Проквуст внешне беззаботно валялся на траве, но на самом деле, был внутри себя самого. Очень ему хотелось потревожить чуждое и пока еще неведомое знание, но так было боязно, вдруг оно его вырубит?! У него из памяти все время стоял пример Бенни, который при нем очнулся в подземной станции после трехнедельной комы. У него столько времени не было и друзей, готов позаботиться о нем, тоже рядом не было. На Проквуста внезапно обрушилась глубокая скорбь, их вообще уже не было на этом свете, слишком много лет минуло с поры их дружбы.
— Боже! — горячо взмолился он. — Если они где-то есть в далеких мирах, о которых ведаешь только ты, передай им мою любовь и грусть, скажи, что я помню о них, пусть и они вспоминают обо мне. — Георг вздохнул. — Как бы мне пригодился опыт и сила Адамса, спокойствие и рассудительность Глетчера!
Он вдруг поймал себя на потаенной надежде: вот случится сейчас чудо, и появятся перед ним их дорогие лица. Горько улыбнувшись над своими полудетскими ожиданиями, Проквуст вновь вернулся к тому, что подхватил в местном кладезе знаний. Он уже решил, что откроет их, к этому его толкал не только дефицит времени, но и собственное нетерпение, ждать и терпеть дольше, просто не было мочи. Пусть ему повезет, ведь он не влетал в кладезь верхом на Духе и не хватал все что ни поподя, а аккуратно вырезал дырочку и попросил для себя самую малость. Правда кладезь был чужой, не то что на Ирии.... Эх, была не была, поехали!
Георг слегка брызнул светом на темный сгусток, похожий на бесформенный мешок, и тот сразу же вспух, разросся, распираемый внутренним напряжением. На всякий случай Проквуст опоясал его крепкими солнечными жгутами. Потом он ухватился за эти светящиеся нити и начал стягивать их, мешок треснул в одном месте и из щели показался поток густого темно-зеленого желе. Он тут же вскипал, обильно расцветая беспрестанно лопающимися пузырьками. Легкий зеленоватый туман завладевал его сознанием, а он, не противясь глотал его, находясь одновременно рядом и внутри него. Нормальных человеческих слов не хватало, чтобы объяснить то, что необъяснимо, поэтому Георг просто отключил свои мысли, терпеливо и смиренно ожидая последствий. Они проявились в том, что он вновь уснул.
Когда он открыл глаза, вокруг стояла глубокая ночь. Первой мыслью было: как хорошо, что его никто не беспокоит! А второй: получилось или не получилось. Стоило вспомнить, как сквозь него потекли потоки информации.
Хоравы, столкнувшись с проблемами воспроизводства, пошли по пути создания искусственных организмов, лишив тем самым себя многих удовольствий, присущих всему живому. Зато арианцам они были доступны в полной мере: они любили зрелища, обожали живую дичь и обильный секс с самками. Все разумные арианцы были мужскими особями, а самки почему-то всегда были дикими, а потому необузданными и ненасытными. Разумных арианских женщин не было вовсе! Арианцы привозили с Арии диких самок, стерилизовали их и жили с ними, пока не надоедали. Тогда они их отправляли назад. Самкам на Ариане категорически запрещалось рожать. Подобный случай считался не проступком, а страшным преступлением. Появление звереныша на Ариане каралось самым жестоким образом, виновный арианец, которого легко вычисляли, вместе со всеми своими самками и незаконными зверенышами отправлялся доживать свой век на Арию, где, как правило, очень быстро погибал. Это было бы очень странно, если бы не информация, что, кто бы ни спаривался с дикими самками, у них всегда рождались только звери, без признаков разума и души. А не диких самок у них не было!
