— Будь что будет. Потому, что хуже быть не может, — произнес Адамс вслух.
— Ты о чем? — повернулся к нему Пульдис.
— Да, так.... Пустяки. Спасибо, говорю.
— Не за что, Бенни. Я бы тебе еще дал, да экономить надо. Ох, и натерпелся я, пока сухарики из столовой таскал и в сортире их прятал....
* * *
*
Солнце легло на линию горизонта, окрасив скалы багряными бликами.
— Что будем делать, Бенни?
— Идти надо. Я так думаю. Пусть еще стемнеет, и двинем к ангарам. Похоже, там никого нет.
— Скорее всего. Я сутки перед тобой наблюдал, но подойти так и не решился.
— У тебя фонарь еще горит?
— Еле, еле.
— У меня тоже.
Когда крохотными бутончиками расцвели на небесном шатре огоньки звезд, друзья двинулись к загадочным строениям. Пять из шести ангаров, как и предполагал Бенни, оказались просто ангарами. Постройки были очень старыми, конструкции проржавели. Перекосившиеся ворота были только прикрыты, в узкую щель можно было протиснуться, но створки уже не поворачивались и прочно вросли в пыльную утоптанную землю. Внутри было пусто. Наверное, когда-то здесь хранились механизмы или машины, но сейчас не было ничего, только многолетняя пыль. В тусклых лучах их фонарей с севшими батареями, они не обнаружили ничего полезного. Зато шестой ангар явно предусматривал нахождение там человека. Он выглядел ухоженным, краска почти везде была цела. Три окошка были размером с три ладони, и пролезть в них было никак нельзя, к тому же на них были решетки. На крыше торчала антенна. На воротах, к огорчению друзей, висели два здоровенных замка. Их размеры не оставляли надежд на взлом. На небольшой, наглухо закрытой торцевой двери рядом с воротами, не было ни замков, ни замочных скважин. Адамс и Пульдис несколько раз обошли ангар вокруг. Ни лазейки.
— Что за чертовщина! — выругался Чарли. — Они что, дверь изнутри открывают?
— Нет, Чарли, судя по всему, здесь стоит запор на опознание. Впускает только по голосу или по специальному дистанционному электронному коду. Я такие видел.
— Придумают же, — недовольно буркнул Пульдис.
Бенни машинально отметил про себя, что Чарли не знаком с такими технологиями, а значит, принадлежит к классу не выше восьмого, а, скорее всего, и того ниже. Таких в спецагенты не берут. Впрочем, если он только искусно не претворяется.
— Бенни, а взломать нельзя? Погоди, я сейчас, — сказал Чарли и нырнул в темноту. Он тут же растворился в ней, но голос его звучал совсем рядом:
— Где же я это видел. Не мог я ошибиться... — послышался шорох, потом донесся звук удара и приглушенное чертыханье.
— Вот она, — в тусклом свете дежурной лампочки над дверью возник силуэт Пульдиса. В одной руке он держал увесистый железный прут, а другой потирал колено.
— Нет, друг, — улыбнулся Бенни, — этой палочкой такие двери не вскроешь.
— Может попробовать сбить замки на воротах, у тебя же есть пистолет.
— Бесполезно, пуля не возьмет, а вот шума наделаем. Вдруг здесь сигнализация есть?
— Так что тогда делать, стоять и облизываться? Чувствую я, есть там припасы, они бы нам ой, как пригодились. Я все-таки попробую.
Чарли подбросил в руке прут и решительно направился к воротам. Вдруг он замер. Застыл и Адамс.
— Слышишь!
— Мотор?
— Смотри!
Вдали забрезжило размытое пятно света. В их сторону явно двигалась какая-то машина. Бывшие мусорщики бросились прочь, в спасительный мрак. Они забились в нагромождение еще теплых камней недалеко от крайнего ангара. Было очень страшно, неужели сработала какая-то сигнализация? Неужели облава?!
Звук двигателя зазвучал громко и надрывно, показались два больших пятна света, которые прыгали уже по территории строений. Несколько раз, сыпанув искрами в глаза, лучи метнулись по камням, за которыми спрятались беглецы. И каждый раз сердце невольно замирало от страха, а тела пытались врасти в камень. Хотя с такого расстояния их заметить было просто невозможно.
