— Что это со мной происходит? — удивился своему необычному состоянию Проквуст. — Здесь и так все уныло, так и я еще хандрить начинаю. Ох, не с проста это! Вот кто бы меня спросил, зачем я с такими усилиями сюда приперся, я бы не за что не объяснил. Но ведь зачем-то я это сделал?
Георг еще раз беззлобно ругнулся и решил, что только взглянет на островок, и тут же покинет это странное и унылое место. Ворча от того что двигаться приходилось чуть ли не на четвереньках, он обследовал территорию. Ничего интересного не нашел, кроме углубления в противоположной стороне. Он его не сразу заметил, перешагнул, а потом почему-то оглянулся. И именно с этого ракурса увидел некий скрытый рельеф. Проквуст аккуратно очистил участок от множества камешков и песка. То, что он увидел, его поразило: перед ним был вдавленный отпечаток лапы огромного динозавра, оставленный им, видимо, многие миллионы лет назад. Георг не поленился, несколько раз полил след водой и ясно разглядел фрагменты рисунка кожи древнего чудовища.
— Господи, какого же ты был размера, если я свободно сижу в твоем следе?!
Он не успел поразмыслить над тем, а что собственно ему делать со своей находкой, как его отвлек громкий треск ломающихся ветвей. Он доносился из глубины леса, с той же стороны, с которой недавно пришел и он, и явно быстро приближался к пруду. Проквуст с замиранием сердца прислушивался, осознавая, что, скорее всего, этот шум имеет непосредственное отношение к нему самому. Руки непроизвольно стали складывать пирамидку из увесистых камней, уж как ими воспользоваться, он знает! Минут через десять из ночного сумрака выглянули три зубастые физиономии. Глаза у всех троих горели нездоровым блеском. Георг думал, что они тут же прыгнут в воду, но динозарии даже на край берега не вышли.
— А ведь им здесь еще более неуютно, чем мне! — подумал он и встал на ноги. — Интересно, это мои старые знакомые или новые?
Различать динозариев по "лицам" Проквуст пока не научился, тем более на таком расстоянии, но решил, что, скорее всего это они. Если это так, то они явно спешили, а, судя по затянувшейся паузе, динозарии опоздали.
— Чем обязан, уважаемые? Вы что-то забыли мне сказать? А почему у вас вид такой расстроенный?!
От такой наглости динозарии одновременно раскрыли пасти и издали гневный рев. Георг чуть присел от неожиданности, в голове мелькнула мысль, что, возможно, он напрасно злит этих чудовищ, но тут же самопроизвольно родился и ответ: пощады от них не будет в любом случае.
— Тебе не жить, человек!
— Я это уже понял. Ну, раз участь моя решена, ответь мне на несколько вопросов, динозавр.
— А ты после этого вернешься на берег?
— Это к вам в зубы что ли?
— Нет. Мы отведем тебя к горе.
— К выходу?
— Да.
— Зачем, ты же собираешься убить меня?
— Да, только это будет сделано в покое тишины.
— Не понимаю, зачем столько церемоний!
— Потому, что жертвенная смерть сильнее заговоров запирает двери между мирами.
Проквуста осенило: так вот в чем дело! Канцлер говорил, что динозарии ни с кем не идут на контакты, а значит, всячески ограждают свой мир от чужаков. Они находят двери между мирами и запирают их.
— Динозавр!
— Зови меня динозарий!
— Хорошо, а меня зови человеком, — съязвил Проквуст Его несло, он куражился как мог и он больше не хотел себя сдерживать. — Динозарий, а зачем вам запирать двери, мы ведь всегда рады общению, я знаю.
— Вы нам не нужны! — рявкнул динозарий. — Когда придет время, мы откроем двери!
— Ах, вот в чем дело? Ну, так вы уже опоздали.
— Это почему?
— Мы стали слишком сильны для вас.
— Человек, вы и раньше не были легкой добычей, — неожиданно произнес динозавр, — но ваше оружие вам не поможет, придет время, и мы вернем себе землю, которая принадлежит нам по праву рождения!
