Большая пещера, в которой он вновь очутился, теперь выглядела по-другому. Да, это была большая пещера, но километровых пространств в ней не было. Ну, метров сто пятьдесят — двести, в высоту метров тридцать, не больше. Георг растерянно огляделся. И гладкой стены не было. Он озадаченно прошелся вдоль корявых стен. Где же он тогда был, а главное, как попал туда, где с ним произошли эти невероятные события?! Он постучал кулаком по монолитной тверди скалы. А стоит ли ему докапываться до истины? Разве он еще раз хочет встретиться с духом хоравов? Нет, не хочет, и пришел он сюда не за этим. Проквуст выбрал среди россыпи камней более-менее свободную и ровную площадку. Закрыл глаза и терпеливо подтянул к себе давний опыт огненного танца. Он послушно пришел и, минуя сознание, стал сразу давать указания его конечностям. Биоорганизм послушно начал двигаться в каскаде движений. Их темп был невысокий, Георг хотел не просто воспроизвести танец, но и запомнить его. Однако после нескольких элементов он понял, что биоорганизм двигается иначе, чем должен бы был. Разминочные и промежуточные движения были похожи, а вот выпады и их последовательность строились совершенно по-другому. Он не стал мешать самому себе, и после окончания танца тут же начал все заново. И опять все повторилось. После пятого раза Проквуст не теряя темпа, вдруг рванулся к ближайшей скале и легко взбежал по вертикальной стене метра на три. Сделав сальто, он благополучно приземлился. В мышцах ощущался приятный зуд, тело было легким и послушным. Немного поразмыслив, он понял, что анатомия биоорганизма не была человеческой и не могла в точности повторить танец огня. Но тогда откуда такая слаженность этого нового танца? Похоже, дух горы подарил ему не только язык хоравов, но и кое-какие их древние навыки.
— Спасибо, одинокий дух. — Сказал Георг вслух и покинул пещеру.
* * *
Проквуст теперь каждый день по утрам делал комплекс упражнений. Они всплывали в нем с неоскудевающей последовательностью. Он нанизывал их на свою память как драгоценную коллекцию и радовался каждому новому приобретению. Оказывается, биоорганизм не был машиной, он также как живое тело поддавался тренировке. Его мышцы наливались дополнительной мощью, реакция становилась молниеносной. О, если бы теперь Георг встретил своих врагов, им бы не поздоровилось! Древнее боевое учение хоравов помноженное на возможности искусственного организма становилось разящим оружием. Усвоив порцию приемов, Проквуст несколько корректировал их, исходя из особенностей биоорганизма. Для этого он специально просидел в библиотеке немало дней, прежде чем нашел на ее пыльных полках описание искусственного организма и хорошенько его изучил. У него тоже были уязвимые места, например, его сердце располагалось неглубоко и при хорошем ударе могло запросто остановится. Не говоря уже об огромных глазах, требующих тщательной защиты, и суставах, которые могли быть достаточно легко повреждены. Уязвима была и голова биоорганизма, в которой располагался мозг и некая система скрепления души и тела. Георг долго в ней разбирался, но толком так ничего и не понял, не помогло в этом даже его безукоризненное знание языка хоравов. Он не знал, зачем ему это неведомо как попавшее к нему знание. Он не собирался убивать хоравов, к которым, несмотря на их скрытое высокомерие и хитрое лицемерие, относился искренне по-доброму. Сегодня они были его семьей. Георг слегка взгрустнул, пока он не мог даже надеяться вернуться на Ирию, кем бы его там тогда восприняли?