Около запертого ангара появился большой автофургон. Скрипнув тормозами, он остановился. Больше машин не было. Хлопнули дверцы. Показались темные силуэты, донеслись голоса.
— Ну, и темень, Джо!
— Чего орешь. Дай закурить лучше.
Засветились две искорки сигарет.
— Пойду, свет включу, а то тоскливо.
— Угу.
Послышались шаги, потом открылась дверь ангара и через мгновение крыша ангара вспыхнула прожекторами.
— Молодец, Георг! Теперь выгружай добро.
Когда глаза беглецов привыкли к яркому свету, они разглядели, что двое мужчин в черных форменных комбинезонах возились у дверей фургона. На душе стало поспокойнее, судя по всему, полицейские приехали сюда по своим делам и не собирались никого искать.
— Бенни, — шепнул Пульдис, — это дрессеры.
— Почему ты так решил?
— А вон, видишь, шокеры на поясах висят.
— Ты наивен, Чарли, шокеры входят в стандартную амуницию любого полицейского.
— Все равно, дрессеры! Я их за версту чувствую. Правда, форма какая-то у них странная и цвет сплошь черный.
— На счет дрессеров, не знаю, а вот то, что они полицейские, это точно. Не сомневайся, Чарли, я своих коллег полицейских в любом обличии узнаю.
— Как, коллег?! — ужаснулся Пульдис, отпрянув в сторону.
— Бывших, Чарли, бывших, — усмехнулся Бенни, — так что ты меня не пугайся.
— Уф! Ну, и напугал ты меня! — облегченно прошептал Пульдис, — душа аж в пятки провалилась, не люблю я вашего брата. Но, послушай, разве полицейских подвергают деструкции, вы же госчиновники?! Это странно...
— Странно, Чарли, ты прав. Только что мы знаем о жизни? Только то, что нам позволяют. Я тоже думал раньше, что уж от деструкции я гарантирован, а чуть провинился, и выгнали. А до промывки мозгов я уж сам докатился.
— Бенни, ты извини, но ты прошел ее без ущерба. Как?
— Давай отложим этот разговор, — обернулся к нему Бенни, до этого не отрывающий взгляда от ангара, — ты ведь тоже, как я посмотрю, благополучно проскочил?
— Согласен, Бенни. Смотри, все-таки странная у них форма, у нас я такой не видел. А тебе, знакома?
— Да, Чарли, я ее узнал. Это начальство дрессеров.
— Не понял?
— Психоподразделение. Это они в социальном институте определяют, как дохами командовать и где их использовать.
— Что-то не очень эти двое похожи на начальников.
— Да, нет, эти-то явно нижние чины. Я и с такими встречался. Спеси в них, аж на полицейских офицеров кидаются и все им с рук сходит. Была у нас в управлении одна история, потом расскажу.... Смотри, смотри....
Двери фургона растворились. Один из дрессеров, тот, что помоложе, снял с пояса шокер.
— Георг, сгружай их поскорей, что они там возятся!
— Уже иду, Джо.
Парень ловко запрыгнул в фургон и буквально тут же, оттуда посыпались худющие человеческие фигуры. Молча, до жути безропотно принимали они колкие электроразряды от шокера Георга, но двигались все равно медленно. Заученно, без суеты выстроились они вдоль машины.
— Джо, кормить их будем?
— Надоели они мне, дармоеды, но придется поработать. Гони их в стойло, мальчик.
— Налево! Живее, скоты.
— Георг, пусть пайки возьмут, — старший вынул из фургона небольшую коробку и сунул ее последнему доху.
Георг повел колонну в уже открытые ворот, ангара, а Джо занялся машиной. Он обошел ее вокруг, постучал ногами по тугим скатам, потом забрался в кабину. Минут через тридцать показался его молодой напарник.
— Ну, как дохи?
— Почавкали, пописали, теперь на ниточках дрыхнут.
Джо открыл капот. Начал там что-то подкручивать.
— Джо! Как ты можешь заниматься этими железками?
