— Сколько дней?
— Более двадцати, — ответ на вопрос прозвучал не от Георга.
Эти слова произнес странно знакомый голос, но этого не может быть! Бенни попытался приподнять голову, но человек уже сам вошел в поле его зрения, он добро и приветливо улыбался.
— Пресветлый! — выдохнул Адамс.
— Лежи, лежи. Мы тебя на ноги теперь быстро поставим.
— Я должен поговорить с вами!
— Знаю. Но все после, сначала тебе нужно выспаться.
Монах вышел и тут же появился за прозрачной боковой стеной. Оттуда доносились приглушенные голоса, мелькали фигуры людей. Странно, подумал Адамс, это заведение очень походит на обычную клинику, только откуда она в Горной стране?
Бенни проснулся бодрым и жутко голодным. Соседняя комнатка за стеклом темнела пустотой, рядом тоже никого не было. Он сел, повертел шеей, размял суставы, ничего, все двигается. Адамс замотался в простыню и встал. Хорошо хоть тапочки оставили.
Он шел уже минут десять по бесконечному коридору, глухо шершавя шлепанцами плотную тишину. Остались позади несколько примыкающих коридоров поменьше, куда он не решился пока сворачивать, минуло множество дверей, куда он пытался тщетно войти, все оказались запертыми. А конца и края этому сооружению видно не было. Все, стоп! Бенни остановился, так дело не пойдет, тут и заблудиться недолго. Бенни поправил спадающую с плеч материю и решил, что самое главное, это найти еду и воду. Очень уж хотелось и того и другого. Он посмотрел в свои ладони и с удовлетворением отметил, что золотые сполохи в них на месте, потом закрыл глаза и пустил во все стороны волну на поиски буфета или столовой. Очень скоро пришел ответный всплеск: надо было свернуть направо и идти еще чуть ли не с километр.
Отвыкшие от движений мышцы просили отдыха, но Адамс на эти стоны плоти внимания не обращал, пустота в желудке вот-вот готова была превратиться в вакуум. После своего ментального путешествия Бенни почувствовал, что изменился, стал черствее, что ли? Его совсем не трогали теперь мысли о собственной избранности, зачем это случилось и для чего, а еще он перестал задумываться, о том, как он умудряется делать то, что делал. Надоело. Раз уж получил он свой Дар, то явно не для того, чтобы в первую очередь разбираться в его природе. Адамс получил в руки особый инструмент, который следовало не рассматривать, а применять, и, кажется, он уже знал, к чему именно.
Дверь в столовую он разыскал безошибочно, тем более, что она одна была не заперта. Бенни вошел, тут же зажегся свет.
— Вы хотите поесть? — раздался с потолка женский голос.
Адамс судорожно прижал к себе простынь и испуганно сжался, только женщины сейчас и не хватало.
— Простите, я не вижу вас, но за приглашение спасибо. А как вас зовут? — спросил Бенни, не переставая вертеть головой.
— Командор называет меня Селеной, я центральный компьютер базы.
— Какой базы?
— Простите, но ответ на этот вопрос требует дополнительного допуска.
— Ну, что ж, я и помолчать могу. А вот не поесть я не могу. А еще пить. Послушайте, уважаемая Селена, могу ли я надеяться на ваше гостеприимство прямо сейчас?
Каша была не очень вкусной, зато, по словам Селены, полезной и калорийной. Больше она ничего не дала, заявив, что медотсек другую еду не рекомендует. Хорошо хоть добавки дала. Сзади кто-то вошел, хотя не раздалось ни звука. Адамс насторожился, но есть, не перестал.
— Простите, сэр, что помешал, но мне сообщила Селена.... В общем я решил не оставлять вас одного.
— Спасибо. Это разумно, — Бенни рассматривал темнокожего статного мужчину, которого пожилой возраст только облагораживал. — Я тут похозяйничал немного.... А вы, наверное, командор, тот, кого только и слушается Селена?
