— Не обольщайся, — фыркнул я. — Про то, что о Выручай-комнате тебе тоже известно, он тоже наверняка знает. Дафна состояла в Инспекционной Дружине Амбридж, и участвовала в "отлове" членов вашего "ОД". Она запросто могла ему рассказать об этом.
— Не она, так кто-нибудь еще, — кивнул Гарри. — Об этом я и говорю. Судя по всему, Волдеморт нашел способ сделаться невидимым для магии Карты. Он знает, что я буду искать его по ней. И знает, что если я его на ней не увижу, я первым делом буду проверять те места, которые на ней не отражаются.
— Значит, Нагайна была тут в роли этакой ловушки? — наконец сообразил Уизли.
— Ну, так выходит, что в Тайной Комнате Лорда нет, — вздохнув, подытожил я. — И скорее всего, в Выручай-Комнате тоже. Это всего лишь ловушки для тебя. Где же нам его искать?
— Он может быть где угодно, — как-то безнадежно проговорил Гарри и разом сник. — Где угодно в этом чертовом замке. Нам его без Карты в жизни не найти...
— Пока он этого сам не захочет, — соглашаясь, заметил я. — А он захочет, только когда будет готов тебя убить, и будет уверен, что в этот раз ты не выкрутишься.
— В прошлый раз он так и думал, только это ему не помогло, — хмыкнул Поттер, и тут же машинально потер кончиками пальцев шею, там, где ее стискивали пальцы Волдеморта.
— Гарри, а ты его совсем не чувствуешь? — спросил я с некоторой надеждой, но он только головой покачал. — Может, нам как-нибудь... Ну, я не знаю, позвать его, что ли?
— Угу, и как ты предлагаешь это сделать? — фыркнул Гарри. — Выйти посреди какого-нибудь двора и заорать "Волдеморт, выходи, подлый трус!"? Или, может, сову ему послать — с вызовом на дуэль?
— О, ну что ты! — в тон ему отозвался я. — таких ухищрений не потребуется. Я уверен, тебе просто надо выйти и открыто вступить в битву. Пожиратели призовут его — я почти уверен в этом.
— А если нет? — встрял Рон. — А если они вместо этого схватят Гарри, и только тогда приведут к Сами-Знаете-Кому? Убить, может, и не убьют, но задавить числом, обезоружить и скрутить вполне смогут. Вы же видели, что они творят... А для Вы-Знаете-Кого встретить Гарри на поле боя — одно дело, а вот взять его в плен и встретиться с ним безоружным — совсем другое! Думаете, надо гадать, что он предпочтет?
— Может и так, вот только выхода все равно другого нет, — покачал головой Поттер я тяжелым вздохом. — В крайнем случае, даже если меня схватят, я все равно безоружным не останусь. Родовая-то сила со мной... а шансы... Шансов у меня и так почти нет.
— Кстати, о шансах, кто-то там говорил, что обломки крестражей надо бы собрать, — заметил я, чтобы чуть-чуть отвлечься от разговора и подумать.
Этим мы и занялись в первую очередь. Трансфигурировав из первого же попавшегося обломка кусок ткани, мы соорудили из него грубое подобие мешка, в который сгрузили дневник Тома Риддла, кольцо Гонтов, медальон Слизерина и останки диадемы Рейвенкло. Голову Нагайны мы до поры до времени старательно обходили стороной. Наконец, когда все вещи оказались в "мешке", я левитацией подобрал наше "последнее доказательство" смертности Волдеморта. Не удержавшись от мелкого хулиганства, я заставил змеиную голову щелкнуть челюстью — как раз в тот момент, когда она пролетала мимо Рона. Рыжий гриффиндорец аж на месте подскочил, но тут же сообразил, чьих это рук дело.
— Малфой, я когда-нибудь тебя все-таки придушу, — проворчал он. — Нашел время для своих дурацких шуточек!
— Ну извини, Уизли, не удержался, — хихикнул я. — Ты так смешно подпрыгиваешь от испуга, что просто обидно упускать возможность на это полюбоваться.
— Прекратите, вы, оба! — шикнул на нас Гарри. — Черт... У меня какое-то дурное предчувствие. Что-то он замыслил...
— Тоже мне, великое открытие... Это и так ясно, — пожал плечами я. — Вопрос в том — что именно, и как этому противостоять.
