— Так, сворачиваем споры. Приказы начальства не обсуждаются, — насупился Брицис. — И, вообще, Лиз, напор убавь, я уже забыл, зачем сюда шел.
Дебрианн обреченно покачала головой и уселась обратно за стол.
— О чем я? А, вот. Требуются два представителя комиссии, чтобы проконтролировать проверку работы деблокирования каналов связи.
— Марк, ты сам понял, что сейчас сказал? — не выдержала и вылезла Дебрианн. Выразив общее мнение — в глазах остальных сотрудников тоже плескалось недоумение. — Чего мы должны проконтролировать?
— Поясняю, кхм, — прокашлялся полковник. — Корпусом на вооружение принята новейшая система деблокирования каналов связи, антиглушилок, короче говоря. И с ней возникли кое-какие проблемы. Технари будут разбираться, и нам нужно проследить, нет ли там признаков саботажа или диверсии.
— И снова здравствуйте! — вновь не осталась в стороне майор. — А мы с какого бока к тем проблемам? Мы же не технари, пусть спецы разбираются, заключение дают, и мы уже по нему свое мнение изложим.
— Заключение отдельно пойдет. А сейчас надо понаблюдать операторами, когда технари проверку работы системы проводить будут.
— Еще интереснее, — фыркнула Элизабет. — То есть, требуется тупо следить за реакцией операторов? А вдруг кто заерзает или коситься начнет и тем невольно себя сдаст? Гениально! Да мы эдак сотню саботажников поймаем. И диверсантов со шпионами пачку.
— Не утрируй!
— А не легче ли сканеры и камеры установить, а потом анализ по программам прогнать?
— Это тоже будет, естественно. А сейчас необходимо личное присутствие двух членов комиссии при проверке.
-Нам что, делать нечего? Нет, делать-то нам, судя по всему, нечего, но не настолько же!
— Лиз прекрати препираться! Вопрос согласован с генералом. Надо, и точка!
В такт возгласу полковника сверху опять громыхнуло, и перекрытия чуть дрогнули. И Дебрианн угомонилась.
— Добровольцы есть?
— А где проверка будет проводиться? — уточнил Штейн.
— В бункерах третьей линии. Дежурные группы операторов робототехники и систем связи там сидят.
Добровольцев сразу не нашлось. Читай — любителей острых ощущений. В Бюро их, вообще, служило не очень много, а в проверочные комиссии подобные кадры практически не попадали. Продуманных же и осторожных, напротив, было пруд пруди. И сложить дважды два конторские могли. Если обладали информацией. А то, что в подземельях третьей оборонительной линии можно острых ощущений нахвататься, секретом ни для кого не являлось. По уши нахвататься.
Первая оборонительная линия состояла из пассивных средств защиты: рвов, заграждений, минных полей. На второй дислоцировались активные автоматизированные и дистанционно управляемые системы: робототехника, боевые платформы, дроны, РСЗО и прочее. И только в подземных сооружениях третьей находился личный состав: пехотинцы, артиллеристы, операторы. По сути, называемая третьей линия являлась первой, где были живые люди. И шансов стать неживым там имелось явно побольше, чем на остальных. А если седьмую оборонительную линию, где располагался штаб Корпуса, утюжат до сотрясения перекрытий бункера, то, что творится на третьей... лучше не представлять.
Сотрудники и не представляли. Они уткнулись взглядами в экраны, делая вид, что страшно заняты неотложными и жутко важными проверочными мероприятиями. Антон тоже в добровольцы не рвался и, не отставая от коллег, опустил очи долу. А голоэкран развернул повыше. Чтобы не заметили. Зачем куда-то переться? И здесь неплохо кормят. Не Таити, но и не филиал ада. Терпимо. Да, грохочет над головой периодически. Трясет. Однако никто пока не погиб. Не ранен. Одно название — прифронтовая полоса. Зато светло, тепло и мухи не кусают. Сиречь 'демоны'. Нет Чужих на горизонте. Ветров на планете пока ни разу 'демона' не почуял. Почти как на Лауре. Что само по себе повод для оптимизма.