Арианская цивилизация была очень древней, гораздо старше хоравов. Дракон не ошибался, считая, что главенство в Темной Империи принадлежит именно арианцам, так оно и было. Только заключалось оно не в силе и оружии, а в авторитете идей и мышления. Они не претендовали на доминирование или авторитарное управление, они предлагали цель: найти возможность восстановления полноценного воспроизводства. Как и хоравов господь оставил их своим вниманием, лишил искр божьих, но они не желали смиряться, они верили, что найдут способ возрождения сами, силой своего разума и остатков души....
Проквуст наслаждался покоем и возможность без помех поразмыслить над постепенно прибывающей к нему информацией. Ее бурный поток стих и уменьшился до тоненькой струйки, но он уже получил столько информации, что хоть сейчас вылетай обратно! Рядом что-то звякнуло. Георг выглянул из-за толстого зеленого ствола.
— О, Гора! — обрадовано окликнул его Фиталь. — Будьте любезны, следовать за мной.
— Зачем это?
— К хозяину.
— А-а, понятно, — Проквуст нехотя вылез из своего убежища.
Фиталь привел его в уже знакомый кабинет, но Проквуст не сразу его узнал. Задней стенки не было, вместо нее простирался большой бассейн, заросший травой и кувшинками белых цветов. Слуга пропустил Георга вперед и затворил дверь. Он неожиданно остался один. Проквуст огляделся, потом подошел к бассейну. Он осторожно протянул руку вперед, и когда пальцы оказались над ступеньками, почувствовал легкое сопротивление. Георг отдернул руку и вернулся к двери. Как он и предполагал, это были фокусы многомерного пространства. Он чуть сосредоточился и легко увидел мерцающее полупрозрачное марево перед бассейном.
— Вообще-то это удобно, — подумал Проквуст, — неплохо решается проблема с жилплощадью.
Он вспомнил, как на Ирии каждый дополнительный квадратный метр в жилье означал уровень социального статуса. Да, он уже научился ориентироваться в четырехмерном пространстве, но внутренне оно все равно вызывало в нем неудобство. От размышлений его отвлек далекий всплеск. Ну, так и есть: хитрый арианец все это время, затаившись, сидел в бассейне, вероятно подглядывая за ним. Сейчас он, оставляя ногами мокрые следы на ступеньках, надевал красивый изумрудный халат, расшитый красными узорами.
Аор, явно довольный эффектом своего неожиданного появления, уселся в кресло. Он пробежался пальцами по пульту и бассейн с тихим тонким свистом скрылся за стеной. Стало очень тихо, только сейчас Георг понял, что до этого мгновения на уши постоянно давило низкое гудение.
— Садись, пришелец, — арианец кивнул на появившееся сидение.
— Спасибо.
— Я тебя не осуждаю, Гора, за то, что ты разбил данный тебе прибор.
— Извините, Аор, я не сдержался, очень уж сложную задачу я выбрал.
— Теперь ты видишь, что ваша цивилизация весьма далека от нашей?
— О какой цивилизации вы говорите, хозяин?
— О вашей, человеческой расе, конечно.
— Но я уже давно не человек, я ощущаю себя в большей степени хоравом и, простите, Аор, горжусь, что они меня приняли за своего.
— Зачем же ты ушел от них?
— Я отвечал вам уже на этот вопрос.
— Ну, и что, разве не могут меняться ответы через некоторое время?
Проквуст озадачено посмотрел на арианца, похоже, тот ведет странную игру или опять его проверяет, а может просто дурачит? Что ж, поиграем...
— Могут, — глубокомысленно изрек он, — если будут меняться и вопросы.
— Вы не так просты, как хотите казаться, Георг.
— Это комплемент или укор?
— И то, и другое.
— Понятно, в таком случае, спасибо.
— Пожалуйста.
Возникла пауза. Георг первым прервал ее.
— Аор, я хочу только личного равноправия, только для меня одного, и готов заслужить его.
— Хороший ответ, Георг. Тогда приступим к делу. Я хочу направить тебя на Арию.
— И что я там должен буду делать?
— Искать ведьму.