— Идем, — тряхнул головой Поттер, указывая головой на дверь. — Нет смысла торчать здесь. Черт...
— Что? — я насторожился. Гарри не блокировал от меня свое сознание, но притушил связь, так что я с трудом чувствовал его состояние. Только сейчас у меня закралась осторожная мысль, что это неспроста. Может, отвлекаться не хочет? Однако вместо того, чтобы идти к двери, парень замер на месте.
Я посмотрел на него — и чертыхнулся. Лицо Гарри побелело как мел, он судорожно кусал губы, а глаза расширились, глядя куда-то сквозь меня. Мне потребовалась секунда, чтобы оказаться рядом — но не успел я подхватить его, как гриффиндорец резко вырвался, и поднял ладонь в запрещающем жесте, как бы отодвигая меня от себя.
— Что с тобой, тебе плохо, Гарри!? — вскрикнул Рон, тоже обернувшийся к другу.
Гарри замотал головой, отступая назад, дальше от нас. Его неожиданное резко затрясло — и гриффиндорец вдруг снова упал на колени, изо всех сил стискивая голову руками.
— Малфой, твою мать, сделай что-нибудь! Ты ведь с ним связан! — рявкнул Уизли, явно не зная, то ли, невзирая на протесты Гарри, кинуться к нему, то ли остаться на месте и предоставить поле деятельности мне.
— Нет! — крикнул Гарри, снова вскидывая ладонь. Он тяжело дышал, словно пробежав несколько миль без передышки. По посеревшему лицу градом катился пот, гриффиндорец крепко зажмуривался — и то и дело вздрагивал, будто от невидимых ударов. Я прикусил губу, и, наплевав на все запреты, потянулся к нему мысленно.
В первый момент я ощутил легкое сопротивление — но видимо, противостоять еще и мне у Поттера сил уже не было. Его ответную реакцию можно было сравнить с тяжелым вздохом, и он неохотно уступил. Я проник в его сознание — и не сразу осознал, что именно чувствую. А точнее, что чувствует он...
Ощущение напоминало... даже не боль, а что-то вроде того, что испытывает человек, находясь непосредственно под звонящим колоколом. Звон в ушах, от которого кажется, что череп вот-вот лопнет. Только, в отличие от колокольного звона, этот бил не в барабанные перепонки, а прямо в мозг, почти отключая и рассудок, и само сознание. Гарри судорожно глотал ртом воздух. Напор неведомой силы то ослабевал, то снова увеличивался, волнами, почти сводя юношу с ума. Еще раз плюнув на все запреты, я рухнул рядом с ним на колени и, схватив Поттера за плечи, встряхнул, точно куклу. Зеленые глаза распахнулись, уставившись на меня. Как ни странно, это помогло. Напор чужой силы ослаб, взгляд Гарри стал осмысленным.
— Это Лорд, ведь так? — спросил я. Он кивнул. — Он зовет тебя?
— Он хочет что-то показать мне, — еле разлепив губы, отозвался гриффиндорец. — Пытается соединиться со мной мысленно. Как в видении, только теперь — целенаправленно. Но... А если это ловушка? Если он хочет... завладеть мною?
— Надо узнать, что ему понадобилось, — проговорил я, подумав. — Попробуй поддаться на его зов. Если он завладеет тобой, обещаю, мы с Роном вырубим тебя, и у него ничего не выйдет. Если ты потеряешь сознание, то такой контроль ему придется восстанавливать заново.
Глаза Поттера расширились, в них плескался неподдельный ужас. Я и сам испытывал нечто подобное — и отнюдь не из-за нашей связи. Право слово, от подобных перспектив и куда более мужественный человек, чем я, испугался бы до чертиков. А впрочем, Поттер есть Поттер. Когда это он отступал только из-за того, что боялся?
— Хорошо, — медленно кивнул Гарри, справившись с собой. Я глубоко вздохнул. Гриффиндорец... Я ведь ощущал, как сильно ему на самом деле страшно поддаваться на очередную уловку Лорда — но иного выхода ни он, ни я не видели. Я перевел взгляд на Рона. Тот подобрал пресловутый меч Гриффиндора и стоял теперь за спиной Гарри, держа оружие рукояткой вперед, чтобы оглушить друга, если понадобится. Кивнув рыжему, я снова посмотрел в глаза Поттеру.
