— И вы можете привести конкретные примеры?!
— Конечно! Когда-нибудь, я расскажу тебе обо всем подробно. А тогда, в Иудее, я был зрелым сорокалетним человеком, имеющим семью, достаток. Георг, я был обычным для тех времен обывателем, как, по-твоему, я должен был относиться к восторженным волшебным рассказам юноши?
— Думаю, скептически.
— Именно так и было. Зато я хорошо относился к нему самому, тем более что он всегда щедро платил за мой товар, поэтому я слушал его с интересом и ничем не выражал недоверия. А однажды он пришел ко мне ранним утром весь в слезах. Я принялся его расспрашивать и утешать, а он только лил слезы и качал головой. Наконец, горе, видимо, переполнило его, и он признался, что должен предать своего любимого человека — Учителя. Я удивился, спросил, зачем он это будет делать, если не хочет?! А он опять расплакался и сказал, что приносит себя в жертву ради еще большей жертвы. Я сказал, что не понимаю его, а он ответил, что ему ночью было видение. Ему явились два сияющих неземным светом ангела и обязали его предать своего Учителя, ясно сказав, что тем самым он выдает его на смерть и поругание. Я же его любимый ученик, — кричал Иуда, — Иисус и отец мне, и брат, и друг, что он подумает обо мне, что подумают все остальные?! Ну, почему у меня потребовали отдать не мою жизнь, а честь?! После этого его слезы вдруг высохли, а в глазах появилась обреченная решимость. Иуда тихо сказал, что выполнит свое предназначение, пусть даже его проклянет всяк живущий сейчас и живущий после. Потом он посмотрел на меня и сказал: не уходи никуда, я принесу тебе свои записи, спрячь их. Уже выходя из лавки, он повернулся и добавил: знаешь, что самое страшное? То, что я могу спасти друга, но предам бога, — Дух замолчал, задумавшись.
— Смит, — вернул его из воспоминаний Проквуст, — Иуда принес свои записи?
— Нет, больше я его не видел. Только через несколько дней я узнал о самозванном царе иудейском, распятом на кресте. А потом пошли слухи о его воскрешении. Так что, Георг, Иисус не миф, он был человеком!
— А стал ли он богом, действительно ли воскрес?
— Ты хочешь сказать: был ли он изначально богом? Тебе ли, выпускнику школы Церкви Рока не знать, что богом нельзя стать, им можно только быть?!
— Ну, хорошо, я сказал не так, но все-таки: воскрес или нет?
— А вот это уже, Георг, должен быть твой личный выбор! Ты ведь к нему за помощью собрался, не так ли?
— Так.
— А как же без веры?
— Без веры нельзя.
— Ну, так уверуй! Тогда и проповедовать не будет в тягость.
— Легко сказать, это то же самое, что заставить себя полюбить!
— Думаю, что это и проще и труднее одновременно. Следуй своему пути, Гора, и ты обретешь истину.
— Спасибо, Смит, мне стало легче и яснее.
— Хорошо, я рад тебе помочь. А теперь слушай: послезавтра в три часа ночи ты с Еленой должен стоять на дороге, напротив своего хутора. За вами приедет большая и красивая американская машина, водитель передаст тебе заграничные паспорта и авиабилеты. В них уже открыта виза в Мексику. Вещи с собой не берите, я вам багаж подготовлю.
— Смит, как вы все это проделываете? Мне порою, кажется, что вы могущественны, словно джин из восточной сказки!
— Спасибо, Георг за добрый отзыв, мне приятно. Что касается моих возможностей.... Как бы тебе объяснить? — Дух замолчал, собираясь с мыслями. — Понимаешь, я так часто и давно живу на этой планете, что уже имею круг своих почитателей и последователей. Нередко это весьма влиятельные люди или не менее влиятельные их потомки. Когда-нибудь мы еще поговорим на эту тему. Теперь о вашем путешествии: вы едете в Санкт-Петербург.
— Куда? — удивился Проквуст.
— Ты что, не слышал?
— О чем?
