Образы и представления Апокрифа были и просты, и красивы одновременно. Например, Апокриф очень поэтично представлял, что все вселенные связаны незримыми нитями-струнами с всевышним и каждая, даже самая крохотная струнка звучит. Вселенная полна звуков, только слышать их, дано не каждому. Весь хор слышит только Бог, а он, творец миров, слышит отдельные мелодии. Георг замер, представляя этот оркестр, вот бы услышать эту "музыку сфер"! Иногда творцу миров удаётся заметить некий диссонанс в гармониях мироздания, и тогда он ищет причину дисгармонии, чтобы исправить её.
Поток информации иссяк неожиданно и обидно. Хотелось пить и пить новые невероятные знания, вкушать их, словно диковинные яства, но внутри уже было пусто.
* * *
В шатёр заглянула арианка.
— Можно?
— Да, да, конечно! — Георг привстал.
— Извините, Гора, я несколько задержалась: к детям забежала, и как раз младшенькая проснулась.
— Девочка?
— А как же! Все три чудесные девочки!
— Аделла. А вы не подскажите, сейчас уже ночь?
— Нет. Просто после обеда дети должны спать.
— Да, верно, — Проквуст улыбнулся, — мама всегда заставляла меня спать днём.
— Вот видите!
Возникла неловкая пауза.
— Вы разговаривали с Аором?
— Да, — охотно подхватила тему Аделла, — он повернул назад и скоро будет здесь.
Георгу вдруг пришла в голову замечательная мысль.
— Аделла, расскажите мне о Бенни Адамсе.
Арианка смерила Проквуста с головы до ног.
— А кто такой, этот Бенни Адамс?
— Хм, — Проквуст спохватился, ведь Аор говорил ему, что Бенни для женщин известен как Онадин. — Вы извините, я оговорился, я хотел спросить об Онадине.
— Об Онадине?! И что, он действительно ваш друг?
— Да, это так. Онадин прибыл на Арай ради меня.
— Ха, глупость какая! Онадин прибыл к нам по велению бога и ради великой матери. Онадин великий, а вы обычный.
— Да? — искренне удивился Георг такому неожиданному выводу, — а что же в нём такого особенного.
— Всё!
— Ну, а если конкретно?
— Он, — арианка замолчала, подыскивая подходящее слово, — он властный. — Она довольно улыбнулась. — Да, именно так, сильный и властный. Он носитель мужской вселенской сути и именно он исполнил пророчество.
— Пророчество? Какое?
Арианка хранила важное молчание.
— Аделла, ну, прошу вас! Умоляю! Ведь, хотите вы или не хотите, но Онадин мой друг, я так благодарен ему...
— Хорошо, слушайте.
Арианка принялась рассказывать о встрече Онадина с королевой, подробно описывая странные ритуалы и многочасовые разговоры Бенни с королевой Арая, так называлась их планета. Слов было много, а информации мало. Проквуст решился и как можно незаметнее залез арианке в голову. Она дёрнулась, по инерции произнесла ещё несколько фраз, потом озабоченно повертела головой и вдруг резко встала. Георг даже испугался, не обнаружила ли она его вороватое присутствие у себя в мозгах.
— Извините, Гора, мне пора к детям. Я чувствую, что они проснулись.
— Да, спасибо, Аделла. Я вам очень благодарен и не смею удерживать.
Так как арианка думала именно о Бенни Адамсе, Проквуст успел выудить у неё достаточно информации, чтобы, в совокупности с её скучным рассказом, получить более — менее правильное представление о событиях на Арае.
...Лёгкость продвижения вначале, сменилась тупым противостоянием в одной из узких улочках. Сзади плотной кучей застыла толпа горожан, а впереди пространство перегородила сияющая металлом шеренга воинов. Адамс мог подтолкнуть послушную воительницу вперёд, но не знал, как поведут себя воины, вдруг будет приказ убивать всех на месте без учёта заслуг и рангов? На всякий случай Бенни окружил себя и Аделлу плотным, но прозрачным энергетическим коконом. И оказалось не зря. После десяти минут стояния, сзади из толпы вдруг послышались возбуждённые возгласы. Через минуту в Адамса и его напарницу вдруг полетели стрелы и копья. Оказывается, стрелки пробрались по крышам и теперь начали атаку. Орудия густо сыпались на них, и с дробным стуком осыпались вокруг силового поля. Если бы не оно, они с Аделлой были бы сейчас похожи на ёжиков. Наконец поток стрел и копий иссяк. Наступила тишина.