— Кого?!
И Аор начал объяснять. Он рассказал, что также как и для хоравов, перед их цивилизацией стоит проблема воспроизводства. Здесь Проквуст постарался как можно убедительнее выразить свое удивление. Арианец это заметил. Он печально кивнул головой.
— Да, пришелец, мы потеряли эту способность.
— Но почему?! Ведь хоравы сами захотели избавиться от своих тел, чтобы приобрести бессмертие! А вы по-прежнему находитесь в собственных биологических телах, если я не ошибаюсь.
— Нет, не ошибаешься. Трудно объяснить, когда и почему случилось то, что случилось. Арианская цивилизация старше хоравской. Да, Георг, можешь не удивляться, старше и намного. Например, мне почти полтора миллиона лет!
Тут Проквуст удивился по-настоящему. Для него такие числа были понятны, но совершенно неощутимы. А арианец продолжал свой рассказ. Оказалось, что он почти всю свою сознательную жизнь занимается поиском способов возобновления репродукции и возглавляет главный институт планеты. В рамках этих исследований ему пришлось изучать и инопланетную логику. По его мнению, все внутренние причины по решению проблемы уже исчерпаны. Впрочем, исследования по ним продолжаются, но около двухсот тысяч лет назад он создал с одобрения императора особую исследовательскую группу, которая ищет новые источники знаний: у других цивилизаций, в древних арианских хрониках. За годы своей работы Аор и его группа перерыли несметное количество архивных материалов, пытаясь установить истинные причины их бедствия, но ответов у древних не нашлось.
— Простите, Аор, но я знаю причину!
— Очень самонадеянное заявление, пришелец! — прошипел арианец, вцепившись когтями в край стола.
Проквуст хотел ответить, но вдруг осознал, что арианец произнес эту фразу не мыслеголосом, а на своем родном языке! Значит, он все-таки стал их понимать?! Он успел взять себя в руки и сделал вид, что терпеливо ожидает реакции арианца. А тот, закрыв глаза, сидел некоторое время откинувшись на кресле, видимо, успокаивал свои нервы. Проквуст, глядя на него, неожиданно понял, что отчетливо ощущает состояние своего хозяина, совсем как тогда, на Ирии, на лекции храмовника Валентина. Аор был взбешен его фразой, потому что сотни тысяч лет изучал этот вопрос, а тут вдруг появляется межзвездный нахал, кощунственно претендующий на знание ответа, фактически обвиняющий тем самым его и всех его собратьев в тупости! Но одновременно, совершенно неожиданно для самого арианца, в нем вспыхнула надежда: а вдруг Проквуст действительно знает ответ?! И эта надежда взбесила арианца еще в большей степени, чем сам Георг, потому что Аор прекрасно понимал, что это невозможно.
— Ну, говори, пришелец, — арианец резко встал. — Но учти, ты играешь с огнем!
— Простите, но я не хотел вас обидеть, я лишь хотел рассказать мнение хоравов по этому поводу.
— Да? — в мыслеголосе Аора чувствовалось облегчение. — Что ж, это будет интересно.
— Хоравы считают, что из-за их эгоизма господь отвернулся от них и лишил их искр божьих, необходимых для рождения новых личностей.
— И это все? — мрачно переспросил его арианец.
— Да, если коротко, то добавить нечего.
— Так они подались в Совет Цивилизаций в надежде, что они им помогут?
— Вряд ли, насколько мне известно, помощь им не была даже обещана.
— Почему же они остались с Советом?
— Они раскаялись, Аор, и надеются на божье прощение.
— Вот как! — усмехнулся арианец. — Тогда им придется долго ждать.
— Да, я с вами согласен, хозяин, поэтому и ушел от них. Цели хоравов больше не могли быть моими, а помочь им я был не в силах.
— Что ж, теперь твой поступок мне более понятен.
— Так что я должен делать на Арии, Аор?
