— Да, — Пол махнул рукой, — это была идея Хаима. Кстати, канцлер, он уговорил Джулию, и они меня вдвоем додавили, я сначала не хотел.
— Ну, хорошо, допустим, но ради чего, цель-то, какая?! Поймите меня правильно, Пол, как бы я хорошо не относился к хоравам и к вам лично, я обязан быть объективным. И что прикажете мне думать, если контролеры, уполномоченные Советом Цивилизаций пресекать любые попытки официальных контактов с недозревшей цивилизацией, сами дают прямые свидетельства своего присутствия?!
— Я вас прекрасно понимаю, Святой Гора, но у нас и в мыслях не было устанавливать контакты с землянами.
— Поясните, командор, я не улавливаю вашей логики.
— Все просто, инспектор. Дисколет разбили, чтобы проверить социально-психологическую инерцию землян. Это эксперимент, Георг.
— Так, так, — Проквуст задумчиво потер подбородок. — Это меняет дело. — В голосе его звучало явное облегчение. — И каковы результаты эксперимента?
— Впечатляющие! В том то и дело, что результаты превзошли ожидания! Люди удивительно инертны! Эффект затухания информации, к которой не готово их обыденное сознание, огромен.
— А реакция официальных кругов?
— Можно я отвечу? — неожиданно вмешался канцлер. — Дело в том, что анализируя информацию о Земле на Недине, мы пришли к однозначному выводу о нежелании земных правительств официальных контактов с космитами!
— Но как же так, разве они не понимают всей выгоды такого контакта?!
— Конечно, понимают, — канцлер усмехнулся. — Еще как понимают! Только не хотят рисковать своим элитарным положением.
— Каким еще положением, Люций?
— Положением властьпридержащих, Георг! Кто они сейчас, правители Земли? Последняя инстанция перед богом! Бог далеко и суд его не явен, так что они себя сами оценивают, а что получится, если контакт состоится? Командор, вы знаток землян, что будет?
— Вы правы, канцлер, при контакте, так или иначе, правители Земли получат космическую шкалу ценностей, которая вряд ли во всем совпадет с их собственной. Естественно перед народами статус их понизится.
— Хм. Теперь я хорошо вас понимаю, но есть одно но. Вот вы, Гариль, говорите, что власть, последняя инстанция перед богом, но, насколько мне известно, народы Земли в своем большинстве не только не любят свои правительства, но часто и не уважают. Что можете ответить по этому поводу, Люций, Пол?
— Я отвечу, — канцлер собрался с мыслями. — Значит так, свобода любви и уважения на Земле действительно имеют место быть. Но так ли уж пристрастия народов действенны и влиятельны, чтобы правительства боялись этой свободы? Разве власти на Земле не вершат то, что хотят? Кто их может остановить, восставший народ? Но любое восстание заканчивается воцарением новой власти. Институт земных правительств незыблем. — Гариль сделал многозначительную паузу. — Незыблем, пока нет никого выше, кроме них самих. На Земле нет ничего выше власти, кроме самой власти.
— Постойте, канцлер, — прервал его Проквуст, — вы меня совсем запутали. А как же основные церкви, ведь они иногда становятся выше власти.
— Я тоже изучал этот вопрос, Георг, и с полной уверенностью могу сказать: земные церкви, это разновидность власти.
— Ну, я с этим не могу согласиться.
— Почему?
Проквуст задумался, а действительно, почему?
— Знаете, Люций, я пока воздержусь от однозначного ответа, надо подумать.
— Буду рад вернуться к нашей дискуссии, Гора. Кстати, Пол, — канцлер повернулся к Коринни, — вынужден тебе признаться, что эксперимент с крушением дисколета, это была моя идея, которую Джулия, по моей просьбе, вбила в голову Хаиму, ну, а дальше ты уже знаешь. Ты уж не обижайся.
— Ладно, чего обижаться, если для дела.
Все замолчали. Первым заговорил Проквуст.
— Что ж, с этим вопросом мне все ясно. Только вот скажите, Пол, а какова судьба этих четырех хоравов?
— Обычна, — Коринни пожал плечами, — разбились, потом вернулись.
— То есть они фактически умерли?!