— Разболтала уже, — добродушно улыбнулся темнокожий. Он подошел к столу Адамса. — Меня зовут Джеффри Фокс, для друзей, просто Джеф. Я надеюсь, мы можем считать друг друга друзьями?
— Конечно, там, где ночует Монах, могут находиться только друзья. Я Бенни Адамс. Кстати, вы не могли бы пояснить, куда я попал?
— Я непременно это сделаю, но чуть позже. Я предлагаю вам одеться, здесь недалеко все для вас приготовлено, и пройти в рубку. Там как раз все и соберутся.
— Зачем все соберутся? — размышлял Бенни, натягивая на себя новенький комбинезон. Ему надо бы срочно поговорить наедине с Монахом, а не со всеми. Он ничего не имел против остальных, но что он о них знал, чтобы доверять сразу?
— Джеффри, скажите мне одно, ваша база — это не сооружение Новой Цивилизации?
— Нет, Бенни, не беспокойтесь, Горная страна совсем недалеко отсюда, а база была построена еще пять тысяч лет назад.
— Что?! Вы шутите?!
— Ничуть.
Фокс, пока они шли, в двух словах объяснил, что такое база и какое он имеет к ней отношение. Адамс был шокирован, он трогал на ощупь свой комбинезон и не мог поверить, что ему много тысячелетий.
— Как хотите, Джеф, но у меня не укладывается в голове ваша история, вот этот комбинезон, да, за это время он давно должен был истлеть!
— Хм, — Фокс потер рукой подбородок. — Я вам отвечу вопросом на вопрос. Почему в ваших городах практически нет нового строительства?
— Потому что нет необходимости, при контролируемом уровне рождаемости, жилья хватает на всех.
— Да? А жилье, почему не стареет?
— Ну, я не силен в этих вопросах. Слышал, что строительный материал пропитывают какой-то жидкостью, которая предохраняет от старения.
— Ох, и дурят же вас, простых смертны, — усмехнулся Джеффри. — Глупость какая-то. Ни одна жидкость не может спасти от энтропии.
— Но я тогда не понимаю. Дома ведь стоят?!
— Их не пропитывают, Бенни, а облучают, причем почти непрерывно, определенными порциями. Эта технология была придумана нами специально для звездых путешествий.
— А излучения не вредно?
— При нарушении режима облучения — вредно.
Адамс хотел задать очередной вопрос, но они уже пришли. В огромном помещении с множеством приборов у дальней стены, за большим круглым столом сидели: Монах, Проквуст и какой-то незнакомый мужчина с неестественно бледной кожей. Увидя вошедших, Монах встал.
— Я очень рад, Бенни, что ты поправился, присаживайся рядом со мной. Если никто не возражает, я возьму на себя роль председателя собрания, — Михаил сел, но говорить не перестал. — Скажу сразу, вопросы, которые мы все здесь будем обсуждать, настолько важны для судеб Ирии и всего человечества, что делать из них секретов и шушукаться по углам, некогда. Время не ждет. Сейчас я коротко представлю каждого из присутствующих и объясню суть дела.
И он объяснил. Он рассказал о Даре Проквуста, нашедшего рецепт борьбы с деструкцией, о Глетчере и Фоксе, разными путями попавших в свое далекое будущее, об уникальном Даре Адамса, призванном спасти планету от пока еще не познанной до конца угрозы, и о Церкви Рока, следящей за воронкой Рока. Все молчаливо и жадно внимали словам Михаила. Одни понимали его всецело, для других некоторые его доводы были, словно гвоздь в разум: понять нельзя, а вынуть невозможно, оставалось слушать и верить. Теперь Бенни понял, почему Монах не стал с ним беседовать тет-а-тет, в этом просто не было резона. Каждый из присутствующих вольно или невольно был вовлечен в водоворот одних и тех же событий, поэтому и разрешать их можно было только сообща. Правда, сначала Адамс не совсем понимал, почему присутствие Фокса и Глетчера на совещании было необходимым, но потом все стало на свои места: важны были не столько они, сколько их оружие, техника, знания и эта база.
