Я снова подумал о магии и тлевшем где-то глубоко внутри меня огоньке моей Родовой Силы. Да, вот в такие минуты становилось по-настоящему жаль, что в Хогвартсе нельзя аппарировать. Как бы парадоксально это ни звучало, физически я был совершенно обессилен, — и вместе с тем, магические силы во мне еще оставались. Правда, как я подозревал, это в основном относилось к новообретенной Родовой Магии. Нет, конечно, она была во мне и раньше, но только теперь я окончательно получил к ней доступ и мог использовать сам, по своему усмотрению. За окном в конце коридора вдруг полыхнула сухая зарница и послышался раскат грома. Неужели собирается гроза? Вот только дождя нам сейчас не хватало! И тут — будто с опозданием, но от этого не менее ясно, — меня озарило! Перекинув палочку обратно из левой руки в правую, я поднял ее. Как учил Драко, и как я привык делать под его руководством, я потянулся к тлеющей внутри меня искорке силы и выкрикнул уже ставшее "коронным" заклинание:
— Акцио, Молния!
Pov Драко Малфоя.
— ...Там Поттер! И... И Дамблдор!
Слова юного Пожирателя ошеломили всех, кроме, пожалуй, Снейпа. Впрочем, надо отдать ему должное: уж что-что, а соображал Волдеморт быстро. Узкий язык мимолетно скользнул по нижней губе, и Лорд небрежно махнул рукой, отсылая незадачливого посланца. Тот неуверенно шагнул назад, хлопая ресницами, не в состоянии поверить, что его Повелитель так спокоен. Но впечатление, конечно, было обманчиво. Холодная маска скрывала напряженные размышления — и Волдеморту хватило нескольких мгновений, чтобы сопоставить факты.
— Ты ничего не хочешь объяснить мне, Северус? — бесстрастно спросил он, не глядя на зельевара. Взгляд Темного Лорда был все еще устремлен в проход, откуда явился вестник.
— Я... Мой Лорд, я... — как мне казалось, впервые в жизни Снейп не знал что сказать.
Да и что тут скажешь? Никакие оправдания не прикроют его теперь: ТАКИХ совпадений не бывает. Во-первых, мои старанья вывести из игры Лавуазье. Объяснения о том, что я пытался сорвать ритуал, или избавиться от домогательств — да они шиты белыми нитками. Я не мог не понимать, что у Волдеморта под рукой есть замена в виде Снейпа, и ему о моей осведомленности было известно не хуже. Во-вторых, прибытие Северуса и его слишком настойчивая и явная критика работы Лавуазье — а вместе с ней и все полускрытые попытки избавить и оградить нас с Джинни от очередных зелий. Ну, и в-третьих, конечно, сам факт нападения: до сих пор охранные и маскирующие чары достаточно надежно прятали Ставку — и дали сбой как раз теперь, всего лишь через несколько часов после прибытия зельевара? Да в подобное стечение обстоятельств не поверил бы и Хагрид, не говоря уже о Волдеморте, которому для расправы всегда было достаточно и простого подозрения. А тут еще моя чокнутая тетка подлила масла в огонь.
— Мне кажется, мой Лорд, здесь пахнет...Изменой? — промурлыкала Беллатрисса, выступая вперед, и одновременно стягивая с головы капюшон.
— Мой Лорд, я всегда был предан только вам! — Просто поразительно, как быстро Северус справился с замешательством и отчаянием. Впрочем, это в любом случае уже не могло ему помочь. — И я удивлен сейчас не меньше вашего, — продолжал Снейп, понимая, что его жизнь висит на тонюсенькой ниточке, готовой оборваться в любой момент. — . Я могу поручиться, что когда я покидал Хогвартс, у Ордена не было ни малейшей зацепки о местонахождении вашей Ставки!
— Тогда у тебя, разумеется, найдется подходящее объяснение тому, что нам сейчас сообщили? — предположил Волдеморт с плохо замаскированной угрозой в голосе. Мое сердце екнуло. На какой-то момент мне показалось, что у крестного еще есть шанс вывернуться, объясниться, пустить пыль в глаза, но... Я кожей чувствовал опасность — опасность, грозящую именно ему! — Тебе лучше объясниться поскорее, — прошипел Лорд.
