— Тебя проводить? — спросил Гарри. — Конечно, вдвоем под мантией будет тесновато, все-таки не малыши уже, но все-таки, не попадемся.
— Да не надо, спасибо, — покачал головой я. — Я же староста, даже если попадусь, ничего страшного.
— А, ну да, — кивнул он. — Ну так пошли, что ли? А где дверь, кстати?
— Надеюсь, что за моей спиной, — пробормотал я, поворачиваясь. В стене послушно обрисовались длинные прямые контуры двери, почему-то украшенной стилизованным изображением деревьев и звезды между ними. Я хмыкнул. — "Скажи "друг" и войди," — процитировал я. Гарри хихикнул.
— Или, точнее, выйди, — поправил он. Теперь уже хихикнул я.
— Угу. Ну что, "друг", пошли? Или погоди, как там правильно — Мэллон! — дверь распахнулась.
— Ну, если она еще и ведет в подземелья... — пробормотал Гарри, скорчив мне страшную рожу. Я не выдержал, и прыснул, а он через пару мгновений присоединился ко мне. Цепляясь друг задруга мы кое-как вышли в коридор, шатаясь от смеха. Коридор, впрочем, оказался все тем же коридором седьмого этажа, что меня несколько расстроило — идти было далековато, а я было уж поверил, что окажусь сразу в подземелье... Ну, видно, возможности комнаты не безграничны, ничего не попишешь.
— Да уж, Малфой, ты полон сюрпризов... — пробормотал Гарри, когда истерический смех утих. — Сначала "Звездные Войны", теперь "Властелин Колец"... Что-то будет дальше? Покрасишь волосы в салатовый цвет и купишь себе мотоцикл?
— Кто, я? Покрашу волосы? Поттер, ты в своем уме? — фыркнул я. — Да это только через мой труп!
Попрощавшись с Гарри и с все еще сидевшей в коридоре Грейнджер, я отправился к себе. Пустая, беззаботная болтовня, помогла мне немного расслабиться, и отвлечься от неприятных мыслей о том, во что я впутался. Однако, как я ни гнал их от себя, они вернулись ночью, стоило мне лечь в кровать. Страхи, раздумья... А что если мы все равно, даже с помощью Северуса, неправильно подберем зелье и оно не подействует? Что если я останусь там навсегда? Или еще хуже — вдруг не сработает заклинание направления и я все равно буду блуждать по потустороннему пространству вечно? Или... да мало ли что может пойти не так!? Вдруг я не смогу найти Блэка? Все-таки племянник я ему не родной, а двоюродный — сочтется ли это за достаточно близкое родство?А если и найду — захочет ли он пойти за мной? Ведь по словам Гарри, он какое-то время наблюдал за нами ни третьем курсе, да и потом они держали связь... Если Поттер и говорил своему крестному обо мне, то явно ничего хорошего... Блэк наверняка считает, что я чуть ли не сам — Пожиратель Смерти. Поверит ли он мне? И как сделать так, чтоб он поверил, что я приду по просьбе Гарри? Может, передать ему какую-то вещь, которую он должен будет узнать и понять, что получить я ее мог только от Поттера? Да еще так, чтоб по доброй воле...
В общем, одолеваемый этими мыслями, я ворочался всю ночь, но так ничегои не придумал, и задремал лишь под утро. Сны я видел скверные — ничего, правда, не запомнил, однако когда проснулся на душе было гадостное ощущение, да и не отдохнул совершенно — чувствовал себя разбитым и опустошенным. Если так пойдет и дальше, придется просить у крестного нормальное снотворное... Хотя, если на каникулах поеду в Манор, там смогу выспаться — чары Защиты, плюс сама магия поместья обеспечивают представителям рода покой во всех смыслах. Вообще-то я не собирался уезжать из школы на каникулах, дома все равно никого не будет, а праздновать Рождество в опустевшем доме практически в компании домовиков желания не было. Не тащить же с собой Блейз, в самом деле! Я-то обещал Гарри порыться в библиотеке, но ей покидать школу, где явно будет намного веселей, незачем. Впрочем, я могу остаться в Хогвартсе на сам праздник, а в Манор поехать на следующий день — благо я теперь могу аппарировать, и ждать Хогвартс-эксперсс, а потом трястись в поезде несколько часов мне совсем не обязательно. Летом, конечно, придется ехать именно так — ничего не поделаешь, традиция, — но на Рождество можно и профилонить.