— Вот собственно и все, что я на данный момент знаю. Я надеюсь, что Служителю Церкви есть, — Монах многозначительно посмотрел на Адамса, — что добавить и дополнительно прояснить для всех нас сложившуюся ситуацию.
— Я начну с тех знаний, которых я нахватался в кладезе и которые меня чуть не угробили. Но прежде, я хочу задать вопросы хозяевам базы. Из рассказа Пресветлого я понял, что здесь находится проба пены?
— Да, — Глетчер утвердительно кивнул головой. — Мы с Джефом изучали образец несколько дней, используя все известные и доступные нам методы. Результаты малоутешительные, мы ничего не можем сказать об этом веществе или не веществе. — Барри неопределенно развел руками. — По показаниям всех приборов в колбе ничего нет!
— Но глазами мы видим, что есть! — добавил Фокс. — Для нас это загадка.
— Да, — согласился Барри. — На всякий случай мы колбу запрятали в самый дальний уголок базы.
— Придется принести, — Адамс вопросительно оглянулся на Монаха. Тот кивнул.
— Хорошо, — Фокс поднялся. — Вы тут не скучайте, я скоро.
Минуты три длилось молчание.
— Простите, сэр, — обратился Глетчер к Адамсу, — Михаил назвал ваш Дар уникальным, почему?
— Он может быть и оружием и инструментом, — чуть подумав, ответил Бенни.
— Удивительно, — прошептал Глетчер.
— Барри, думаю, вы ещё не раз увидите обе стороны Дара Адамса.
— Скажите, Барри, — спросил Бенни, — а ваша жена, кажется, дочь директора социального института?
— Да. Я не видел ее уже два месяца, а ей скоро рожать.
— Что думаете делать?
— В каком смысле?
— Ну, как-то надо ее вытаскивать, это же ваша семья?
— Легко сказать! Я с Джефом на эту тему поговорил и совсем растерялся. Он мне задал хороший вопрос: а вправе ли я подвергать опасности Алису и ребенка испытаниям, и обрекать их на вечное прозябание на базе. И пока у меня нет внятного ответа.
— Ну, напрасно вы так пессимистично относитесь к такой возможности, — сказал Монах. — У нас в Горной стране прекрасный климат, хорошие учителя. Ваш ребенок смог бы получить великолепное духовное обучение.
— Да, это меняет дело. Но все равно, — Глетчер поднял грустные глаза, — Алиса привыкла к комфорту, к элитарности своего существования. Я уверен, она просто не сможет жить, как все, даже если вокруг будут самые лучшие и добрые люди на свете. Она здесь зачахнет с тоски.
— А вы ее в космос возьмите, вместе с сыном, — подал внезапно голос до сих пор молчащий Георг. — Полет меж звезд! Это же самое незабываемое приключение, которое удовлетворит прихоть любого, даже самого пресыщенного человека!
Глетчер изумленно уставился на этого молодого человека. А ведь он прав! Алисе действительно может понравиться эта идея: быть королевой целого звездолета!
— Барри! — прервал его размышления Монах, — а Георг вам неплохую идею подсказал. Если вам не понравиться у нас, вы сможете улететь. Тем более что существование Новой Цивилизации, в том виде, в котором вы ее застали, в ближайшее время прекратиться.
— Почему вы так в этом уверены?
— Потому что сплетение наших судеб в один клубок, который мы называем воронкой Рока, гарантирует такой исход.
— Михаил, помилуйте, но нас так мало! Неужели вы всерьез полагаете, что наша компания сможет нанести ощутимый вред этому государственному колоссу?
— В определенные моменты, мы их называем точками коррекции, история и даже эволюция планеты в целом совершают невообразимые кульбиты, а толчком могут послужить события малого порядка. И что интересно, в точках коррекции, как и у человека наступает момент выбора.
— То есть дальнейшие события не определены, есть несколько вариантов?
— Совершенно верно, Георг, — кивнул Михаил. — Мои ученые — храмовники считают, что для Ирии точка коррекции уже наступила. Изменения наступят независимо от нашего участия, но мы можем на них повлиять, и у человечества останется шанс начать всё заново, а если не успеем или не сумеем, всё закончится печально.