А до третьей линии еще и добраться надо. Подземные коммуникации — не дорожные трассы, далеко не всюду проложены. По бункерам с седьмой линии до третьей не прогуляешься. Где-то и 'на воздух' выглянуть придется. Что несет дополнительный риск попасть под шальной снаряд или ракету. Насколько экс изучил карту укрепрайона, смены личного состава на третьей линии производились по тоннелям, ведущим с пятой линии. А вот туда под землей не попасть. Коммуникации начали прокладываться, но пока не завершили. И без того молодцы, конечно, не отнять, наворотили немало, за считанные недели целый укрепрайон на пустом месте создали. Но, на пристрастный взгляд экса, могли бы и побольше сделать. Ведь, и балбесу понятно, ждать завершения подземных работ, никто не соизволит. И на пятую линию наблюдателей — контролеров будут забрасывать авиацией. Или на бронетехнике. Что, опять же, по необъективному мнению Ветрова, было почти одинаково 'приятно'. Примерно с равными шансами нарваться на приключения с летальным исходом.
Данные расклады были ясны и без подпорок чуйки и дара. Любому более или менее опытному конторскому. А о прожженных коллегах Ветрова и заикаться не стоило. Они моментально сориентировались и с головой окунулись в срочную работу. Активно, рьяно, демонстративно. Исключение составили Штейн и Дебрианн, но им статус позволял... не прятаться.
Окинув взором охваченный единым трудовым порывом коллектив, Брицис недовольно резюмировал:
— Значит, добровольцев нет. Тогда придется назначать... Рабинович и...
Майор Джордж Рабинович буквально взвился с кресла.
— Господин полковник, мне никак нельзя на третью линию!
— Что?!
— Простите, я хотел сказать, Мне нельзя на проверку этой системы. Надо закончить сверку финдокуметов, тут работы на неделю не меньше.
— Ничего, Файззулин закончит.
— А отчет?
— Он же и составит.
— Файззулин не разберется. Да и я не технарь, ничего в глушилках не понимаю, что я там делать буду?
— Ерунда, справишься. Никто из нас в технике не великий специалист. А у тебя и опыт взаимодействия с техслужбами имеется.
— Да какой там опыт...
— Богатый. Не спорь и не ной. И собирайся, выброска, как стемнеет.
Рабинович обреченно повалился на кресло.
— А чтобы не плакался, тебе в помощь Маквалу определим. У него первое образование что-то с ай-ти связанное. Да, Айзек?
Высокий, атлетически сложенный чернокожий капитан поднялся из-за стола и тонким голосом проблеял:
— Неэ совсеэм. Виртуальный дизайн.
Именно проблеял. Чего ранее за Маквалой не наблюдалось. Антону на миг показалось, что капитан сейчас начнет растягивать гласные, подобно Соле, но тот справился с глоткой, и окончание фразы произнес относительно четко. Но при этом побледнел. Точнее посерел. Чудовищно. Лицо вполне себе черного — ближе к явному негроиду, чем к мулату — мужчины превратилось... в серую маску. В застывший портрет цвета припорошенного пылью бетона.
Зрелище было поразительным. Для Антона, по крайне мере. Он впервые наблюдал такую картину. Хотя Ветрову доводилось служить с чернокожими. И на Лауре в форте Стоун, и в учебном лагере 'Энкубьерто' их насчитывались десятки, да и непосредственно в разведвзводе была пара темных бойцов. Не в плане злобности, а в плане расы. И с ними за время службы Антон прошел болота и леса, огонь, воду и воспитательные потуги сержанта Макхейла, оказывался в разных ситуациях: смешных, нелепых, опасных, страшных. Однако никогда не видел, чтобы черные... столь откровенно спадали с лица. Притом прилюдно, пред очами коллег и начальства. Выражаясь метафорически, Ветров стал свидетелем наглядной демонстрации того, что значит иметь бледный вид. Или не метафорически — откуда посмотреть.