Канцлер теперь заходил к Проквусту редко. Правда, при встречах он неизменно оправдывался, что очень занят и не может уделять ему прежнего внимания, но Георг то знал, что это не занятость, а присущий всем хоравам рационализм оставляет его в одиночестве. Особенно редкими визиты Люция стали после неудачи Горы в попытке дальнего видения. Искомая звезда лежала в центре звездных скоплений, и как Георг ни старался, он не мог на нее настроиться. Она, словно дразнясь и насмехаясь, то притягивала его к себе, кружа голову, то странным образом пряталась за густо окружающими ее созвездиями. Нет худа без добра, перестав быть нужным, он приобрел свободу и это его вполне устраивало. При каждом, все более редком визите, канцлер с озабоченностью сетовал на обилие дел, а Георг с готовностью выражал свое понимание.
Недина все ближе продвигалась к конечной цели своего путешествия. Полет длился уже более года. По скупым рассказам капитана Хала, существовали какие-то нюансы, заставляющие время от времени выныривать в обычное пространство и сверять полет с маршрутом. К тому же по пути хоравы обследовали попадающиеся планеты, но Георга больше не приглашали. Он глушил готовую вспыхнуть обиду и старался пореже заходить в рубку, хотя это была единственная возможность пообщаться с Греоном. Этот бывалый и молчаливый хорав, похоже, симпатизировал Георгу, во всяком случае, Проквусту очень хотелось в это верить. Общение с ним давало заряд бодрости, отодвигало в сторону щемящее чувство одиночества.
Сегодня был особый день, сегодня совет Недины вспомнил Святого Гору и пригласил в рубку. Канцлер лично принес это известие. Он даже не торопился как обычно, а остановился посредине комнаты, как бы ожидая приглашения присесть. Георг еле успел спрятать книгу, тайком взятую в библиотеке, поэтому с готовностью усадил гостя в кресло.
— Святой Гора! — начал торжественно Гариль. — Вы приглашены в рубку. Сегодня Недина входит в созвездие Совета цивилизаций, мы решили, что вы должны это видеть!
— Спасибо, — голос Проквуста дрогнул, он был благодарен, что о нем все-таки вспомнили.
Канцлер торжественно посмотрел на него и в этом взгляде, сквозь торжествующее высокомерие мелькнула тень искреннего участия, Георг это явственно почувствовал, и это его тоже порадовало, даже больше, чем само приглашение.
— Ваш плащ в порядке?
— Да, вполне.
— Что ж, буду рад вас видеть.... — Люций встал и направился к выходу. Перед дверью он оглянулся на провожающего его Проквуста.
— Послушайте, Гора, с вами все в порядке?
— В каком смысле, канцлер? — насторожился Георг.
— Ваш биоорганизм выглядит несколько.... — Гариль запнулся, подбирая подходящее слово, — несколько опухшим, что ли.
— Да? — Георг смущенно осмотрел себя. — А я ничего не замечаю и чувствую себя отлично.
— Что ж, значит, мне показалось, — канцлер гордо поднял голову и степенно удалился.
После его ухода Проквуст растерянно разглядывал себя в зеркале и понял, что канцлер прав. Он стал бугристее, шире от набухших мышц. Для хоравов такой вид вполне мог быть воспринят как отклонение от нормы. Придется теперь прятать себя под плащом, благо он такой большой, что можно было два раза им закутаться.
В обычно полупустой рубке царило непривычное оживление от десятков снующих туда-сюда хоравов в разноцветных плащах. Весь совет явился на встречу с целью длительного путешествия. У дальней стены рубке стояло несколько рядов кресел, почти все они были пусты. Воспользовавшись суматохой, Георг протиснулся к капитану Халу.
— Здравствуйте, Греон.
— А, Святой Гора, рад, что вы здесь, очень рад.
— Скажите, по Недине будет трансляция нашего прилета?
— Трансляция? Нет, совет вообще запретил оповещать народ раньше времени. Извините, Гора, но мне надо идти.
Проквусту стало все понятно. Хоравы, как всегда оставляют себе возможность отступления, в случае чего, объявят, что координатор сломался, и рванут в сторону. На пульте что-то громко звякнуло и вся почтенная публика принялась рассаживаться по местам. А из динамиков вдруг полилась хоравская речь. Говорил капитан Хал. Он отсчитывал минутную готовность к выходу из подпространства.