— Хочешь, я пойду с тобой? Если мы мысленно соединимся, это получится, — предложил я. Он покачал головой.
— Нет. Нельзя допустить, чтобы он завладел нам обоими. Лучше проследи, чтоб я... ты понимаешь.
— Хорошо, — кивнул я.
Глубоко вздохнув, Поттер снова мысленно отстранился от меня — и усилием воли заставил себя расслабиться. Я впился зубами в собственную губу почти до крови, отчаянно надеясь, что мы не совершаем непростительную ошибку. Ведь Гарри связан с Волдемортом не одной лишь силой Легиллименции. Как знать, сработает ли наша "мера безопасности"? А если потеря сознания не разрушит эту связь? Чем дальше, тем более сомнительным начинал мне казаться наш план... Однако менять что-то и отступать было уже поздно.
Тело Гарри обмякло. Нет, он был в сознании и даже не закрывал глаз — вот только смотрели они куда-то в пустоту, и я готов был поклясться, что Поттер не видел вокруг себя ничего. Поддерживая его за плечи, я то и дело осторожно касался его сознания — самым краешком, не нарушая нашей своеобразной "дистанции". Рон, все так же стиснув меч Гриффиндора, который держал за крестовину, не сводил с нас напряженного, испуганного взгляда.
Гарри очнулся не так чтобы очень скоро — я уже начинал всерьез беспокоиться. Его глаза на минуту закрылись — и Поттер резко выпрямился, глубоко вздыхая, точно пловец, вынырнувший с большой глубины. Рука Рона с мечом непроизвольно дернулась вниз — но я ожег его взглядом, останавливая гриффиндорца на полдороги. Я коснулся разума Гарри, едва только он шевельнулся. На сей раз, я сделал это полноценно, обследуя парня, как мог — самому себе напоминая этим то ли врача, то ли сыщика. Однако опасения оказались напрасными. Сознание Гарри было чистым. Поттер был потрясен и подавлен, но это был, несомненно, все еще он. И — он был свободен от каких бы то ни было чар и чужого контроля. По крайней мере, в магическом плане...
— Гарри, ну что? — не вытерпел Рон. — Что хотел Волдеморт? Это ловушка?
— Да. Это ловушка, — каким-то отрешенным, безжизненным голосом отозвался тот, медленно, словно нехотя освобождаясь от моих рук, поддерживающих его за плечи, и поднимаясь на ноги. — Но не такая, как мы думали. Ему не нужны никакие чары, чтобы поймать меня. Он уже держит меня за горло — и куда крепче, чем в прошлый раз. — Гарри сглотнул и вдруг сгорбился, закрывая руками лицо. Его опять затрясло, и я понял, что это его холодное безразличие было лишь результатом сильного потрясения. А на самом деле — на самом деле ему... больно? Не физически, но от этого не менее сильно. Так, что он едва может дышать!
— Гарри... — осторожно позвал я, тоже поднимаясь. — Что случилось?
— Дрей... — голос Поттера перехватывало, словно его душили слезы. Он не хныкал, не всхлипывал — и вообще не плакал, но ужас и потрясение теперь били из него прямо фонтаном, придя на смену шоку. — Я... Он ждет меня в Большом Зале. Одного и без палочки. Прямо сейчас. Я должен идти, — проговорил он.
— Что? Что ты несешь, ты спятил? — мне захотелось встряхнуть парня, чтобы он перестал городить ерунду. Я схватил его за плечо, силясь удержать от этого сумасбродства. — С какой стати? С чего ты решил сдаться? Я понимаю, Лорду этого очень хочется, но это не повод... — Мое сердце екнуло — а вдруг Лорд все-таки каким-то образом заколдовал Поттера? В конце концов, я не могу знать абсолютно все чары контроля и всякую подобную магию...
Гарри посмотрел на меня полными безысходного отчаяния глазами и покачал головой.
— Я не могу не пойти, — безнадежно сказал он. — У него Блейз.
Pov Блейз Забини.
