Коринни мечтательно улыбнулся.
Ариан. Темная Империя
Проквусту снился необыкновенный сон. В нем он вновь был человеком, большим, сильным, свободным. Он дружил с золотистым драконом и летал на нем меж звезд, сея семена жизни и крупицы великих знаний. Во сне он знал о вселенной так много, даже не знал, он ее понимал, был частью нее.
Георг сладко потянулся и встал с удобного лежбища, похожего по удобству на диван, но полупрозрачное, словно отвердевшие клубы тумана. Он все еще находился под впечатлением чудесного сна, но действительность уже оттесняла сладкие грезы, возвращая заботу о грядущем дне. Новые друзья (а может быть, и не друзья?) ждали от него чего-то необыкновенного, того, что не в силах были сделать сами, а разве не были они могущественны?! Насколько они искренни, размышлял Проквуст, не готовят ли мне ловушку? И сам же отвечал: а зачем ему готовить ловушки, если он и так в их власти, разве он в силах противостоять им? Ну, почему же, спросила дерзкая и гордая мысль, разве не ты ослепил своим душевным огнем великого дракона?! Во-первых, не своим светом, а солнечным, во-вторых, дракон всего лишь зажмурился, а в-третьих, самый пагубный путь к ошибкам устелен гордыней!
Георг огляделся. Странно, но он находился в круглой комнате без дверей. Ну, вот, уже заточили. Но он отбросил и эту мыслишку, слишком она была нелогична. "Дверь!", — мысленно приказал он, и тут же перед ним открылся проход. Проквуст осторожно выглянул наружу, там ничего не было, один светлый туман. Хм, подумал он, и представил вчерашний зал переговоров. Дымка перед ним всколыхнулась и угодливо открыла дорогу к дракону. Тот восседал за своим столом и, закрыв глаза, о чем-то размышлял. А может, спал?
— Мы не спим, Гора, я же говорил. Присаживайся, разговор будет долгий.
Перед Георгом проявилось кресло, куда он с удовольствием уселся, ему нравилась здешняя мебель, она сама принимала форму, наиболее удобную для сидящего на нем тела. Проквуст приятно развалился и поднял глаза на Чара.
— Готов? Отлично. Должен тебе сказать, человек, ты меня поразил. Из истории твоей жизни я понял, что ты не мыслитель, не философ, ты родился обычным представителем своей расы. Так ведь?
— Да, это так.
— Но то, что изложил ты в своей книге, является полезным даже для нас, для каждого из членов Совета. Скажи, откуда ты почерпнул эти знания?
— Я ссылался в книге на своих учителей, Чар. Я знаю, что учение Церкви Рока сосредоточено в "Конструкторе", но мне так и не довелось ее прочитать. Кто ее автор, мне неведомо.
— Очень жаль. Скажи, есть ли надежда для нас ознакомиться с этой книгой?
— Она так важна для вас?
— Да, очень важна. Многое из того, что ты излагаешь, нам известно, но эти знания являются сокровенными для нас, поэтому сам факт наличия такого знания, столь ярко сосредоточенного и находящегося в руках, скажу прямо, очень молодой, по нашим меркам примитивной цивилизации, является для нас великой загадкой.
— Сожалею, Чар, но я вряд ли могу помочь вам открыть источник "Конструктора". Знаю только, что пришел он из глубокой древности, еще до того, как на Ирии появился Дух.
— Да, ты писал о нем, — дракон задумался. — Невероятно, я никогда не мог предположить, что такое возможно. Удивительно. Так как на счет получения этой книги?
— Я думаю, что проблем с этим не будет. Но для этого надо попасть на Ирию и выяснить, сохранилась ли она. Ведь на моей планете прошли тысячи лет.
— Что есть, тысячи лет? Не более мгновения в жизни вселенной.
— Так мне что, надо вернуться на Ирию?
— Нет, Гора, задание у тебя другое. Оно более неотложное, чем дорога к новому знанию.