Проквуст вздрогнул от легкого прикосновения. Рядом стоял хорав в форме пилота Недины. Георг сразу его узнал, так как нередко с ним разговаривал. Это был Фэйл Ли, очень приятный и доброжелательный хорав, аура у него была светлая, с особым оттенком.
— Извините, Святой Гора, — быстрым шепотом заговорил пилот. — Пройдите со мной, капитан пригласил всех сесть. Он попросил позаботиться о вас.
У Проквуста в душе потеплело от щемящего чувства благодарности. Он прошел вслед за Фэйлом и уселся с краю на последнем ряду кресел. Повинуясь голосу капитана, в рубке мгновенно воцарилась тишина, хоравы были очень дисциплинированы. Хриплый голос Хала сухо и невозмутимо отсчитал до ноля. Корабль-планета слегка вздрогнула и в экраны внешнего обзора полился свет чужого пространства. Оно было густо усеяно звездами, так густо, что кое-где они сливались в яркие пятна и жгуты. В душе Проквуста что-то словно сработало, ему вдруг эта картина показалась такой знакомой. Но он не мог это видеть! Его зрение вдруг стало размытым и зорким одновременно. Он еще с Земли боялся этих приступов, грозящих провалом в неведомые иномерные дали. Он резко встряхнул головой, стало легче, но Георг успел заметить таявшую ячеистую структуру пространства. Он почему-то знал, что это тень иных, многомерных пространств, но пока ему не хотелось знать, насколько они глубоки и многообразны.
Звездная система Совета Цивилизаций состояла из двух солнц, ярко-золотого и сонно-багряного. Светила кружились вокруг друг друга в бесконечном танце, а их зрителями были четыре планеты. Аппаратура наблюдения максимально приблизила планету со второй орбиты. На ней компьютер сразу отметил присутствие разумной деятельности. И буйству этой деятельности можно было только подивиться. Планета искрилась огнями, вокруг нее густой черной искрящейся пылью носились десятки тысяч кораблей, спутников, массивных ажурных сооружений, видимо космических станций, если не городов. Следы разумной деятельности виднелись и на других планетах, но не в такой степени. Внезапно тишину прервал голос светлейшего Бруно, сидящий рядом Фэйл даже вздрогнул от неожиданности.
— Капитан Хал, что дальше?
— А ведь они, наверное, из-за меня не используют мыслеголос, — усмехнулся внутренне Проквуст. — Что ж, хитрецы, я открывать вам глаза не собираюсь.
— Думаю, надо подождать, нас наверняка заметят, — откликнулся Греон. — Я...
— Не уверен, что это будет скоро! — прервал его канцлер и вышел на середину рубки. — Если Совет Цивилизаций могуч, то к нему могут прилетать множество кораблей. Я считаю, что надо дать сигнал.
— Какой сигнал, Люций, может фонариком помигать?! — ворчливо проскрипел Бруно.
— Зачем фонариком? — Гариль повернулся к Проквусту, видимо заранее посмотрел, где тот сидел. — Давайте попросим нашего святого.
Не давая никому больше говорить, канцлер быстрым шагом направился к Георгу, по пути сообщив ему, что хоравы просят у него помощи в установлении контакта с Советом Цивилизаций. Проквуст, не отвечая, встал и, пройдя мимо несколько опешившего канцлера, подошел к координатной машине. В рубке присутствовали десятки хоравов, но они опять мгновенно затихли. Георг взял Белый камень и положил на левую ладонь. Он понятие не имел, поможет ли ему координатор, а если и поможет, то, что с ним делать?! Или что он мог сделать? Времени на размышление совсем не было, поэтому Проквуст сделал первое, что пришло в голову. Он приблизил координатор к глазам, накрыл его другой ладонью и прошептал на межгалактическом языке: "Мы прибыли, встретьте нас", вернул его на место и пошел к креслу.