— О референдуме. Все, считай, что Ленинграда больше нет. Впрочем, разве это важно? Главное, что около часа дня вы должны быть в аэропорту Пулково. Кстати, о деньгах: оставь себе триста долларов, от остальных, те, что не истратил, избавься.
— Что значит, избавься?
— Тебе границу с такой суммой пересекать нельзя, понятно? Деньги можешь отдать кому угодно, это неважно. Я надеюсь, что вы сможете проскользнуть незаметно, граница с Россией до сих пор фактически отсутствует. В Дюссельдорфе будет пересадка, я проконтролирую ваше прибытие. А теперь возвращайся.
Смит встал и подал Проквусту руку. Георг удержал его ладонь.
— Подождите, Смит, мне кажется, что мы не договорили.
— О чем именно, Георг?
— Вы упоминали об откровении, которое я вам принес, но я так и не уяснил, в чем оно состоит!
— Не расстраивайся, Гора, придет время, и ты все узнаешь. Удачи тебе. Кстати, отец Елены чист, я проверял, у него от природы сверхчувственные способности, зато его вторая супруга Марта носит в себе арианский жучок. Думаю, что он вас завтра непременно благословит. Надеюсь, Елена будет рада.
— Еще как! Но Смит, как же он узнает?!
— Узнает! Ты забываешь, что я лучший специалист по снам!
— А как же Марта?!
— О Марте не волнуйтесь, она к маме в деревню уехала.
* * *
Андрес Кукк провел сегодняшний понедельник в хлопотах. Хелена очень хорошо поработала, все было в порядке, но пока заменить его полностью не могла. За неделю накопилось немало текущих забот, которые мог решать только он сам. В квартире никого не было. Жена все еще гостила у мамы. Наверное, обиделась на меня за то, что уехал надолго, подумал он и усмехнулся, ничего, отойдет. Не найдя дома дочери, Андрес не очень-то удивился, Хелена была взрослая девушка и нередко ночевала у подруг. Он твердо был уверен, что его Хеленочка никогда не допустит ничего недостойного, а раз так, то пусть веселится, пока молода и свободна. Кукк покопался в записной книжке и подошел к телефону.
— Алло? Это госпожа Айно? Очень приятно, здравствуйте. Вы не скажете, моя Хелена не у вас? Что, поехали с Юлле заниматься пропагандисткой работой? Вот врушки, наверняка, сбежали с парнями кататься на машинах! Вы им верите? Ну, тогда я не прав. Когда обещали быть? Во вторник или среду? Очень хорошо, спасибо и до свидания.
Андрес положил трубку, потянулся так, что суставы хрустнули, и побрел в ванную. Весь недельный недосып, радость общения и ежедневная выпивка навалились на него вдруг враз. Сил разве что и оставалось, привести себя в порядок и в кровать. Как же хорошо бросить усталое тело в чистую постель, утонуть в мягкости подушки....
Он открыл глаза и тут же их зажмурил, потер кулаками. Опять открыл. Что за наваждение?! Он лежал в траве, а вокруг шумели листвой березы. Кукк приподнял голову. Час от часа не легче! Напротив него сидел на скамье и улыбался тот назойливый иностранец, который сегодня так горячо благодарил за ужин, что даже обнял его. Кукк подобные фамильярности не любил и с клиентами не сближался больше, чем необходимо для ведения бизнеса, поэтому этот, с тростью, его просто взбесил. Как он там представился? Ах, да, Смит. Правда, надо отдать должное, заплатил он щедро.
— Здравствуйте, дорогой Андрес. Будьте любезны, поднимайтесь и присаживайтесь напротив.
Кукк встал и изумленно застыл, иностранец слегка двинул тростью и перед ним возник накрытый изысканными блюдами стол, вместо скамьи появились два стула с резными деревянными спинками.
— Вы меня сегодня так приятно накормили, что я решил ответить вам тем же. Садитесь, — Дух откупорил бутылку и разлил красное вино. — Давайте, выпьем за встречу.
Кукк вздохнул: опять пить! Но отказывать было как-то неудобно. Он сел, молча поднял бокал, пригубил вино. Вкус был изумительный!