— Но вы же можете сами посетить Ирию. Я покажу, где она находится, люди встретят вас с радостью.
— Это спорный вопрос, но дело не в этом. У нас существует запрет на вмешательство в развитие молодых цивилизаций, и мы не можем его нарушить.
— Но почему, вы ведь придете на Ирию с добрыми намерениями?!
— Неважны намерения, важны их последствия. Впрочем, давай на эту тему поговорим в другой раз.
— Хорошо, Чар, раз ты так считаешь....
— Только не надо таить на меня обиду, Гора. Это не моя прихоть.
— Хорошо, хорошо, великий дракон, я искренне не обижаюсь.
— Благодарю за понимание. Видишь ли, правила невмешательства выше Совета Цивилизаций, мы не вправе их нарушить.
— Кто же вам может устанавливать правила?
— Договор с другими.
— Не понял, что значит, с другими?
— Об этом и будет наш с тобой разговор. Только сначала я хочу тебя спросить, можешь ли ты покидать свое тело?
— А зачем этот тебе знать, Чар?
— Это важно. Хоравы нам уже сообщили технологию кокона, она для нас очень интересна.
— Ты имеешь ввиду искусственный организм? Но почему кокон?
— Потому что по технологии хоравов наше астральное тело плотно сворачивается в биоорганизме, пряча даже свою ауру.
— Но я вижу ауру хоравов!
— Да? Очень интересно! Твоя чувствительность к ее отблескам уникальна! Мы, например, такой уровень восприятия, достигаем только с помощью специальных устройств. Да, ты, Гора, воистину подарок судьбы.
— Не надо меня хвалить, Чар, мне это вредно.
— Ха! — дракон улыбнулся. — Хвала для всех вредна, Георг. А мою ауру ты видишь?
— Нет. Кстати, почему?
— Потому что я такой родился, моя чешуя все экранирует. А хочешь, давай друг на друга полюбуемся?
— Я не против.
Проквуст прекрасно понял, что предлагает дракон. Представить друг другу ауры на обозрение значило больше, чем просто знакомство, ты как бы раздевался, снимал с себя кожу, обнажая сокровенную сущность, о которой, возможно, и сам не подозревал. Георг сосредоточился и тут же подхватил незримыми пальцами золотистую ниточку. Она послушно напряглась, показывая дорогу наружу. В этот раз Проквуст действовал смелее, одним сильным движением оттолкнулся и заскользил вдоль. Сумрак его искусственного тела сменился приятной голубизной. Как он и предполагал, он попал не в кабинет дракона, а в незнакомое пространство, но оно было таким приятным! Георг осмотрел себя. Его голые ноги утопали в зеленой траве, которая бурно росла на склоне, ведущего к тихой извилистой речушке, кожу спины приятно грело родное солнце. Странно, подумал он, я голый? Но нагота его совсем не смутила. Другой берег речки видимо был миром дракона. Берег был из красного плотного камня, из которого росли изумительной красоты желтые кристаллы. Вдали темнели нескончаемые горные кряжи, черные в тени сплошных багряных туч.
Проквуст медленно спустился, с наслаждением вдыхая струи чистого воздуха и сел на небольшой валун возле воды. За берегом громыхнуло, сверкнули молнии, и среди них мелькнула золотистая точка. Она быстро приближалась, превращаясь в блистающего золотом летящего дракона. Когда он вырос настолько, что стали видны перепонки на крыльях, Георг заметил, что на нем не было чешуи. Не она блестела в багряном свете, сам дракон светился золотом, излучал его щедро, но не слепил им, а словно одаривал. Он был очень большой. Как же мы будем общаться, подумал Проквуст? Словно услышав его, огромный дракон сложил крылья и нырнул вниз, уменьшаясь с каждым метром. Мгновение, и он опустился напротив него.
— Рад видеть тебя, Чар! — крикнул ему Георг.
— И я рад, Гора, — дракон поджал лапы и уютно устроился между камнями. — Как тебе мой мир?
— Красивый, но, наверное, слишком жаркий.