У Антона возникло небольшое опасение по части того, как бы Айзек в обморок не грохнулся'. Тогда вышел бы изрядный конфуз. С возможной отправкой Маквалы в лазарет. Впрочем, у Антона тут же мелькнула мысль о том, а не добивается ли смекалистый негр именно такого развития событий. Дабы откосить от визита 'на передовую'. На всякий пожарный экс напряг знание-понимание, но дар подвел. Выдал ответ в лучших традициях пресловутого анекдота про блондинку и динозавров. Того, где блондинку спрашивают о шансах встретить динозавра на улице, а она отвечает: 'Пятьдесят на пятьдесят. Либо встречу, либо нет'. Причем первая грань дара 'забаранила' оба вопроса: и по поводу возможной уловки Айзека, и на предмет вероятности падения его в обморок.
Бледный вид Маквалы не остался без внимания коллег. И если полковник просто нахмурился, а Штейн прошипел что-то типа: 'Какой позор!', то Дебрианн откровенно засмеялась. Прямо сказать, заржала. Или, скорее, закаркала. То, что вылетало из глотки майора, больше походило именно на вороний грай. Да и во внешности Дебрианн ничего лошадиного не было. Средний рост, упитанная, но в меру, лицо, узкое, но далекое от вытянутых конских стандартов, напротив, с довольно острыми чертами. А вот на ворону Элизабет отдаленно смахивала, то ли цветом волос, то ли носом малость клювастым. Особенно — когда столь неподражаемо каркала. Невзирая на манеры и хриплый голос, довольно симпатичную ворону.
'Куда-то не туда, господин сублейтенант, вас понесло', — одернул себя Ветров. — 'О работе нужно думать. И о том, как шкуру сохранить. А на баб пялиться. Которые к тому же намного старше. И по возрасту, и по званию'.
Антон потер брови, словно отгоняя дурные мысли. Или не дурные, а... неуместные и несвоевременные. Что-то его разобрало. До того, что примитивные шуточки напрашиваются. Из репертуара извечных, тупых, армейских. Про недотрах, спермотокзикоз и прочую лабуду. Хотя доля правды в таких остротах имелась бы. С момента гибели Дианы минуло почти полгода, и за это время экс с противоположным полом... не сближался. И душевная боль от потери не позволяла, казалось, что любое неформальное общение с женщиной окажется небольшим предательством. Изменой. Не самой Диане, а памяти о ней. Покуда чужие не поплатятся за гибель девушки. Да и не до того было. Учеба выдавливала любые посторонние мысли и устремления.
После ликвидации 'демона' в облике Липняка, пунктик насчет предательства отошел на второй план, но вместо учебы иные обстоятельства навалились. Закрутилась карусель. И потом возможности склеить какую-нибудь дамочку элементарно не было. По причине отсутствия времени и самих дамочек. Где за ними ухлестывать прикажете? В изолированной каюте в процессе перелета? Или в коридорах и кабинетах отделения БФБ на Вейсте? Нет, там женщины в конторе на Вейсте водились, и вполне себе хорошенькие, но едва ли бы кто понял Ветрова, начни он приударять за условной сотрудницей из кадров или аппарата. Свежеиспеченный сублейтенант без роду-племени и без места назначения. Да еще в период военного положения и всеобщего посттравматического шока. Разве что кто-нибудь из жалости бы приютил, подобрал, обогрел... на период получения нового предписания. Но не приютили. Так что с этим делом у Ветрова последнее время было не ахти. Однократное довольно давнее посещение релакс-кабины особой роли не играло. И сейчас накрыло.
— Виртуальный дизайн ведь связан с программированием, правильно? — явно риторически спросил полковник и, игнорируя отрицательное мычание Маквалы, резюмировал: — Значит, практически по профилю.
— Марк прекрати Айзека пугать, — отсмеялась Дебрианн.
— Как это пугать?
— В прямом смысле. А то он сейчас сознание потеряет. То ли от страха, то ли от хитрости,
— Лиз, я бы попросил, посерьезней отнестись... — Брицис замялся, подбирая формулировку.
— К чему?
— К обсуждению. И к моим приказам.