— Это сделал я! — выпалил я, вскакивая на ноги и едва успев подхватить мантию, лежавшую у меня на коленях. Прижав ее к груди, я отчаянно стиснул руки, комкая тонкую ткань. Волдеморт обернулся ко мне с таким выражением лица, будто я был выползшим на середину комнаты тараканом, который вдруг заговорил.
— Ты? — спросил он недоверчиво. — Каким образом?
— Мысленная связь с Поттером! — соврал я, даже глазом не моргнув.
— Та лжешь, — спокойно сказал Волдеморт. — Я наблюдал за твоими жалкими попытками восстановить вашу странную мысленную связь с этим мальчишкой. У тебя ничего не вышло.
— Это ты так думаешь! — дерзко отозвался я, однако сердце у меня упало. Я не ожидал, что Лорд так запросто раскусит мою ложь, несмотря на все мои таланты в Окклюменции.
В ответ на неуважительную реплику, мою щеку ожгла пощечина. Беллатрисса, раздувая ноздри от гнева, стояла передо мной. Странно, но в этот момент она чем-то напомнила профессора МакГонагалл. Я собрал всю свою фамильную наглость и с вызовом посмотрел сначала на тетку, а потом — на самого Лорда.
— Ты не можешь быть уверен наверняка, — выдал я как можно язвительнее. Волдмеорт продолжал спокойно и холодно взирать на меня, и я невольно ощутил пробирающий меня холодок.
— Даже если это так, — негромко сказал он наконец, — то одно не отменяет другого. Круцио!
Его палочка взметнулась, и я невольно отшатнулся, ожидая чудовищной боли... Однако, вопреки моим ожиданиям, вместо меня вскрикнул, падая на колени, Северус. Я дернулся к нему — и, останавливая меня, мне в шею уперлась теткина палочка. На лице Беллатриссы играла почти довольная улыбка, а взгляд был угрожающим настолько, что если бы он мог испепелять — я бы был уже развеян по ветру. Родовая сила во мне всколыхнулась, отвечая моему гневу, волнению, стремлению помочь крестному — да сделать хоть что-нибудь! — и словно наткнулась на невидимый барьер. Проклятые запреты чертова зелья все еще были на месте — и то, что я однажды, будучи на алтаре, смог их нарушить, не освободило меня от них, как я втайне надеялся. Волдеморт одарил меня насмешливым взглядом.
— Алекто, Дафна, — обратился Лорд к все еще неподвижно стоящим Пожирательницам, которые при его словах обе вздрогнули как по команде. — Присмотрите за ними, — он кивнул в мою сторону, потом сделал жест в сторону Джинни, которая уже приподнялась с алтаря. Вид у нее был нерешительный и потерянный — да, наверное, и мой сейчас был не лучше.
— Да, мой Лорд, — тут же склонилась в поклоне Кэрроу. Дафна, мелко дрожа, наоборот, отступила к стене, однако ослушаться своего Повелителя не посмела, так что вытащила палочку и наставила ее на Джинни. Волдеморт презрительно усмехнулся, и только теперь, будто вспомнив о своей жертве, опустил палочку. Конвульсии, сотрясающие тело Северуса, прекратились, но крестный не шевелился, скорчившись у ног Темного Лорда, сжавшись в комок, словно пытался казаться как можно меньше.
— А теперь, боюсь, я вынужден оставить вас, — с издевательской вежливостью сказал Волдеморт, глядя почему-то в основном на меня. — Белла, надеюсь, ты найдешь, чем занять нашего дорогого Северуса в мое отсутствие? Только не переусердствуй. Его разум мне нужен в действующем виде. Посмотрим, какие тайны доверял Дамблдор своему шпиону...
— О да, Мой Лорд, благодарю вас! — воскликнула Беллатрисса с таким видом, будто Лорд подарил ей не меньше, чем обручальное кольцо. Тот, впрочем, тут же осадил ее взглядом.
— Не переусердствуй, я сказал! — рыкнул он. — И проследи, чтобы эти идиотки как следует позаботились о моей будущей матушке. Если не подведешь меня — получишь мальчишку-Малфоя в награду.