Вот теперь Проквуст точно понял, что динозарии его живым не отпустят. Такой информацией откровенно делятся только с кандидатами в покойники. Он решил тянуть время.
— Динозарий, позвольте спросить, а как вы меня нашли?
— А мы не искали, ты с нами имел контакт, этого достаточно, чтобы мы знали, где ты находишься.
— Выходит, как только я свернул с вашего маршрута, так вы за мной и погнались?
— Да.
— А зачем? Если вы знаете, где я, чего за мной гоняться по ночам, наверное, все бока о сучья ободрали? Или спасти от хищников меня хотели?
— Ни то и не другое, человек. Это озеро для тебя запретное, покинь его.
— Хорошо, покину, но ответь на последний вопрос: чей это след здесь?
— Это наш святой предок, могучий динозарий, он был нашим праотцом.
— Спасибо, динозарий, а теперь я ухожу.
Проквуст уже давно решил, что ему делать. Собственно, выход у него был один: пробить брешь между мирами прямо здесь. Шанс на это был. Судя по всему, он находился в центре сильнейшей геопатогенной зоны, это давало надежду на особую структуру пространства в этом месте. Георг отключился от беснующихся на берегу динозавров и уселся в центр следа. Закрыв глаза, он погрузился в темноту, в которую стал втягивать светящуюся ниточку. Она словно светильник озарила неведомый мир под веками, пустоту, сопровождающую каждого человека, стоит ему только прикрыть глаза. Обычный человек не считает этот мир особым, но Проквуст знал, что он существует отдельно и помимо нашего вещественного пространства, через него он надеялся протиснуться в мир людей. Ниточка свернулась в яркую желтую капельку, и он бережно принялся вливать в нее свой внутренний свет. Георг черпал его из кладовой, за солнечным сплетением, недалеко от сердца и просил: открой мне путь, свет многих солнц, я был бесплотен и плавал между мирами, а теперь дай мне путь вместе с телом! Перед внутренним взором капелька наливалась ослепительным сиянием, вот она стала больше темноты, и тогда Проквуст прыгнул внутрь нее. Что-то треснуло за пределами его тела, обожгло резким холодом и тут же все стихло, а на грудь навалилась тяжесть и темнота, мешающая дышать. Георг открыл глаза и с ужасом увидел, что сидит на илистом дне, а вокруг простиралась вода. Он резко распрямил ноги, и судорожно загребая руками, понес себя вверх, к свету и воздуху.
* * *
Ему казалось, прошла целая вечность, прежде чем в легкие ворвалась долгожданная струя воздуха. Проквуст шумно и хрипло задышал, беспорядочно дергая под водой ногами и руками, не зря он всю жизнь боялся воды, видимо она его когда-нибудь доконает. Георг хлебнул воды, а может, прямо сейчас и конец? Глубина предательски манила, а в голове билась мысль: неужели такой путь пройден ради того, чтобы вот так глупо умереть?! Рот все чаще и обильнее заливала вода, катилась вниз по бронхам, отчего он начинал судорожно кашлять, заглатывая воды еще больше. Силы стремительно таяли, все реже удавалось вскинуть голову над водной гладью, Георг понял, что он бесповоротно утопает. Последний взгляд зацепил первые лучи солнца над деревьями, а уши услышали сзади равномерные всплески, которые и проводили его в последний путь. Сознание ушло.
Проквуста привели в чувство резкая боль в мышцах живота и руках. Он застонал и открыл глаза.
— Прокашляйся, мужик!
Язык русский, щелкнуло в голове. Над ним круглым небритым румянцем нависло добродушное лицо, карие глаза под густыми темно-русыми бровями радостно улыбались. Преодолевая слабость, Георг сел, ухватился за борт деревянной лодки и, наклонившись над ним, принялся выкашливать из легких жидкую слизь, а потом его тут же еще и стошнило. Он машинально утерся мокрым рукавом и виновато посмотрел на своего спасителя.
— На, согрейся, а то заболеешь.
