ведьма, за свой рассудок полковник не отвечает. Придется или святой водой запасаться, или в психушку ложиться. На длительный отдых. Или сразу оба мероприятия проводить.
— Не тяни, выкладывай!
— Захватить помещения департамента не получилось. Один из прикрепленных сотрудников Бюро что-то почуял и за оружие схватился. Группа Ланге немного опоздала и началась заваруха, стрельба, конторские заложников взяли. Сейчас все держат друг друга на прицеле. Герман за вами послал.
Полковник выдохнул. С некоторым облегчением. Все же не лесная ведьма. Его мнительность злую шутку сыграла. Экстрасенсов, магов, злых духов, привидений и других волшебных упырей сегодня не будет. К счастью. Конторские, контрразведчики, стрельба, заложники — куда более привычная история. Хотя Смит бы не удивился, возникни на космодроме та самая загадочная черноволосая колдунья. Со своими волшебными исчезновениями и странными посланиями Антону Ветрову. Что тогда бы он стал делать, полковник и предположить не мог. А так ситуация неприятная, но понятная. И не критичная.
Несмотря на упавший с души груз, вслух сказал иное:
— Плохо. Обновление успели запустить?
Вопрос являлся риторическим, если бы обновление программ не запустили, роботизированные боевые платформы и дроны раскромсали бы в клочья бойцов Седьмой бригады в грузовом терминале. И не только там. Посторонние вооруженные люди на охраняемой территории — однозначный повод для открытия огня для подобных систем. Полковник это осознавал лучше прочих, просто ему нужно было собраться с мыслями. После стресса. И небольшой внутренней паники.
Абрамян тоже понимал формальность вопроса, но ответил:
— Обновление запустили, коды переустановили. Что, кстати, конторский и заметил.
— Ясно, — сказал полковник и задал еще один риторический вопрос: — А самостоятельно Ланге с ситуацией не может справиться?
Если бы мог, то Смита не вызывал.
Заштатник покачал головой.
— Что, перестрелять конторских не получится? Их же там четверо всего, насколько я помню, двое из Бюро и двое из контрразведки.
— Трое уже. Старшего контрика вырубили. Проблема в том, что один из них успел активировать систему самоликвидации. И палец на кнопке держит.
— А вот оно что... — Смит поморщился. Картина складывалась неприятная. И опасная. Запуск системы самоликвидации не предвещал ничего хорошего. Полковник специально просматривал стянутые безопасниками у контрразведки секретные файлы по вероятным точкам расположения и мощности зарядов. Последние обновления в названных файлах отсутствовали, но и имеющийся материал позволял оценить перспективы подрыва. Половину космопорта и часть взлетно-посадочных полос разнесет к чертовой матери. И тогда вся операция — коту под хвост.
Получится контроль не за космопортом и планетой, а за руинами космопорта. Не считая того, что развороченный космопорт совершенно будет не похож на мелкую организованную 'аварию' на полосе. Тут уже крейсер и челноки на посадку поочередно не заведешь, последствиями диверсии и карантином не прикроешься, на борта не проникнешь и волшебный состав не распылишь. Того и гляди, самого распылят. На молекулы.
Для командиров прибывающей мини-эскадры разрушение космопорта будет четким сигналом о том, что на планете явно что-то не в порядке. Сильно не порядке. И станет поводом для экстренной высадки. И не по обычному протоколу, с мирной встречей, досмотром, выгрузкой, с расслабленными бойцами, а по варианту 'перехват управления космопортом, вероятно занятым противником'. С десантированием в полной выкладке, с подавлением огневых точек и прочими прелестями. Что заговорщикам даром не надо.
Данный фактор принимался во внимание при планировании акции, но тогда Радулеску и Смит сочли запуск системы самоликвидации событием маловероятным. Для активации, во-первых, требовалось достаточное количество времени, едва ли не минута, а такой роскоши сотрудникам Бюро, контрразведки и начальнику службы безопасности, в чьей епархии имелся доступ к 'красной кнопке', заговорщики предоставлять не собирались. Намеревались повязать гораздо раньше, чем за минуту. А, во-вторых, имелись обоснованные сомнения, что среди лиц, имеющих доступ к системе самоликвидации, найдется потенциальный камикадзе. Ведь помещения, откуда имелась возможность запустить процесс, предназначались для подрыва. Без исключения. Нет, по протоколу имелся переносной дистанционный пульт, который мог использоваться на финальной стадии после активации системы самоликвидации, и с ним были шансы покинуть зону подрыва. Но для этого нужно было отключить все стационарные глушилки, постоянно работающие в отдельных секторах космопорта, в том числе — и в помещениях департамента информационной поддержки. Что представлялось допустимым только в случае, когда подрыв будут готовить заранее сами контрразведчики и сотрудники Бюро. Сговорившись. Иными словами — вариант из разряда фантастических, типа проникновения на территорию космопорта отдельного батальона зубных фей. Так что всерьез подобные расклады не рассматривались.