Разговор с Дамблдором не внес существенных изменений в наши планы — разве что теперь можно было рассчитывать, что исследованиями займутся серьезные люди, а не два недоучившихся толком школьника. Ну хорошо, возможно четыре школьника, учитывая поддержку Грейнджер (а куда ж без нее?) и участие Блейз, которую тоже клещами не оттащишь, стоит ей узнать. Тем не менее в Манор ехать мне все равно придется — фамильная библиотека Малфоев не зря славится своим собранием трудов по темной магии. Такой информации как там, больше не найти нигде. Авроры порывались даже конфисковать эти книги после ареста отца, но не тут-то было, — обыск и конфискацию им толком так провести и не удалось. Сначала в поместье нагрянул Волдеморт, заперев его от Министерских работников, а потом я переметнулся, и в Манор вообще почти всем закрылся доступ.
Гарри немного успокоился, хотя на уроках постоянно ловил ворон, и то и дело без всякого повода расцветал улыбкой. На радостях он даже окончательно помирился с Уизелом, и теперь этот рыжий снова все время маячил рядом, сводя меня с ума одним присутствием. По возможности, я старался его игнорировать, однако это не всегда получалось. Впрочем, ради Гарри я старался держать себя в руках. Никаких иллюзий по отношению к Уизелу я не питал, прекрасно понимая, что рыжий ненавидит меня по-прежнему, и точно так же сдерживается, ради того, чтобы не рассориться с Поттером по новой. Если даже у меня и были какие-то заблуждения на этот счет, они очень скоро развеялись — в пятницу после обеда я столкнулся с Роном в коридоре один на один. Кинув быстрый взгляд по сторонам, и убедившись, что кроме нас здесь никого нет, Уизли остановился передо мной и с вызовом посмотрел мне в лицо.
— Малфой. На два слова.
— Ты их сказал уже четыре, — буркнул я, не испытывая особенного желания разговаривать с этим типом. Однако Уизел скривился и сделал движение вперед, словно хотел пихнуть меня к стене. Я предостерегающе поднял ладонь.
— Не ерничай, — резко бросил он, отклоняясь назад. — Я просто хочу расставить точки над i.
— Решил заняться правописанием? Самое время в семнадцать-то лет, — фыркнул я. Уизел уже, по всему видно, с трудом сдерживался, чтобы не полезть в драку, но каким-то чудом овладел собой.
— Предупреждаю, Малфой, я тебе не друг, — сказал он, сделав вид, что мои слова прошли мимо его ушей. — И я ни на грош тебе не доверяю!
— На твоем месте я бы на такую сумму никому не доверял, вдруг обманут? — фыркнул я. — Это ж для тебя целое состояние!
На сей раз выдержка ему изменила.
— Заткнись, хорек! — рявкнул он. — Заруби себе на носу, Малфой, я слежу за тобой! Не знаю, что ты замышляешь, но я это выясню! Клянусь, я выведу тебя на чистую воду! Ты мог обмануть Гарри, но не меня! И я буду защищать своих друзей от тебя, чего бы мне это не стоило! Я не позволю тебе причинить им вред, слышишь?!
— Браво, — презрительно сказал я, дважды лениво хлопнув в ладоши. — Блестящая речь, Уизли, в истинно гриффиндорском духе. И пафос, и чувство... и никакого смысла. Чем страдать этой ерундой, сделал бы что-нибудь полезное... Например, подарил бы своей девушке цветы — глядишь, она бы к тебе и вернулась...
— Отвали! — вспыхнул рыжий. — Я не нуждаюсь в твоих советах относительно моей личной жизни!
— Да ради Мерлина, Уизли, — пожал я плечами. — Если унылое и одинокое прозябание тебе нравится именовать "личной жизнью" — твои трудности.