— Совершенно верно.
— Но это же ужасно!
— Они это заслужили, Георг! — вмешался канцлер.
— Заслужили?
— Да. Это те четверо, которые когда-то напали на вас.
— А, понятно, — Проквусту сразу расхотелось дальше обсуждать эту тему. — Ладно, потом разберемся, а пока давайте поговорим по второму вопросу. Правда ли, что земляне овладели ядерным оружием и неоднократно его применяли? Пол, вы можете поподробнее рассказать мне об этом?
— Конечно, — командор пожал плечами, он не понимал, почему данный вопрос заинтересовал Гору. — Первый взрыв произошел почти пятьдесят лет назад. За прошедшие десятилетия количество взрывов превысило сотню. Но сразу хочу отметить, что непосредственно ядерные технологии использовали как оружие только два раза. Все остальные случаи относятся не к боевому применению.
— Испытания?
— Да.
— Командор, вы отслеживаете этот вопрос?
— Да. Мы знаем, где и сколько ядерных зарядов находится....
— И сколько их всего сейчас?
— Десятки тысяч, от ранцевых до сверхмощных.
— Это ужасно, — проговорил Проквуст внезапно вдруг охрипшим голосом, и замолчал.
Пауза затянулась, первый не выдержал канцлер.
— Простите, Георг, но я не понимаю вашей озабоченности данным вопросом. Насколько мне известно, сейчас земляне сообща укротили ядерного зверя и количество испытаний многократно сократилось. Пик опасности давно прошел.
— Не могу согласиться с вами, Люций. На моей планете не было сотен государств, враждующих между собой, и все равно нашлись отщепенцы, которые склонились перед злом и совершили прорыв пространства. Вы-то понимаете, что каждый взрыв наносит ущерб пространственной стабильности?
— Георг, — канцлер при этом величественно шевельнулся в кресле, — мы, конечно же, все это знаем, но даже самые мощные заряды ничтожны перед устоями мироздания нашей вселенной!
— Люций, а если одновременно взорвать множество ядерных зарядов?
— Да, но для этого их нужно собрать все в одно место! — поддержал скептицизм канцлера Коринни. — Я неплохо знаю людей, уверен, что они на это не пойдут.
— Но теоретически такое возможно?
— Нет, Гора! При всем к вам уважении, я не могу допустить такую возможность.
— Хорошо, тогда беру другой случай. Вот вы только что сказали, что ядерные заряды надо свести в одно место. А кто сказал, что это необходимо? Земля не столь велика, чтобы не допустить самых жутких последствий при одновременном подрыве всех зарядов, пусть даже рассредоточенных по планете. Ведь нет же на этот счет никаких расчетов. Не так ли?
Коринни и Гариль опять переглянулись и, не сговариваясь, оба отрицательно покачали головами.
— Вот видите! Поэтому, командор, я вас убедительно прошу уделять данному вопросу первостепенное значение. Обещаете? Поверьте, это не моя прихоть, это, если хотите, крик моей интуиции.
— Хорошо, Святой Гора, я обещаю. Более того, мы уже однажды, букально четыре года назад, предотвратили крупную катастрофу на одной из атомных энергостанций. Так что, я принимаю вашу озабоченность, как свою, — Коринни повернулся к Люцию. — Канцлер, а ваше мнение?
— Пол, я целиком тебя поддерживаю. Впредь прошу в отчетах особо отражать изменения по этому вопросу.
— Кстати! — Прервал их диалог Проквуст. — Вы уж меня извините, но не могу не спросить. Скажите, Пол, а после взрывов ничего не изменилось?
— В каком смысле?
— В любом. Прежде всего, вокруг самой Земли?
Коринни ненадолго задумался.
— А ведь вы правы, Гора, как я сам не догадался?! Если проанализировать динамику присутствия в Солнечной системе космитов, то она растет очень плавно, а вот если посмотреть на рост присутствия иномерцев, то она резко подскочила сразу же после первых ядерных взрывов.
— Иномерцы, а это кто же такие? — поинтересовался Проквуст.
— Иномерцы, они и есть иномерцы, — пожал плечами Коринни. — Мы о них мало, что знаем, только фиксируем их растущее присутствие.