Проквуст взял из рук металлическую фляжку и хлебнул. В горло хлынул обжигающий огонь, перехватил дыхание и упал в желудок горячими искрами, тут же разбежавшимися по жилам. Георг кашлянул, а потом, передохнув, влил в себя еще глоток.
— Ты подожди, сейчас к берегу подплывем, там у нас костерок, обсушишься, да, и чаю горячего попьем.
Спаситель широко улыбнулся, неторопливо залез в карман, вытащил сигарету и закурил.
— Будешь?
— Нет, — хрипло выдавил из себя Проквуст. — Спасибо за помощь, чуть не утонул.
— Ладно, чего там, бога благодари, что я рядом оказался, — забасил мужчина, взявшись за весла и пуская из ноздрей густой пахучий дым. — Я ведь сегодня слишком рано поплыл, не спалось что-то, четвертый час ведь всего. Так что, повезло тебе, считай, сегодня у тебя еще один день рождения появился. Тебя как зовут то?
— Георг, — машинально ответил Проквуст и чуть не укусил себя за язык с досады.
— Георгий, значит, а на грузина вроде не похож. Ладно, Георгий, будем знакомы, — мужчина подвинулся к нему, протянул правую руку и, схватив своей шершавой клешней ладонь Проквуста, радостно потряс ее, — а меня Сергеем зовут. Все, поехали. — Уключины заскрипели, и лодка мощными толчками заскользила к берегу. — Кстати, Георгий, можно я тебя Гришей буду звать, так как-то привычней?
Георг молча кивнул. Свершилось, думал он, щурясь на ярко-розовеющее небо. Прудик мира динозариев превратился в большое круглое озеро, окруженное лесом. Воздух был наполнен чудесной свежестью воды, утра и соснового аромата. Над поверхностью воды клубился туман, и по всему озеру слышались негромкие всплески играющей рыбы. А ведь я мог им на корм пойти, подумал внезапно Проквуст, как же в мире все относительно! Он вполне пришел в себя и теперь соображал о своем дальнейшем поведении. План был прост и банален: играть роль человека, потерявшего память. И с первой же секунды он опять почти прокололся: машинально назвал свое настоящее имя, слава богу, что оно не вызвало удивления.
Лодка мягко ткнулась в песок.
— Выходи, Гриша, только не шуми, дочка спит.
За пологим песочным пляжем, в окружении кустов располагалась жилая площадка. Возле тлеющего кострища с аккуратно сложенной кучкой дров, располагалась импровизированная кухня, тут же рядом складной столик и стулья, потом палатка, а чуть в стороне небольшой белый автомобиль. Сергей тихо открыл багажник машины, порылся там, потом выглянул и поманил Проквуста пальцем.
— На, Гриша, переоденься, а твою одежду мы высушим, — он достал ему брюки, свитер и грубую зеленую куртку с капюшоном. — Да, вот еще. — Сергей нырнул в недра багажника и вытащил растоптанные тапочки. — Извини, переобуться больше не во что.
Пока Проквуст менял одежду, его спаситель возбужденно шептался с женой внутри палатки. Георг улыбнулся, наверное, супруга ругает его за прерванный сон. Наконец, Сергей вылез. Вид у него был несколько виноватый. Он молча пожал плечами, потом прижал палец к губам. Проквуст кивнул, мол, понял. Они отошли от палатки.
— Сейчас мы чайку согреем, а потом и Маша выйдет.
Георг заворожено наблюдал, как его спаситель возится со странным закопченным устройством. Сначала он поднес его к уху и потряс, послушав, удовлетворенно кивнул и поставил его на землю. Потом взялся за небольшой выступ, оказавшийся ручкой маленького встроенного насоса и стал усиленно закачивать внутрь устройства воздух. После этого открутил крохотный вентиль и поджег громко зашумевшую воздушную струю. Ярко-синее пламя загудело ровно и надежно. Сергей воткнул носик устройства в черную от копоти конструкцию, проверил, крепко ли все держится, и водрузил сверху большой чайник. Как раз в это время из палатки появилась его супруга. Это была невысокая, слегка полноватая женщина, с лицом миловидным и привлекательным, несмотря на сердито надутые губки и кое-как уложенные светлые волосы. Она взглянула на незваного гостя, неуклюже отвесившего ей поклон, кивнула в ответ, и, прикрыв ладошкой зевоту, направилась к кухне.