— Вот уж действительно, Оборотное зелье Перечного не слаще! — ворчала я, обтирая раны очередного легкораненого тряпицей, пропитанной наспех сваренным Нарциссой Заживляющим зельем. Стойкое ощущение дежа вю меня просто не оставляло. Я как будто назад во времени вернулась, под тот тент возле сгоревшей Ставки Волдеморта! Тот же сладковатый запах зелья, которым руки после этого еще сутки будут пахнуть, та же беспрерывная чреда ранений, ожогов и синяков, которые надо обработать... Даже раненные похожи — такие же усталые, измотанные лица, серые от боли и усталости. Разве что теперь я знала, что это друзья — а значит, с ними нельзя обходиться спустя рукава, как с теми Пожирателями...
О том, что Лазарет все еще работает, хоть и не в самом Больничном Крыле, "наши" узнали довольно быстро — полагаю, не в последнюю очередь благодаря тем, кто уже покинул его. Правда, добраться сюда могли далеко не все— но нам хватало и их. Естественно, до комфорта и уровня Больницы этому наспех переоборудованному классу было ох, как далеко. И сколько бы я ни твердила, что никогда не стремилась стать целительницей, мне все равно приходилось быть на подхвате. Ну, учитывая катастрофическую нехватку всего подряд — начиная от медикаментов, и заканчивая рабочими руками, — отказаться было просто немыслимо.
Если в Больничном Крыле процесс приема и лечения был поставлен прямо-таки с образцовым порядком, то здесь, в Лазарете, царил, в лучшем случае, слегка упорядоченный хаос. Мадам Помфри, Нарцисса и еще две девушки из молодых авроров занимались более серьезными ранами. Я и еще несколько девчонок, из числа оставшихся семикурсниц, получали пациента уже после умелых целительских рук, и нам оставалось только разобраться с легкими ранами, которых, впрочем, было не так уж много. Если битва в замке была хоть вполовину такой страшной, как рассказывали наши пациенты, то в Лазарет отправлялись только те, кто совсем не мог ни стоять, ни сражаться от боли. Все, кто хоть как-то еще был способен держать палочку и произнести хотя бы банальный Ступефай, оставались на поле боя.
Когда Золотое Трио в сопровождении Слизеринского Принца отправилось опять искать себе приключений на... хм, мягкое место, один Мерлин знает, каких трудов мне стоило остаться на месте и не попытаться увязаться за ними. Удержаться помог только достопамятный разговор с Драко — я все еще помнила его доводы о том, что окажись между Лордом и Гарри я — и Поттеру конец. Как бы я ни хорохорилась — но подвести Гарри и вот так подставить его я точно не могла. Хочешь — не хочешь, пришлось остаться на месте и браться за тряпку с Заживляющим раствором...
За работой я потеряла счет времени. Самым сложным лично для меня оказалось после наложения диагностики не спутать очаг боли от затухающего после вмешательства целителей сильного повреждения с болью от ранения, с которым мне по силам было справиться. Ну, точнее, не то чтобы мне, скорее, Заживляющему зелью, но это уже детали. Найти очаг боли, обновить зелье на своей тряпице, промыть рану, подождать, добавить еще зелья, — или не добавлять, если не нужно, — потом наложить на тряпицу очищающие чары... повторить диагностику и заняться следующей раной. Закончить с одним пациентом — и перейти к следующему. Потом еще раз. Еще... Еще... Сколько это продолжалось — час или несколько суток? Спину начало ломить уже после шестого или седьмого раненного, запах целебного раствора опротивел и вызывал тошноту.
Небольшую передышку я получила, когда в Лазарет вернулась побледневшая, еле стоящая на ногах Гермиона. В первый момент, когда я взглянула на нее, у меня аж сердце зашлось от ужаса. Что она тут делает? Где Гарри и Дрей? И если ей так плохо, то в каком тогда они состоянии? Рассказ Грейнджер меня немного успокоил — и все равно, я уже и не рада была, что оторвалась от работы. Пока я ухаживала за раненными, удавалось еще худо-бедно отрешиться от тревог — хотя я все равно то и дело ловила себя на том, что замираю с тряпкой в руке, пялясь невидящим взглядом в пространство, и думая только об одном. Близится финальная битва. Мы как-то мало говорили об этом с Гарри — неосознанно и он, и я старались избегать этой темы. Но как — как же избегать ее теперь, когда она — вот, стучится в двери?