— Не понимаю, что может случиться с цивилизацией, уже много тысячелетий крепко и прочно стоящей на ногах?
— Человечество просто вымрет, Барри.
— Разве такое возможно?! Миллиарды людей вымрут?!
— Запросто! — громко сказал из-за спины Фокс. Оказывается, он уже несколько минут, как вошел в рубку и с интересом прислушивался к разговору. — Барри, сам посуди, если у всех этих миллиардов одновременно отключить свет, воду и унитазы, то они быстренько задохнуться в собственном дерьме! Поверь, я давно изучаю Новую Цивилизацию, ее благополучие и стабильность призрачны и непрочны, чуть ткни, и поползет дырка на всю планету. — Джеффри шумно уселся на свое место и водрузил на стол небольшой чемоданчик. — А я с огромным удовольствием поучаствую в этой экзекуции.
— Не надо горячиться, командор! — улыбнулся Монах. — Давайте, пока займемся образцом и дослушаем мистера Адамса, а потом мы обязательно вернемся к этому разговору.
* * *
*
Адамс смотрел, как руки командора колдуют над чемоданчиком. Он уже знал, что это сверхпрочный контейнер с кодовыми замками. Фокс щелкнул застежками и открыл крышку. Одна за другой на стол легли две колбы, одна сверкающая, а вторая изъеденная коррозией. Джеффри закрыл и убрал на пол контейнер и церемонно пододвинул к Бенни обе колбы.
— Господин Адамс, я для сравнения принес и новую колбу. Хочу сразу предупредить, что вот этот материал, — он пощелкал по колбе ногтем, — один из самых прочных на Ирии и ржаветь по определению не может! А извольте видеть, заржавел. Что вы, как эксперт, можете сказать по этому поводу?
Джеф почти издевался, Бенни это ясно видел, но это его не трогало. Командор что-то еще комментировал по этому поводу, Адамс его уже не слышал. Все его внимание приковала колба, побывавшая в объятиях плесени, как назвал ее Глетчер. Даже здесь, на расстоянии, нечто, находящееся внутри, тянулось к нему. Именно к нему, он ясно это чувствовал. Бенни на мгновение отвлекся, перехватив озабоченный взгляд Монаха, но тут же вновь углубился в созерцание колбы. Металлических стенок для него уже не существовало, он был внутри, ощупывал невесомую белесую взвесь, и она покорилась, стала ручной. Не вполне осознавая, что он делает, Адамс взял колбу в руки и легко открыл кодовый электронный замок и механический блокиратор. Просто провел над ними рукой. Все остолбенели в немой сцене, а Фокс буквально поперхнулся своими сомнениями, слишком уж быстро все произошло. Бенни осторожно открыл крышку и подставил ладонь. Из отверстия колбы медленно выползло белесое облачко и как ручной зверек уселось маленьким шариком на руке Адамса. Через секунду оно уплотнилось, в нем заклубились матовые нити, воздух вокруг шара стал густеть, потрескивать от жуткого холода, веявшего от него. Не обращая внимания на исказившиеся лица присутствующих, Бенни провел ладонью по шару, словно гладил его, и тот реагировал! Он завибрировал, по его глади пробежали яркие пятна, но Адамс уже перестал с ним играться, он остановил ладонь над шаром, из нее сверкнуло золотой молнией и шар исчез. Бенни откинулся на спинку стула, потер руки, и с едва заметной ехидцей обратился к командору, все еще сидящему с открытым ртом.
— Мистер Фокс, вас еще интересует мнение эксперта?
Вразумительного ответа не последовало, Джеффри только как-то странно кивнул, не то, соглашаясь, не то, изумляясь. Глетчер держал в руках открытую колбу и недоуменно смотрел на нее, иногда бросая удивленный взгляд на Адамса. Что касается Монаха и Проквуста, то они были уже спокойны, ведь все закончилось благополучно.