— О`кей. Давай серьезно. Я буду добровольцем. Чем здесь киснуть и дурью маяться... в другом месте помаюсь. Хоть кости разомну.
— Да? — удивился руководитель. — Сама хочешь?
— Именно.
— А кого с собой возьмешь? Маквалу или Рабиновича?
— Нет. Сублейтенанта Ветрова.
Облегченный выдох Айзека пронесся по бункеру.
А первой мыслью упомянутого сублейтенанта было:
'Меня-то за что?'.
Эта фраза затем неоднократно мысленно повторялась Антоном в течение дня. В разных вариациях. А во время двадцатиминутной заброски на пятую линию — каждые пятнадцать-двадцать секунд. И непременно с добавлением нецензурных эпитетов. Что скрывать, эпитеты порой вырывались не только в мысленной, но и в вербальной форме. Довольно четкой и громкой. Хотя ни майор, ни водитель, ни сопровождающие сотрудников БФБ бойцы внимания на матерщину Ветрова не обращали. И не факт, что слышали. Во-первых, шлемы на головах были призваны защищать от негативного звукового воздействия, а свой микрофон для переговоров внутри модуля экс предусмотрительно отключил. А во-вторых, вокруг такой грохот стоял — впору святых выносить. А не на ругань какого-то сублейтенантишки реагировать. Тем более, Дебрианн сама бранилась почем зря, не отключая микрофона. Бойцы тоже что-то под нос бубнили, но конкретику экс не разобрал. Другими делами был занят.
Набирался впечатлений.
И набрался с покрышкой.
Заброска осуществлялась на двух наземных тяжелых транспортных бронемодулях. В одном разместили членов комиссии с парой сопровождающих офицеров корпуса и приданным отделением охраны, а второй отправился для страховки и прикрытия. Модули выглядели грозно. Огромные, массивные туши куда больше бронетранспортеров, БМП и танков прежних времен, напоминали размерами космические катера. Пусть практически лишенные наступательного вооружения, зато укутанные многослойной пассивной броней, обвешанные контейнерами динамической защиты, подавителями огня и генераторами ложных целей, 'туши' смахивали на перекормленных роботов-динозавров. На Лауре таких монстров Ветров не встречал. Техника там поменьше и попроще была, по понятным причинам. И до Лауры пользоваться не доводилось. Если не считать тренировок в симуляторах в учебном лагере. Там рекруты проходили задания с применением тяжелых бронемодулей. Но то виртуал. А в реальности тяжелые аппараты, что называется, внушали. Кроме того, транспортные модули сопровождали четыре платформы прикрытия, оснащенные системами противоракетной обороны и купольной защиты.
На миг эксу показалось, что рейд будет безопасным, однако чуйка и знание-понимание постарались тут же его переубедить.
И не ошиблись.
Могучая бронетехника, как выяснилось, в современной войне особо не рулит. Даже с учетом дополнительного оснащения и подготовки, меры предосторожности оказались недостаточными для незаметного продвижения к третьей линии. Да какое там незаметное — путешествие буквально на второй минуте превратилось черти во что. Долбить по модулям начали почти сразу же. Ветров и не понял из чего. Купольную защиту прорвали очень быстро. Системы противоракет и генераторы ложных целей пахали со стопроцентной нагрузкой, но не справлялись. Сначала раздались взрывы рядом, потом лупануло в борт, слегка встряхнув пассажиров, а следом раздалось шипение сверху. Водитель что-то проорал, вдавил газ и попер по рытвинам и траншеям. Рывками.
В тот момент Антон уразумел, почему водитель настойчиво требовал, пристегнуться полностью, каждый крепеж проверил. Нет, понял экс сразу, но вот уразумел именно под обстрелом. Модуль, словно избавившийся от собственного громадного веса, трясся, рыскал носом, проваливался в ямы, периодически едва не переворачивался, а от некоторых — особо неприятных попаданий — содрогался. И пассажиров болтало неимоверно. Антону местами мнилось, голова вот-вот отвалится. А если не забывать о добавлении в болтанку сопутствующего шумового фона и соответствующих ситуации мыслей, коктейль получался крайне неприятным.