— Святой Гора, — обратился к нему обескураженный скоротечностью происшедшего, канцлер, — что все это значит?
— Я попросил нас встретить, Гариль Люций. Думаю, что надо ждать.
Сам он вовсе не был уверен, что он что-то сообщил, но что еще ему оставалось делать, признаться в своем бессилии? Если так, то это выяснится само и очень скоро.
— Сколько же мы должны ждать, Святой Гора?
— Шесть часов.
Почему шесть? Откуда Георгу знать, взял, да, и сказал.
Канцлер кивнул и вернулся к своему креслу. Никто не расходился, хоравы ждали. Они были не только дисциплинированны, но и очень терпеливы.
* * *
Для Проквуста эти шесть часов стали мукой. Сначала он растерянно вспоминал, то, что сделал и размышлял, почему просто не отказался от провокационного вызова канцлера? Сказал бы, что не знает, как это сделать, и все. Если хоравы не знают, как известить о своем прибытии, то почему он должен знать? Так, нет, поддался на уловку, пошел на поводу собственной гордости, как же, ведь он дважды святой! Потом Георг наткнулся на хорошую идею, которая вселила в него надежду. Недина, это пусть не очень большая, но планета, не может быть, чтобы представители Совета Цивилизаций не заметили ее прибытия. Следовательно, они ею заинтересуются и прибудут сюда, или хотя бы как-то проявят себя. Часы шли, надежды таяли. Спасительная идея тоже таяла. В самом деле, зачем Совету рассматривать небо, если у них наверняка есть автоматические системы безопасности. Недина даже в их звездную систему еще не вошла, осторожные хоравы подвесили планету-корабль на расстоянии, с которого могли наблюдать, не привлекая внимания. Даже если Недину заметят, то за шесть часов никто не среагирует. И почему он назвал этот срок?! Сказал бы три дня и спокойно пошел спать, что ему в голову стукнуло?! Последний час стал особенно мучительным, потому что Георг стал представлять насмешливо — укоризненные взгляды хоравов, снисходительные улыбки и лживые утешения. Кажется, они все здесь украдкой посматривают на него, предвкушая миг, когда смогут сбросить его с пьедестала, на который сами и возвели. И не просто сбросить, а еще и потоптать в пыли.
От нервного рассматривания собственных пальцев Проквуста отвлек шум. Все, началось, подумал он. Но оказалось, что дело не в нем. На обзорных экранах появилось призрачное светлое пятно. Пилоты во главе с капитаном Халом суетились вокруг пульта, видимо предполагая, что это сбой электроники, но потом они застыли, наблюдая за происходящим. Пятно света наливалось сполохами ослепительного белого огня, они вспыхивали и, цепляясь друг за друга, складывались в сложную конструкцию. Неопределенность формы не могла позволить определить расстояние до пятна, поэтому и его размеры оценить было очень трудно. Канцлер уже крутился рядом с пультом и что-то возбужденно обсуждал с капитаном. Проквуст прислушался и неожиданно из общего шумного фона уловил их негромкую перепалку.
— Капитан, — зло шипел Гариль, — я требую принять немедленные меры защиты!
— Уже приняты, канцлер, защитное поле выйдет на полную мощность в течение минуты.
— Хорошо, а какая угроза может исходить от этого объекта, и что это такое, наконец!
— Знаете, Люций, — неожиданно резко пробасил капитан в ответ, — не стройте из себя начальника, я подотчетен только Совету Недины! Думаете, ваши окрики помогут разобраться в проблеме?!
— Не надо сердится, Греон, — примирительно зашептал канцлер (чем немало удивил Проквуста), — я просто волнуюсь.
— Все волнуются, — буркнул в ответ, сразу остывший от кратковременных эмоций капитан.
— Ну, может быть, у вас есть какие-то версии об этом объекте?
— Да, не объект это!
— Не понял.