— А что? — напарник насмешливо выглянул, его явно забавлял встревоженный вид молодого человека.
— Спокойно, коллега. Нервы надо беречь, — он захлопнул капот, вытер тряпкой руки и подошел к дверце водителя. — Ну, ладно, залезай в кабину.
Георг радостно бросился к противоположной дверце. Взревел мотор, и машина неуклюже развернувшись, вспорола темноту фарами. Полчаса и она скрылись за горизонтом, наступила тишина.
— Бенни, спросил дрожащим голосом Чарли, — ты что-нибудь понял?
Адамс пожал плечами. Его и самого озадачил внезапный отъезд дрессеров. Сторожась любого шороха, замирая на каждом шагу, беглецы прокрались к приоткрытым воротам ангара. Они вошли. Большое помещение было занято каким-то оборудованием. Они походили рядом с ним и не найдя ничего полезного, осветили стены. В углу, справа от ворот виднелась дверь. Они вошли. Прямо перед ними тянулся коридор, слабоосвещенный несколькими плафонами. В коридор выходило несколько дверей. Одна из них, кстати, наружная, была сейчас открыта. Ничего странного здесь не было: два туалета, две душевых комнаты, холодильная камера и жилая комната с кухонным закутком. Была еще одна дверь, металлическая, но она была закрыта. В самом конце коридора было помещение, в котором спали дохи. Долго задерживаться в ангаре беглецы не решились, чувствовалось, что дрессеры уехали ненадолго. Взяв немного сухих пайков, пару ножей, канистру с водой и фонарик они опять вернулись на свой наблюдательный пункт.
— Может, надо было весь ящик с едой забрать, а, Бенни, и деру?
— Куда?
— Вглубь свалки, куда же еще? Другого пути у нас нет. Я знаю, туда все уходят, кому удается удрать.
— Откуда ты это знаешь, Чарли?
— Не думай, что я вру. Ты, Бенни, из чиновников, а я с низов. Наш брат может и не очень образован, а много чего знает. Шепчем друг другу всякие истории, легенды, слухи. Народ зря говорить не будет, там, за свалкой есть люди, и мы их найдем.
— Ага, или их кости. И с чувством глубокого удовлетворения, положим рядом свои. Получается, Чарли, что наше спасение зависит от правдивости народных баек? Негусто. Но выбирать не приходится. Да, и поздно, вон, машина возвращается.
Автофургон остановился на том же месте. Дрессеры вышли из кабины и задымили сигаретами.
— Ну, покурили? Давай, мальчик, тащи-ка свою куклу на свет, рассмотрим, как следует.
— Шесть секунд, старик! — весь сияя подхватил Георг и юркнул к дверям фургона. — Сюда, милая, сюда. Вот так. Как козочка, ей, богу.
В свете прожектора появилась девушка с шикарными воронеными волосами. Совсем молоденькая, или казалась такой? Стройная, с высокой грудью и упругой белой кожей. Одета она была в комбинезон дохов-пахарей. Джо задумчиво поглядывал на безмолвное существо. Что-то человеческое на миг мелькнула на его лице. Мелькнуло и пропало.
— Хороша! — выдохнул он вместе с клубом дыма.
— Что я тебе говорил! А ты ехать не хотел. Ты только взгляни, какая телочка! — Георг подскочил к девушке и хлопнул ее пониже спины. — Ух! Аж, до печенок прокололо! — Он ладонью стал поглаживать ее бедра, грудь.
— Подожди, Георг. Ее помыть надо. Ты кто?! — строго спросил он, обращаясь к безропотной девушке.
Та еле заметно встрепенулась и монотонно произнесла:
— Я дох 2440, жду ваших приказов.
— Кукла, — поморщился Джо, — но хорошая. Разденься!
Девушка спокойно выполнила команду. Худоба ее тела скрашивалась молодостью и соразмерностью пропорций. Молодой дрессер буквально пожирал ее глазами. Джо снисходительно посматривал на него, сам оставаясь холодно спокойным.
— Что, мальчик, слюна пошла? Ладно, не тушуйся. Это твоя первая кукла?
Георг молча кивнул.
— Да-а! Везунчик ты: в первый раз, и такую кралю. Ящик пива за нее не жалко. Только вот забавляться нам с нею долго не придется.