— Заметьте, Георг, — вмешался канцлер, — если бы хоравы не располагали соответствующими технологиями, мы бы их вообще не заметили.
— Спасибо, Люций, я это учту. Пол, будьте любезны, поподробнее.
— А, собственно говоря, канцлер прав, подробностей больше нет. Если любые космиты регистрируются у нас, то иномерцы на контакт с нами не идут. Я вообще не уверен, что они нас замечают. Мы бы, конечно могли принудить их к контакту, но я не посчитал нужным.
— Правильно, Пол, просто старайтесь за ними наблюдать максимально пристально.
— Хорошо, это не составит проблем.
— Скажите, Пол, каковы внешние проявления иномерцев?
— Иногда огни, свет, сверкающие шары, но больше всего черных клякс, мы их так называем. Все они так хаотично шныряют из измерения в измерение, что порою, мы начинаем сомневаться в их разумности.
— Все может быть.
— В каком смысле, Георг? — удивленно спросил Гариль.
— В прямом, канцлер. Чар говорил мне об иномерцах. Даже у него немного информации о них. Они мыслят не как мы, если вообще мыслят. Возможно, они просто слетаются туда, где можно попировать вволю, — Проквуст взглянул на Коринни. — Пол, я читал в отчетах, что земляне уже при вас вели две большие войны. Жертв много было?
— Очень много! Люди гибли миллионами.
— Плохо! — Проквуст обхватил голову руками. — Все мне это не нравится! Сначала поток смерти, потом ядерные проколы пространственной ткани. — Он поднял глаза на хоравов. — Невеселая картинка вырисовывается, друзья мои.
— То есть, вы хотите сказать, что для людей приближается некий всепланетный кризис?
— Да, нет, канцлер, вряд ли. До самого катаклизма еще далеко, но дорожка к нему уже начата. Что ж, — вздохнул он, — придется искать знающих.
— Кого, кого? — переспросил Коринни.
— Знающих, Пол. Это мой термин. Судя по тому, что творилось на моей планете, при прорывах пространства в нашу вселенную просачивается магия.
— Волшебство, вы хотите сказать? — иронично поправил Гариль.
— Ну, можно сказать и так, — пожал плечами Проквуст. — Я ведь свои собственные мысли высказываю, могу и ошибаться. А вот ваша ирония, канцлер, напрасна. Смотрите.
Георг протянул вперед правую руку, чуть напрягся, и с тумбочки метрах в трех от него, поднялся в воздух черный куб. Он мгновение повисел на месте. Потом дернулся и плавно поплыл в сторону канцлера. Тот чуть отшатнулся, но сдержался.
— Берите, Люций, не бойтесь.
— А я и не боюсь! — буркнул Гариль и решительно подставил руку.
— Нет, Люций, этого мало. Вы встаньте и беритесь за этот кубик двумя руками!
Канцлер послушно встал и крепко обхватил предмет. В то же мгновение он навалился на его руки огромной тяжестью, так что тот невольно опустил его на пол, едва не выронив.
— Господи, — вырвалось у него, — это еще что такое?
— А это подарок дракона, — засмеялся Проквуст. — Какой-то сверхтяжелый сплав из недр потухшей звезды. Очень редкий, кстати, и к тому же жутко тяжелый. Вы уж извините, Люций, если моя шутка вам не понравилась.
— Да, нет, пустяки, — канцлер выпрямился и опять сел в кресло.
— Я к чему это сделал? Ведь наука не может объяснить, как воля индивидуума может управлять материей?
— Ну, почему же, у нас на Недине в свое время многие увлекались исследованиями подобных явлений.
— И как успехи?
— Скромные, — канцлер улыбнулся. — Согласен, то, что вы сделали до настоящего времени загадка. А зачем это вам?
— Ну, во-первых, это очень тешит самолюбие, — Проквуст широко улыбнулся. — Во-вторых, я этим кубиком проверяю уровень магии. Вы уж примите этот термин, у меня просто нет другого. Так вот, рядом с Землей он больше, чем вдали от нее.
— А если дело просто в росте ваших способностей в ходе тренировок?