— Я не хочу жертв, — раздался громогласный голос Адамса. — Пропустите нас к королеве!
Это был не просто громкий голос, это был трубный глас, от которого по спине шли мурашки, но воины впереди не дрогнули. Более того, в него вновь полетели копья и стрелы, а впередистоящая шеренга медленно зашагала вперёд, угрожающе загремев доспехами. Бенни не успел додумать дальнейших своих действий и впоследствии жалел о сделанном, но случилось то, что случилось, он лишь помнил, что сильно рассердился.
— Остановитесь! — вновь загремел его голос. — Или погибните!
Но шеренга, ощетинившись копьями, упорно двигалась к ним. Наверное, можно было найти иное решение, но времени на раздумья не оставалось. По воле Адамса стрелы и копья, во множестве валяющиеся вокруг него, поднялись в воздух и развернулись навстречу нападавшим, в ту же секунду весь этот арсенал стремглав пустился вперёд и в стороны, туда, откуда только что прилетали. Раздались многочисленные крики с крыш, сверху свалилось несколько тел, а затем оружие долетело до шеренги бойцов. Его удар был сокрушителен, щиты и доспехи пробивались насквозь, словно бумага, несколько десятков бойцов тут же завалились вперёд и из-под этой страшной баррикады потекли ручьи крови. Бенни с ужасом смотрел на дело рук своих и готов был заплакать от отчаянья, его миссия была не просто провалена, теперь и Георг, если доберётся сюда, будет встречен как враг!
Но его ужасающие действия произвёли совершенно неожиданный эффект. Сзади вдруг раздались крики, тут же переросшие в скандирование: "Онадин, Онадин, Онадин!". И тут же Проквусту пришло в голову древнее пророчество планеты Арай, видимо, заученное всеми её жителями наизусть.
Пророчество Арая:
"Далеко — далеко в пространстве и времени живёт великая мать всего сущего, только она заботливо вскармливает своих многочисленных питомцев и рассылает по мирам, ей подвластным, только она прощает их в провинностях, только она призрела несчастный народ Арая. Семена жизни сеются ею и собираются, и народ Арая чтит свою долю урожая, лелеет его и сберегает для великой матери. Королева — её наместница на Арае, вольна распоряжаться жизнями и смертями мужчин, падших в великом грехе гордыни, и оберегать всеми силами жизнь и благоденствие женщин".
Из прихваченного клубка знаний Аделлы, тут же вдруг выскочило сказание об великом грехопадении мажчин.
Сказание о великом грехопадении мужчин:
"Давным — давно, правил бог народами Арая бережно и справедливо, и во всём они были послушны ему, и процветала планета, и радостно было жить. Вволю хватало дождей и вод, еды и крова каждому, счастье и довольство разливались из сердца в сердце. Но однажды явился белый змей в чужой шкуре по имени Онадин и спросил народы Арая, довольны ли они жизнью? И ответили женщины, что они счастливы, и ответили мужчины, что им скучно, что тоска снедает их горячий дух, что чахнут они рядом с покорными женщинами. И сказал Онадин: "Я вам дам лечение: вот здесь плоды хлебного дерева, в них труд и жертва ради потомства, а вот сладкий клубень, растущий на болотах, в нём бессмертие и забота о себе. Выбирайте". И выбрали женщины хлебное дерево, а мужчины — сладкий клубень. И сказал Онадин: "Посылал меня к вам господь для испытания, и приходил я, и вас испытывал. И женщины выдержали испытание, а мужчины нет. Вы предали доброту, которая в вас есть и выбрали добро для себя, которого в вас нет. Я принёс к вам гнев божий и наказание, отныне бог отвернулся от вас, а я говорю вам великое заклятие: вы, мужчины, отныне и до второго моего прихода, будете рабами женщин, отсохнет рука того, кто поднимет её на женщину, остановится дыхание того, кто ослушается её".