— Заткнись! — зашипел он так, что заткнул бы за пояс и самого Снейпа. Его палочка снова оказалась в руке Уизела и уперлась мне в шею. Я вздохнул. Никакого страха перед ним я не испытывал — лишь отвращение от того, что его залапанная деревяшка касается моей кожи.
— Ты повторяешься, Уизли, — сказал я, и пнул его в голень.
Рыжий отскочил с воплем, и запрыгал на одной ноге, потирая ушибленную, и осыпая меня всеми мыслимыми и немыслимым ругательствами. Я терпел — ровно до той минуты, как он выпрямился. Тогда я в два шага пересек разделяющее нас пространство, и, используя полученную инерцию, схватил его за воротник рубашки. Прикоснуться к Уизелу не через ткань я бы, наверное, физически не смог — меня бы стошнило раньше.
— А теперь ты послушай меня, — негромко, но очень четко вытолкнул я сквозь с трудом разжимавшиеся зубы. — Если ты, придурок, решил поиграть в параноика, твои проблемы, но не впутывай сюда Гарри! У него и без тебя хватает проблем, а ты и так достаточно уже причинил ему горя! Научись ты, в кои-то веки, думать не только о себе и своих подозрениях! И если ты, — я тряхнул его, для убедительности, — будешь зудеть ему над ухом каждый день, это рано или поздно сведет его с ума, ты хоть это понимаешь? Ты думаешь, ему приятно видеть, как его друзья грызутся между собой? Тебе никогда не приходило в твою тупую башку поберечь его? Пощадить его чувства?
Я оттолкнул его, и отступил. Уизли, тяжело дыша, словно пробежал не меньше мили, смотрел на меня с недоумением, словно не мог поверить в то, что я способен сказать нечто подобное.
— Я... — начал он, потом замолчал на минутку, потирая шею, натертую воротником. — Я все равно тебе не доверяю, — негромко сказал он, однако в его глазах читалось сомнение. Я кивнул.
— А я все равно тебя не уважаю, — отозвался я. — Так что, наверное, мы квиты. Но лично я предлагаю ради Гарри попробовать вести себя друг с другом более-менее цивилизовано и постараться не убить один другого.
— Ты предлагаешь... перемирие? — спросил он. Я фыркнул.
— Еще чего! Перемирие — это когда временно забываются все обиды. У нас с тобой — в лучшем случае пакт о ненападении.
— Эээ... ну ладно, — нехотя кивнул рыжий, хотя я не был окончательно уверен, что до него дошел смысл слов "пакт о ненападении". — Но имей в виду, Малфой...
— Да, да, ты за мной следишь. Я в курсе, — нетерпеливо отмахнулся я. — только не забывай о том, что и я присматриваю за тобой. И если ты еще раз хоть словом причинишь Гарри боль... Я позабочусь, чтобы то, что было с тобой после нашей дуэли, показалось тебе кро-о-охотной неприятностью...
— Не сомневаюсь, — буркнул Уизел.
С тем мы и разошлись — каждый оставшись при своем мнении, однако договорившись поддерживать хотя бы видимость спокойствия, и, как выразился Гарри, "общаться цивилизованно".
Pov Гарри Поттера.