— Нет, Пол, чтобы исключить необъективность, я стараюсь дозировать усилия, держать их все время примерно равными. Здесь, на орбите Земли кубик летает гораздо легче, чем в открытом космосе.
— И что?
— А то, что магия, по моему убеждению, нейтральна. В добрые или злые дела ее превращают те, кто ее впитывает, у кого есть подобный дар.
— Понятно, значит, знающие, это те, кто за добро?
— Совершенно верно, канцлер. Я искренне надеюсь, что на Земле такие, также как когда-то и на Ирии, найдутся.
Проквуст встал и потянулся.
— У меня по инспекции вопросов больше нет. А у вас?
— Нет, я пас, — Коринни устало махнул рукой.
— Я тоже, — кивнул канцлер.
— Тогда давайте обсудим мой насущный вопрос. Пол, вы должны помочь мне скрытно попасть на Землю.
— Да, нет проблем. Мы подберем для вас подходящую одежду и переправим в ту точку, которую укажете.
— У меня нет конкретной точки.
— Ну, тогда мы можем вам подобрать подходящую страну.
— Нет, это тоже не годится.
— Почему? — чуть ли не в унисон спросили Коринни и Гариль.
— Потому что я на Земле, так же как и вы, должен решить свою больную проблему.
— Какую?
Георг молча улыбался, словно не расслышал вопроса.
— Пол, Гора не может нам рассказать всего, я уже его по-всякому расспрашивал.
— Вы правы, канцлер, рассказывать об этом не считаю возможным, но кое о чем предупредить должен. Не знаю, через какое время, может быть через год, а может быть, через десять к земле прибудут армады Темной Империи. Вы должны быть готовы к этому.
— Но зачем им Земля?
— Им не нужна Земля, им плевать на то, что это точка бифуркации, они будут искать меня. Поэтому прошу вас на время забыть обо мне, я сам дам знать о себе, когда для этого придет время.
— Но как?
— Пока не знаю, придумаю что-нибудь. Я должен не просто затеряться на этой планете, мне там нужно найти решение очень серьезной проблемы, поэтому точка высадки для меня должна быть случайной.
— Но это невозможно!
— Возможно, если вы, Пол, высадите меня к динозариям.
— Позвольте, Георг, но там вас найдут в два счета!
— Канцлер, благодарю за заботу, но я не собираюсь жить среди них, я должен отыскать переход в человеческое трехмерье.
— Извините, Гора, но это настоящее безумие!
— Почему же, Пол?
— Динозарии враждебно относятся к нашим визитам, отмечались случаи нападения....
— Пустяки, разберемся на месте. Скажите, как они общаются между собой?
— Они сплошь телепаты, мы даже не знаем, способны ли они к речи.
— Отлично, это облегчает задачу, — Проквуст решительно встал и повернулся к канцлеру. — Спасибо, Люций, за содействие, мне пора.
Георг повернулся к Коринни.
— Пол, и вам спасибо. В вас произошли большие перемены, меня это очень радует. Обещаю вам, что если найду на Земле что-то интересное для хоравов, обязательно сообщу.
* * *
Проквуст провожал взглядом стремительно удаляющуюся точку дисколета. Все, теперь он остался один, погруженный на дно высоченного леса. Его спустили сюда странным способом: световым лучом, бережно обхватившим его со всех сторон. Такого лифта у хоравов раньше не было. Георг с сожалением оторвал глаза от клочка глубокой небесной выси среди крон деревьев и огляделся. Здесь внизу было влажно и душно. Под ногами мягко прогибался толстый ковер изо мха, а вокруг, насколько проникал взгляд мимо мощных стволов деревьев, светло-зеленой волной покачивались заросли папоротника. Проквуста удивила странная тишина, лишь порывы ветерка еле слышно скребли о бесчисленные листья. Судя по тому, что он узнал, готовясь к своей экспедиции, здесь обитают тысячи живых тварей, отчего же тогда посредине яркого дня такая тишина? Георг невольно тоже замер. Но вот, словно прослышав про его удивление, лес ожил. Сначала что-то одиноко дернулось, щелкнуло, недалеко в такт кто-то пискнул, и тут же, как по команде, его накрыло густой волной звуков.