— Я же тебе уже говорил, ты должен найти ведьму.
— А вдруг ответ уже изменился? — Проквуст послал арианцу хитрую улыбку.
— Нет, пришелец, этот ответ не меняется. Слушай дальше.
Арианцы нашли способ продолжения полноценной жизни путем переселения душ в тела молодых взрослых самцов, но одновременно они столкнулись с проблемой: женские души не удавалось переселять в свободные от разума женские тела. Срабатывало некое отторжение, природа которого до сих пор не поддается научному анализу. Зато переселение в свободные от разума мужские тела происходило совершенно благополучно.
— Так это бывшие женщины одеваются у вас в яркие одежды?
— Нет, не обязательно.
— Не понимаю.
— Не понимаешь, почему мужчины хотят чувствовать себя женщинами? Разве у вас такого не было?
— Было, но это считалось постыдным, неправильным....
— У нас к этому иное отношение.
— Но я....
— Георг, ты уделяешь слишком большое внимание малозначительным фактам. Постарайся лучше вникнуть в то, что я рассказываю, так как это важно для твоей миссии.
Проквуст молча кивнул головой, а арианец стал рассказывать дальше.
Наступило время, когда на Арии не осталось разумных женщин! К тому времени арианцы — звери расплодились настолько, что существовать с ними на одной планете не представлялось возможным. Убивать своих же потомков рука не поднималась. Поэтому все разумные арианцы покинули планету и переселились на Ариан. Так вот, в легенде утверждалось, что одна из женщин, по имени Норга, путем неких чар достигла бессмертия и осталась на Арии, чтобы оберегать своих безумных детей. Эта легенда была настоящим открытием, потому что не подтверждалась ни одним другим источником информации.
— Я сразу же подумал, что эту женщину надо найти!
— Простите, хозяин, — деликатно перебил Проквуст, — но если нет подтверждений, то почему бы, совершенно, на мой взгляд, обоснованно, не отнести эту легенду в область чьей-то фантазии? Разве можно верить в древние мифы?
— А кто сказал, что я верю? — усмехнулся арианец. — Не верить, не значит отрицать! А, кроме того, есть косвенные подтверждения, что она жива.
— Вы посылали экспедицию?
— Нет, мы не посылаем экспедиции, они опасны, а жизнь арианца бесценна. Сведения поступили от одного сосланного на Арию преступника, который якобы видел, издали одетую женщину, одетую значит не дикую. Это где-то в районе южного полюса Арии. Ты полетишь туда и найдешь ведьму.
— Зачем?
— Она может нам помочь, — глаза Аора вспыхнули внутренним огнем. — Возможно она ключ, которым можно открыть дорогу в будущее! Мы не можем упустить ни одного шанса, чтобы найти путь к будущему!
— А сколько лет назад поступили сведения о ней.
— Более сто пятидесяти тысяч лет назад.
— И вы все это время ждали?!
— Да. Мы очень терпеливы, пришелец.
— Скажите, Аор, а почему вы не послали никого из своих собратьев по Темной империи, или, например, какого-нибудь специального робота?
— Посылали.
— Они не нашли?
— Они все пропали, все до единого!
Проквуст ошеломленно посмотрел на Аора. Он что, безумец, или просто издевается?!
— Но почему вы считаете, что у меня может получиться?
— А я так не считаю.
— Выходит, отправляете меня на смерть?
— Смотря как на это смотреть, Георг.
— Понятно. Скажите откровенно, Аор, то, что вы мне предлагаете, это доверие или ссылка?
— Это то, что ты просишь: это подвиг, совершив который, ты сможешь занять высокое, очень высокое положение в нашей империи. Только император в курсе этого задания.
— А как я вернусь назад?
— Ты должен дойти к северу и войти в мой дом, ты его знаешь. Тогда я прилечу и заберу тебя.
— Но это невозможно!
— Подвиги всегда лежат за гранью возможного.