— Как вино?
— Сказочное!
— Вы попали в точку, мистер Кукк, — Дух повел головой. — Вас не удивляет этот интерьер?
— Конечно, удивляет. Последнее, что я помню: я лег спать в своем доме.
— А вы и сейчас там.
— Как это понимать?
— А очень просто: вы уснули, а я зашел к вам в сон и пригласил в свой.
— Разве такое возможно?!
— Такое не все могут, это редкий дар: управлять снами.
— Удивительно, — проговорил Андрес и машинально отхлебнул вина. — Господин Смит....
— Можно просто Джон.
Кукк кивнул и недоуменно огляделся.
— Вы хотите сказать, что все это мне снятся?!
— Да. Согласитесь, не отличить от реальности.
— А как же запахи, Джон? Я где-то читал, что во сне можно пережить многое, там только запахов нет.
— Врут. Все дело в старании. Андрес, можно я вас буду так называть?
— Пожалуйста, никаких возражений.
— Угощайтесь! Вы можете вкусить здесь все, получить изысканное удовольствие, а самое главное, ни на грамм не поправиться!
— Что ж, не откажусь, ну учтите, Джон, я сам ресторатор и толк в еде знаю!
— Сочту за честь узнать ваше мнение.
Некоторое время они ели. Вернее ел Андрес, а Смит в основном потягивал вино.
— Да, — тяжело вздохнул Кукк, — давно так не чревоугодничал. — Он хитро посмотрел на Духа. — Мистер Смит, а теперь скажите честно, что вам от меня нужно?
— Ваше профессиональное мнение об этом столе.
— Джон, бросьте! Стол великолепный, блюда невероятно вкусные, но ведь не за этим вы пришли ко мне в сон?
Кукк умолк, давая возможность ответить Смиту, но тот лишь улыбался.
— Молчите? А может быть вы демон искуситель?! — эта мысль, внезапно пришедшая Кукку в голову изрядно его взбудоражила.
— Ну, что вы, Андрес! Успокойтесь, я не нечистая сила.
— Перекреститесь!
— Пожалуйста!
— А почему вы креститесь наоборот?!
— Что значит, наоборот, я всегда так крещусь!
— То есть вы католик?!
— Нет, я протестант, но какое это имеет значение?
— Для меня имеет!
— Андрес, неужели вы настолько нетерпимы, что не хотите даже разговаривать с таким же, по сути, христианином?!
— Да нет, почему же, — смутился Кукк. — Я готов разговаривать с кем угодно, моя вера все равно непоколебима. Скажите, Джон, а к какому реформаторскому течению вы относитесь?
— Я принадлежу к англиканской церкви. Слышали о такой?
— А как же! Они у нас в Эстонии миссию открыли.
— А вы откуда знаете?!
— В православную церковь хожу, проповеди слушаю.
— Понятно. Но, уважаемый Андрес, я не собираюсь, вести теологические споры, я вам просто принес новости.
— Какие новости? — насторожился Кукк.
— О Елене....
— Что с Хеленой?!
— Ничего плохого, что вы вскочили, Андрес?! Ваша девочка жива и здорова, просто она завтра венчается.
— Что значит, венчается?!
— Замуж выходит.
— За Маргуса?
— Нет, За Георга Ратаса.
— Что?! — у Кукка дыхание перехватило от возмущения. — За моего бывшего официанта?!
— Но он же вам нравится.
— Голь перекатная....
— Зато человек хороший.
— Да, это верно.... Джон, а что это вы так за него ходатайствуете?! Он что, тоже протестант?
— Ну, что вы, Андрес?! Георг православный, но при этом он все равно мой давний друг. Он мне говорил, что очень переживает из-за невозможности получить ваше благословение.
— А с чего он взял, что я его дам?
— Но вы же знаете, что Елена не любит Маргуса.
— Это кто же вам сказал?
— Ваша дочь.
— Да? — Кукк задумался. — А почему она сама мне не позвонила?
— На хуторе Ювеналия нет телефона.
— Так они там?!
— Да.