— Благодарю, Мой Лорд! — с все тем же благоговейным обожанием отозвалась моя фанатичная тетка, и я невольно снова сжался, представив себе, что меня ожидает, если она "не подведет" Лорда. Кажется, придется постараться помешать ей в выполнении этой миссии...
— Ты красивый мальчик, Драко Малфой, — томный голос Алекто Кэрроу вторгся в мое сознание назойливой мухой, и я вздрогнул от неожиданности.
Как только Лорд ушел, Беллатрисса, зловеще ухмыляясь, взялась командовать — и никто не посмел ее ослушаться. Ну, правда, "никто" — означало всего лишь Алекто и Дафну, но в данном случае остальных можно было в расчет и не принимать. Благодаря чертову зелью Покорности, мы с Джинни были вынуждены поневоле подчиняться приказам Пожирателей, а Северус все еще не отошел после Круцио Лорда. Зельевар не поднимался с колен, его дыхание было хриплым и натужным. Белла расхаживала взад и вперед с видом повелительницы, поигрывая его же собственной палочкой, которую Снейп выронил, едва его настигло Круцио. А еще она будто примеривалась к Северусу, то ли собираясь снова наложить на него Пыточное Проклятие, то ли замышляя издевательство покаверзнее. Как бы там ни было, я четко понимал, что крестный оказался вне игры. Конечно, вроде бы, помощь на подходе — а с другой стороны, Лорд отправился "наводить порядок", значит, неизвестно, в чью пользу сложится противостояние на поле боя. И даже если "силы спасения" все-таки доберутся до нас — неизвестно, в каком состоянии будет к тому времени Снейп. Моя сумасшедшая тетка не из тех, кто умеет держать себя в руках, даже по приказу своего обожаемого Лорда. Да и нам с Джинни не светило ничего хорошего, и реплика Алекто, адресованная мне, вкупе с плотоядным взглядом, подтверждала это.
— Да-да, — продолжала Пожирательница, приближаясь ко мне. После ухода Волдеморта и большинства Пожирателей, я снова ощутил слабость во всем теле и вернулся на алтарь, усевшись рядышком с Джинни. В первый момент мне казалось даже, что все про нас и забыли — ну, кроме Дафны, которая дрожащей рукой наставила на нас палочку и нервно облизывала губы. Впрочем, лучше было так, чем теперь — Кэрроу буквально пожирала меня взглядом. — Красивый мальчик... — повторила она, приподнимая мою голову за подбородок, и "ласково" обводя короткими пухлыми пальцами овал лица. Я поморщился от отвращения и отодвинулся подальше назад.
— Убери от меня лапы, жирная гиена! — прошипел я. Алекто, впрочем, ничуть не обиделась.
— Ох-хо-хо-хо-хо, какие мы горячие! — рассмеялась она низким грудным смехом. — Горячий и красивый мальчик... Право, даже жаль, что такой экземпляр пропадает зря. Белла, если Лорд отдаст его тебе, может, ссудишь мне его на пару часиков? Тебе-то он все равно племянник, не позабавишься как следует, а мне будет приятно. Согласись, эти двое устроили нам отличное шоу...
Я невольно задрожал от подобной перспективы, и ощутил абсурдное желание броситься к Беллатриссе с воплем "Тетушка, не отдавай меня — я буду хорошо себя вести!!!". Зато в следующий момент с трудом сдержал хохот, представив себе теткино лицо, если я так сделаю.
— Я подумаю, — холодно бросила Беллатрисса. Я прикусил губу, и понял, что вот он — шанс отвлечь тетку от крестного, да заодно и разозлить ее так, чтобы она забыла и думать про возможность отдать меня Кэрроу. Даже перспектива пыток, которым она могла меня подвергнуть, не казалась мне в этот момент такой ужасной, как то, что обещали жадные взгляды Алекто.
— А ты умеешь? Думать, — хмыкнул я. Тетка замерла на мгновение, а потом обернулась ко мне.