И полилось дальше пророчество:
Продолжение пророчества Арая:
"Нет предела власти её, кроме власти великой матери и бога, ждущего покаяния и искупления. Гнев его только женские слёзы облегчают, а смех радует. О, мужчины, нет предела вашему эгоизму, потому увянет язык ваш до второго прихода Онадина, посланника божьего. В день появления его треснут небеса и отвердеют воды, и вернётся дар речи к мужчинам, и примутся они славить и звать Онадина, и склонятся пред ним, малой кровью подписав преданность свою, и он примет жертву и преклонится перед ним сама королева. Лучших из лучших женщин числом сорок четыре тысячи отдаст Арай Онадину и заберёт он их с собой на небо. И тогда мужчины вновь обретут утерянную доброту".
Тут же перед глазами Проквуста встала небывалая картина всеобщего коленопреклонения мужской части Арая. Мужчины бросали оружие и, завывая на все лады, скандировали имя Онадина. Молчаливо двинулась вперёд Аделла и Адамс зашагал вслед, также как она, невольно вступая в ручейки крови и ужасаясь происходящему. Через несколько улиц показался дворец королевы. Он не выглядел роскошным, разве что был трёхэтажным и со множеством фонтанов. Не успели они с Аделлой войти в распахнутые кем-то ворота, как из ближайших дверей выскочила чуть полноватая арианка в блестящей мантии и золотой короне, она воздела руки к небу, крикнула: "О, Онадин, ты вернулся!" и рухнула ниц. Проквуст откуда-то со стороны видит, как бросается к ней Адамс, как бережно поднимает и говорит: "Простите, королева, я пролил кровь, но я пришёл с добрыми намерениями". "Да-да, малая жертва! — вскричала королева. — Я, королева, Гундарина, признаю тебя, о, Онадин, и отдаю себя и народ свой в твои руки. Приказывай, я всё исполню!". Бенни несколько смущается. Потом, собравшись с духом, насколько это возможно, властно и важно говорит: "Гундарина, собери лучших женщин для дальнего путешествия". "Они всегда готовы, самые красивые и молодые, для них великая честь пойти за тобой, они ждут тебя у моря", — отвечает королева. Адамс выпрямляется, соображая, что ему делать дальше, а в это время коленопреклоненная королева вдруг хватает его за руку и кричит: "Онадин, не бросай меня! Возьми в свой небесный мир с избранницами!". Бенни бросает на неё взгляд и коротко отвечает: — "Хорошо, иди за мной".
Проквуст вдруг переносится на космический челнок. На его борту стоят Адамс и Гундарина. Внизу по отвердевшей воде к челноку идёт нескончаемая вереница женщин в праздничных одеяниях. Они входят внутрь и по телепортационному каналу сразу же переносятся на основной корабль. А для заполнивших все берега толп народа явлено новое чудо: уже давно всем ясно, что для женщин на челноке места больше нет, но они идут и идут, и исчезают внутри.
На этом видения закончились. Проквуст, поражённый подвигами Бенни, сидит недвижимо, пытаясь осмыслить увиденное. Он опять подумал о невероятности созиданий Апокрифа, который создаёт свои миры под лекала, которые получил буквально только что, но при всём этом у всех его планет есть многотысячелетняя история, учитывающая новую информацию! Например, Онадин. Ведь невооружённым взглядом видно, что Онадин — это вылитый Адамс, и легенды Арая про него! Как это объяснить?! И надо ли объяснять?
— О, если бы эту информацию знал Смит! — улыбнулся Георг. — Он бы был очень мне благодарен.
* * *
Послышались торопливые шаги, в шатер вбегает Аор.
— Гора, с вами всё в порядке?
— Да, спасибо, Аор, я очень благодарен вам и вашей супруге.