— И этот иуда принял их и собирается венчать?!
— По их великому настоянию.
— Да, что за спешка такая?!
— Их преследуют.
— Кого, Хелену?!
— И ее тоже.
— Да что же она такого совершила, чтобы ее преследовали?!
— А разве гонениям подвергают только тех, кто заслуживает?
— Это верно. Но все-таки, кто их преследует?
— Зло. Вернее те, кто, желая себе добра, намерены впустить его в наш мир.
— А вы голову мне не морочите?
— Зачем?
— Ну, я не знаю, может, вы маньяк?
— Господи, как же вы похожи со своей дочерью! Андерс, вы же верите в бога, не так ли?
— Конечно!
— Значит, вы не должны исключать наличие зла.
— Так-то оно так, — засомневался Кукк. — Но одно дело жизнь, другое -дьявольские козни, я всегда представлял их отвлеченно, как бы в параллели к нашему обычному существованию.
— И напрасно. Дьявол всегда себя прячет.
— Джон, я....
— Простите, Андерс, но я не могу вам рассказать больше того, что сказал. Поверьте, это для вашей же безопасности, не хватало, чтобы мне пришлось еще и вас прятать!
— Неужели все настолько серьезно?
— Более чем.
— И уже ничего нельзя изменить?
— Нельзя.
— А чем я могу помочь?
— Моральной поддержкой, своей любовью.
— Скажите, Джон, что со мной происходит, почему я столь легковерен? Вот вы рассказываете жутко странные вещи, а я вам верю. Это что, гипноз?
— Ни в коем случае! А то, что вы назвали легковерием, на самом деле доверие двух хороших людей. Не надо иронично улыбаться, я говорю не ради хвастовства, я лишь констатирую факт. Понимаете, во сне человек теряет оковы тела, ему труднее спрятать дурное в себе, все как бы наружу вылезает, иногда самое сокровенное. Я чувствую, как ваш здравый смысл сопротивляется услышанному, поэтому кое-что еще поясню. Вы никогда не замечали, что в вас есть некоторые необъяснимые способности? Например, при первой встрече вы можете определить, скажем, так, качество человека, хороший он или плохой, добрый или злой. Скажите честно, это ощущение вас хоть раз в жизни подвело?
— Если честно, то, нет.
— Вот видите! Да, кстати, не посвещайте вашу супругу Марту в суть нашего разговора.
— Но она должна узнать о свадьбе дочери!
— Андерс, соврите что-нибудь, оттяните время, чем позже она узнает, тем спокойнее будет Елене, — Дух остановил Кукка. — Не надо больше ничего спрашивать, просто сделайте, то, что я прошу. Не просто прошу, а очень прошу!
— Ну, хорошо.... — неуверенно начал Андерс.
— Отлично! Будем считать, что вы мне дали честное слово. — Смит встал. — Мне было очень приятно с вами побеседовать, но вам пора просыпаться, иначе вы не успеете в Пайду.
— А мы еще увидимся когда-нибудь? — спросил Кукк, пожимая протянутую руку.
— Возможно.
Все исчезло, Андерс раскрыл глаза и уставился в темноту ночной комнаты.
— И присниться же такое?! — он взглянул на часы. — Еще и двух нет, можно вволю выспаться.
Он уже собирался перевернуться на другой бок, как вдруг у него в голове вспыхнуло: а если это правда!
— А что, — вслух заговорил Кукк, — вещие сны бывают. Нет, я теперь все равно не усну. Поеду, в крайнем случае, Ювеналия навещу.
Он прибыл на хутор ранним утром. С шумом ворвался в дом, усиленный оглушительным троекратным лаем псов на дворе, так что будить никого не пришлось. Кукк и Ювеналий обнялись. На веранду выглянула Елена.
— Так ты все-таки здесь! — тихо проговорил Андерс и, повернувшись к дочери, взял ее за дрожащие от утренней свежести плечи, пристально посмотрел в глаза.
— Хелена! — голос Андреса звучал строго. — Что происходит, почему ты здесь, почему мне ничего не сказала?!