Георг вопросительно взглянул на напарника.
— Что глаза лупишь? Забыл, что эта база последняя? Завтра к вечеру в город возвращаемся.
— Ах, да, — уныло протянул парень. Но тут же засуетился. — Так что же время терять, Джо? Я пойду? — Он схватил девушку за руку.
— Куда?!
— Как куда? В душ, — в голосе Георга послышалось беспокойство. Он попробовал снять напряжение шуткой. — Джо, ты же ветеран, молодежь надо вперед пускать.
Однако эти слова неожиданно разъярили напарника. Он шагнул навстречу и коротко, но сильно ударил парня в солнечное сплетение. Тот надломился, словно подкошенный и опустился на колени. Рот хрипло втягивал воздух.
— Щенок! — яростно процедил сквозь зубы Джо. — Ты мне предлагаешь поиграть тем, что останется от такого сопляка, как ты?! Как ты смеешь говорить такое настоящему мужчине!
— Но Джо! — с трудом выговорил Георг. Он поднялся с колен и на всякий случай отковылял несколько шагов в сторону. — Пиво ведь мое! И с хмырем я сам договаривался.
— Дурак! — криво усмехнулся старший, — твой хмырь, пока ты высунув язык бегал и выбирал себе девку, подходил ко мне и получил от меня добро. И я за тебя поручился. Понял?! Сопляк, ты знаешь, что про эти забавы все знают, но если официально попадешься, то.... Ну?!
— То выгонят со службы? — пролепетал побледневший Георг.
— Нет, ты неисправимый дурак! — Добродушно усмехнулся Джо. — Если бы! На ниточку посадить могут, вот, что страшно. И в следующий раз ты можешь приехать сюда в фургоне, а не в кабине. Понял?!
— Как, на ниточку?!
— А, так! Будешь вместе с этими дохляками под петелькой на башке сладкие сны видеть. И станет тебе так хорошо, так хорошо... и девки не понадобятся.
Георг попытался что-то сказать, но из горла неслось лишь икающее мычание. Он всерьез струхнул.
— Ладно, парень, — смилостивился Джо, — не пугайся. Все будет нормально. Мы друг другу доверяем и это лучшее поручительство. А что касается этого, — он показал кулак, — то сам виноват, старших надо уважать. Ну, что, мир?
— М-м-и-ир, — выдавил из себя Георг. Потом криво и натянуто улыбнулся.
— Вот, и умница. Просто пай-мальчик. За это я разрешаю тебе помыть эту куколку. А потом посмотришь, что старики умеют, поучишься. Пошли.
Георг уже не выглядел печальным. Черт с ней, с обидой. Впереди его ждало неизведанное наслаждение, еще более желанное, потому что запретное. Он обхватил девушку за талию и повел в ангар. За ним, снисходительно улыбаясь, шел Джо. Он был тоже доволен собой.
Как завороженные следили Адамс и Пульдис за этой сценой.
— Мерзость, какая! — зло шептал Бенни и чувствовал, что его товарищ вторит ему аналогичными комментариями.
Когда полицейские скрылись в ангаре, Чарли вызвался сходить на разведку. Бенни видел, как он еле уловимой тенью скользил от ангара к машине и обратно. Через десять минут он вернулся.
— Бенни, труба дело! — начал он, даже не успев отдышаться.
— Все закрыто?
— Все! И накрепко. Вот, гады!
— Ну, это ты зря, они от таких, как мы, свои шкуры берегут.
— Да, я не о том. Представляешь, что они сейчас с этой девчонкой вытворяют?!
— Чарли, я стараюсь об этом не думать.
— А у меня из головы не выходит. У меня ведь дочка, всего года на три-четыре моложе.
— У тебя есть семья?! — Бенни изумленно взглянул в лицо товарищу. Его глаза влажно блестели в отблеске далеких фонарей.
— Есть. То есть, была.
— Расскажи мне о себе, Чарли, о своей семье. У меня ведь никого нет. Родители умерли рано, братьев, сестер нет, а женитьбу, ради карьеры, все откладывал. Вот и дооткладывался.