Георг с удивлением замечает, как засмущался прежде невозмутимый арианец, неужели появление женщин....
— Аор, скажите, ваш мир сильно изменился?
— Наш мир изменился? Гора, о чём вы говорите? Наш мир рухнул! Счастливчики, к которым женщины проявляют благосклонность, считают за честь жить у них в гаремах.
— В гаремах?!
— Да, и ничего, Гора, в этом нет постыдного. Весь Ариан охмелел от женских голосов и, главное, они все рожают нам девочек!
— Все?!
— Почти все. Мальчики очень редки.
— Аор, а сами вы единственные муж?
— Конечно! Император сам составлял список арианцев, достойных создания моногамных семей.
— Поздравляю.
— Спасибо.
— Аор, а вы не о чём не жалеете?
— Нет, Гора, после того, как я вспомнил, что такое любовь к женщине и познал, что такое любовь к детям, я почувствовал себя вновь рождённым. Все мои сотни тысяч прожитых лет не более чем предыстория к тому, чем я живу сегодня.
— Но ведь теперь вы будете стариться и потом умрёте!
— Да, это несколько печалит, но... — арианец чуть склонился к Проквусту и понизил голос, — ведь глупых самцов на Арии никто не истреблял.
Георг с удивлением качнул головой.
— Аор, вы вновь хотите обмануть бога?
— Гора, зачем так говорить: обмануть! Я просто сказал, что наиболее выдающиеся арианцы могут рассчитывать....
— И, наверное, император вас уже поддержал?
— Так это же его идея! — арианец сел в соседнее кресло. — Мне лишь поручили изучить этот вопрос и его возможные последствия.
— Ага, теперь понятно, почему вы так со мной откровенны: вы уже работаете?
— Конечно! Гора, ваше мнение для меня очень важно.
— Спасибо за доверие, но я воздержусь.
— Почему?
— Потому что это только ваш выбор, решайте сами. Кстати, Аор, Аделла рассказывала вам о легендах Арая?
— А как же! Она и вам уже успела всё рассказать?
— Да, она была так любезна, что ответила на некоторые мои вопросы.
— Да, она очень добрая, — Аор задумчиво почесал когтем под нижней челюстью.
— Аор, вы что-то хотите мне сказать, но не решаетесь?
— Что? Сказать? Нет. То есть да. Гора, вы готовы приступить к дипломатической миссии?
— Вы хотели спросить меня о дипломатической работе? Хорошо, я отвечу: вряд ли я хороший дипломат.
— Ну, это вы зря....
— Извините, Аор, но мы же оба знаем, что это так. Теперь, когда Тёмная империя перестала быть чёрной, я могу считать свою работу завершённой.
— Да, Гора, вы нас обыграли.
— Ведь вы же получили то, чего так жаждали — возможность репродукции.
— Да, но меня мучает один вопрос...
— Смелее, Аор, говорите, зачем себя мучить?
— Хорошо, я спрошу: Гора, вы или ваш вождь Чар, знали, что мы сами себя поймаем в ловушку?
— Какую ловушку? — удивился Георг.
— Семьи, любви....
— А, вы об этом. Нет, на такой результат мы даже не рассчитывали. Чар просто хотел знать больше о потенциальных врагах, а я, я всего лишь желал получить назад свою семью. И вот теперь сижу и жду.
— Ждёте, чего?
— Мне обещали вернуть жену и дочь.
— Сам хозяин соседнего мира?! — почему-то шёпотом спросил арианец.
— Вы его так зовёте? Да, он сам и обещал.
— Удивительно! Никогда такого не бывало!
— Да, похоже, настали времена чудес.
Внезапно сверху послышался низкий вибрирующий звук. Аор настороженно прислушался, а Проквуст выскочил наружу, его сердце бешено забилось. Он не ошибся, вверху плыл пузатый дисколёт, он медленно и неотвратимо снижался. У Георга задрожали колени. Он рывком поднял руку к глазам и позвал огонёк телепатической связи, и тот радостно замерцал: есть связь!