— Я смотрю, ты перенял у своего дружка-Поттера дурную привычку дерзить, мой дорогой племянничек, — проговорила она, нарочито медленно подходи ближе. Зная Беллу, можно было уже заранее пугаться того, что сейчас должно произойти — но, как ни странно, страха у меня не было. Была какая-то странная, пьянящая и веселая дерзость. Ощущение было мне почему-то смутно знакомо, хотя я не мог вспомнить отчетливо, когда уже испытывал подобное. Алекто, словно признавая превосходство Беллатриссы, отступила, бросив на меня взгляд полный упрека и сожаления. Я, собрав остатки сил, поднялся на ноги и с вызовом взглянул в лицо Белле.
— Наглость — второе счастье, — спокойно сообщил я тетке. — А дерзость, в моем случае, — первое.
— Щенок! — выдала тетка, и уже второй раз за вечер залепила мне пощечину — на сей раз по другой щеке. Я снова с вызовом усмехнулся, выпрямляясь.
— Это что, тетя, способ воспитать племянника "добрым христианином"? — фыркнул я. — Научить подставлять другую щеку?
— Я смотрю, Цисса мало занималась твоим воспитанием! — воскликнула Беллатрисса, окинув меня уничтожающим взглядом с головы до ног, и презрительно сморщила нос. — А впрочем, она всегда была мягкосердечной! Просто позор всего нашего рода!
— Вот как? — хихикнул я. — А я-то думал, позор рода — это Андромеда Тонкс и Сириус Блэк. Хотя, куда уж им до тебя, дорогая тетушка! — последнюю фразу я выдал совсем другим тоном — резко и жестко, почти выкрикнув ее. Белла, кажется, от подобного заявления аж дара речи лишилась.
— Я? Да как ты смеешь, ты предательское отродье!? Я всю жизнь была верна Темному Лорду! Я, в отличие от твоего предателя-отца, не стала прятаться за семейным состоянием и заслугами! Я страдала за него в Азкабане четырнадцать лет! — взвизгнула она наконец. Я видел, что тетка доведена уже до крайнего состояния, и самым мудрым решением было бы заткнуться и пойти на попятный... Но одновременно с этим я заметил и кое-что еще. Воспользовавшись тем, что Алекто и Дафна увлеченно наблюдают за нашей перепалкой, да и гневный взгляд Беллы прикован ко мне, Северус зашевелился, осторожно приподнимаясь. Похоже, его тело не очень-то его слушалось, и если он сейчас заработает еще одно Круцио, да еще от такой мастерицы как Беллатрисса...
— И ты считаешь, что должна этим гордиться? Собственной тупостью, по которой четырнадцать лет торчала в тюрьме, и все ради того, чтобы лизать пятки сумасшедшему полукровке!? — зарычал я, зная, что оскорбление "Его Темнейшества" мигом заставит тетку позабыть напрочь, что в комнате есть еще кто-то кроме нас. Я не ошибся.
Беллатрисса взвизгнула от гнева, ее палочка моментально влетела в ладонь, и ее кончик уперся мне в горло.
— Клянусь, маленький паршивец, еще одно слово — и даже гнев Лорда меня не остановит! — зашипела она, приблизив свое лицо к моему, и надавливая на палочку так, словно хотела проткнуть мне шею насквозь, и без всякой магии. — Не смей оскорблять его!
— А кто здесь говорил об оскорблении? — отозвался я, выгнув одну бровь, и понимая, что балансирую сейчас на тонкой грани. Ну же, крестный! — Назвать его полукровкой — это не оскорбление, а констатация факта! Или ты не знаешь этого?
На сей раз я постарался вложить в свое высказывание поменьше язвительности, щадя "нежные чувства" тетки. Северус за ее спиной окончательно поднялся, тяжело опираясь на столик с мини-лабораторией, но увлеченная своим "праведным гневом", Беллатрисса не замечала его. Ее палочка надавила на мое горло еще сильнее — наверняка останется синяк. Да уж, должен признаться, не уверен, что мое остроумие, отточенное годами в словесных перепалках с Поттером, сослужило мне сегодня добрую службу. Впрочем, все зависит от того, что именно задумал крестный — и задумал ли он вообще хоть что-нибудь, или все его действия — наполовину бессознательные? А, не столь уж важно! В любом случае, надо постараться отвлечь Беллатриссу как можно дольше. А там, глядишь, и помощь подоспеет... Хотя, вообще-то я начинал сомневаться, что мы дождемся этой самой помощи.