Вплоть до конца недели — иначе говоря, до воскресного похода в Хогсмид, — я пребывал в неизменно приподнятом настроении. Сириус, Сириус, Сириус — он занимал все мои мысли. То и дело я начинал беспокоиться о том, как он там — но неизменно успокаивал себя тем, что он же, боггарт побери, чистокровный, значит, погибнуть в потустороннем лабиринте не должен был! И все равно, жуткий, липкий страх то и дело сжимал мне сердце, и отпускал только через несколько минут, когда мне удавалось уговорить себя, что все образуется. Надо только немного потерпеть, поискать нужную информацию, и тогда мы вытащим его. А иногда меня охватывала дрожь нетерпения, и я, кусая губы, ругал себя на чем свет стоит за то, что дал Малфою слово не бросаться грудью на амбразуру, и не лезть в арку самостоятельно. Однако даже беспокойство не могло, по большому счету, испортить мне настроение. Мне казалось, что вообще ничто не могло его омрачить — ни постоянные перепалки Драко и Рона, которые они тщетно пытались замаскировать, ни пытливые взгляды Джареда Поттера, который неизвестно почему ошивался в замке. Ко мне он не подходил, заговорить не пытался, однако я каждый раз ловил на себе его внимательный взгляд, когда он оказывался поблизости. Зачем он остался? Ведь занятия по аппарации были только один раз, в субботу, а потом наступали каникулы, и возобновиться они должны были только в январе. Обе дамы из комиссии уехали в Лондон еще после теста, прибыв обратно только непосредственно перед уроком, а вот он поселился в гостевой комнате неподалеку от директорского кабинета. Хотя, Снейп говорил, что он остался один после отречения от моего отца, и ухода жены? Тогда может, ему просто захотелось побыть среди людей?
Вообще, как я помнил, наши-то занятия начинались ближе к весне, чтобы в начале третьего семестра те, кто подходил по возрасту, могли уже сдать тест в первый раз. Однако в этом году занятия сдвинули, как гласила официальная версия, из соображений безопасности, хотя чем это было безопаснее, никто решительно не понимал. Джинни, горевшая энтузиазмом, глядя на нас, естественно, записалась на курс, и даже смогла, как она утверждала, понять принцип действия. Гермиона, отнюдь не убежденная нашими с Драко заверениями в том, что я не собираюсь бежать в Министерство и прыгать в Арку, не спускала с меня глаз, и оставила в покое всего однажды — вечером в пятницу, когда у меня было свидание с Блейз. Ее назойливое внимание тоже могло бы слегка подпортить мне настроение, однако я едва замечал его — так меня захватила надежда вновь увидеть крестного.
На Малфоя я вообще был готов молиться. Драко казался мне самым лучшим человеком на земле — ведь он был готов рисковать собой ради того, чтобы попытаться спасти близкого мне человека! Дамблдор, правда, пытался его отговорить, и предлагал кандидатуру Тонкс, которая тоже приходилась Сириусу двоюродной племянницей, а кроме того все-таки была старше и опытнее Драко, не говоря уже о том, что она являлась квалифицированным аврором. Однако Малфой просто указал на то, что создатель Арки был, так же как и Темный Лорд, помешан на чистокровности, и полукровок и маглорожденных за аркой уж точно ожидала верная смерть. Скрепя сердце, директор неохотно согласился на то, что Драко — наилучший кандидат. В принципе, Дамблдора можно было понять — все-таки Малфой все еще его студент, как бы он ни хорохорился, и не вопил, что уже совершеннолетний. Да и что уж греха таить — мне тоже было не по себе от того, что приходилось стоять в сторонке и смотреть, как другой рискует жизнью из-за того, что нужно тебе. Поначалу, правда, я не очень думал об этом — признав правоту Драко в отношении зелий, я думал отыскать лазейку и все-таки пойти самому, однако Блейз, узнав обо всем, справедливо указала, что цель — спасти Сириуса, и не столь уж важно, кто именно сделает это.
— Ты можешь, конечно, геройски погибнуть в благородном порыве не подставлять никого, но много ли будет от этого толку? — спросила она. — Ты погибнешь, он останется там и тоже, скорее всего, рано или поздно умрет. И это еще не самое худшее.
— Да куда уж хуже? — вздохнул я. Блейз покачала головой.
— Ты просто не принимаешь во внимание то, какие последствия повлечет твоя смерть, — сказала она. — Вспомни о Том-кого-нельзя-называть. Кто одолеет его, если ты погибнешь? Вот и получится, что твой геройский порыв принесет ему Магический Мир на блюдечке с голубой каемочкой.
— Ух... Об этом-то я и не подумал, — признал я. — Но нельзя же вечно этим прикрываться, Блейз!
— Никто и не просит тебя прятаться! Но лезть туда, где ты заведомо обречен на провал глупо, Гарри! Ты бы лучше сосредоточился на том, что действительно можешь делать!
— И на что же это, например?