— Садись, Гриша, давай по маленькой. Ты как, замерз?
— Нет, спасибо, почти согрелся.
— Что значит, почти! — Сергей перевернул два стакана, стоящих на столе среди вороха другой посуды и щедро плеснул в них из своей фляжки. — Нас, понимаешь, все отучают, а мы не горюем. Ну, вздрогнем!
Они выпили. В этот раз зелья было много, так что у Проквуста дыхание перехватило, но когда он отдышался, по телу уже пошла теплая истома. Маша появилась неожиданно, поставила перед ними разрезанные пополам огурцы, зеленый лук, хлеб и холодную жареную рыбу. Проквуст узнавал эти продукты, видел их в учебном фильме, но как их едят, пока не знал.
— Ну, Гриша, чего сидишь, ешь, давай! Маш, налей чаю?
— Ладно, сидите, — ответила жена и громыхнула кружками. — Ты только на фляжку то не очень налегай, еще утро не настало, а ты уже хорош, да, еще собутыльника к себе со дна озера приволок. Георг вздрогнул: знала бы женщина, насколько близка она к истине?!
Продолжая про себя ворчать, женщина принесла две дымящиеся кружки. Тут же сказала, что идет спать, и скрылась в палатке.
Мужчины закусили, еще выпили и, наконец, смогли притронуться к немного остывшим железным кружкам. Сергей сосредоточенно смотрел в свою посудину. Видимо последние слова жены не прошли даром. Проквуст понял, сейчас начнется самое главное: расспросы. Он уже придумал одну версию, ему помогла одна вещь, которую он заметил за палаткой.
— Гриш, а действительно, если ты плавать не умеешь, то, как на середине озера оказался? — Сергей склонил голову набок и хитро прищурил правый глаз.
— Если честно, то не знаю. Помню только, что очень много выпили вчера. Ну, я и прилег на надувной матрас, он возле берега на песочке сушился.
— А в воду как же попал?
— Я же говорю, что не знаю! Проснулся оттого, что захлебываться стал, да, еще ногу свело.
— А! Теперь понятно. А не кричал чего?
Георг молча пожал плечами.
— Да, история, — после некоторого молчания задумчиво изрек Сергей. — Давай-ка, Гриша, еще по одной, чтобы зябко не было.
— Так ведь не холодно уже?
— Ты согрелся?
— Да.
— А я мерзнуть начал, давай, двигай свой стакан, уваж своего спасателя.
Стаканы с тихим звоном стукнулись и опрокинулись, утоляя мужскую жажду.
— Ух, хорошо! А тебе, Гриш, хорошо?
— Еще бы! Здесь гораздо лучше, чем на дне!
— Это точно.
— Ты это, не расстраивайся, я тебе все сейчас разъясню. Я все понял. Ты когда уснул, здорово набравшись был?
— Так я же говорил: сильно выпили....
— Вот и я о том. Ты спать лег, а друзья гуляли?
— В каком смысле?
— Ну, пить продолжали?
— Да, кажется.
— Ха, ему кажется, да, конечно пили! Они потом решили над тобой пошутить, взяли и тихонечко спустили тебя на матрасе на воду. Ты и поплыл!
— Да?
— Да, никаких сомнений!
— Позволь, Сергей, а матрас где? — Проквуст почувствовал, что играет на грани фола, но остановиться уже не мог.
— Матрас? — Сергей мутно посмотрел на Георга. — А вот еще выпьем по капельке, и я тебе придумаю, где.
Они выпили по капельке, которая тянула на четверть стакана. Перевели дух, перекусили.
— Сергей!
— Да.
— Ты про матрас не забыл?
— Нет, конечно, — изрядно захмелевший спаситель Проквуста не очень верными движениями достал сигарету и закурил. — Вот что я тебе, Гриша, скажу: твой матрас лопнул! Лопнул и потонул.