— Да, для тебя, пожалуй, — Чар внимательно всматривался в Проквуста. Тому даже стало неловко.
— Извини, я раздет.
— Раздет?! Ты ошибаешься, Георг. Ты одет в шикарную шубу из света. А ты ее не видишь?
— Нет.
— А ты посмотрись в речку.
Проквуст наклонился и в мягких струях воды увидел плотное бело-голубое сияние вокруг себя, из-под которого мелькали сполохи золотистого цвета. Казалось, что под верхней одеждой на нем был надет золотой костюм. Георг озадаченно покачал головой.
— Что, сам на себя удивляешься?
— Да, спорить не буду, очень удивляюсь. Скажи, Чар, а ты себя каким видишь?
Дракон смешно вытянул длинную шею и глянул в воду.
— Золотым себя вижу.
— Понятно.
— Что тебе понятно, человек?
— Понятно, что ты и видишь себя золотым, золотым и чувствуешь.
— Ха, шутишь?
— Шучу.
— Ну, ладно, теперь давай о серьезном. Георг, твой наряд мне представляется очень пестрым. Что ты об этом можешь сказать?
— Пестрым? Из-за трех цветов?
— Не из-за трех, — усмехнулся дракон. — Если бы ты себя увидел моим зрением, то был бы поражен мешаниной цвета. Скажи, все ли ты написал в своей книге о своих приключениях?
— Нет, не все. Но я не хочу это обсуждать, потому что не уверен, что это будет уместно.
— Вот как? — дракон озадаченно потер лапой подбородок, изогнув кольцом шею. — Возможно, ты и прав. А ты знаешь, что обилие цветов, причем хороших, добрых цветов, твоей ауры, говорит о том, что ты побывал во всех измерениях вселенной?
— Но я не помню такого!
— А ты вспомни, не сейчас, как-нибудь потом. А сейчас подумай вот над чем: откуда пятно темноты в твоей ауре?
— Темноты?! — у Проквуста все похолодело внутри.
— Да, темноты.
— Может быть, оттого, что я совершил убийство на заре своей жизни? — Грустно выдавил из себя Георг и покраснел от стыда.
— Нет, Гора, я прочитал твою историю, и думаю, что ты черноту своего позора давно смыл, в тебе не чернота, мой глаз угадывает отблеск тьмы. У меня очень острое зрение в таких делах, ты уж поверь мне.
— Но я не знаю....
— Думай, Георг, вспоминай, это очень важно.
— Если только в самом начале, когда я умер? Я ведь себя не помнил.
— То есть ты не помнишь свой путь, после того как разрушил Черный Кристалл?
— Нет. Вернее, очень смутно. Помню только давящую темноту, жуткий голос, словно рычащий на меня, а потом толчок и бесконечная вселенная вокруг.
— Со звездами?
Проквуст задумался.
— Нет, звезды были потом.
— Да, так я и думал. Ты прошел все измерения без перевоплощений, Георг. Редчайший случай. На моей памяти, вообще единственный, а я очень долго живу.
— Прости, Чар, но я не успеваю за ходом твоих мыслей.
— Неважно, Гора, придет время, сам все поймешь. Я тебе другое скажу, твоя аура должна состоять не из цветных лоскутков, а сиять ярчайшим золотом....
— Но....
— Не перебивай! Ты подхватил кусок тьмы, как заразу, и до сих пор от нее не вылечился. Я не доктор, рецептов не знаю, могу только верить, что ты справишься, но теперь у меня появились глубокие сомнения в целесообразности привлечения тебя к той службе, которая тебе предназначалась.
— Ты говоришь загадками, а не проще ли рассказать мне все, чтобы я мог сам принять решение?
— Я думаю над этим. Давай помолчим.
Дракон неожиданно засунул голову под левое крыло и замер. Проквуст несколько минут растерянно смотрел на него, потом откинулся на спину и уставился на солнышко в зените. Оно было теплым и приветливым. Он привычно раскрылся навстречу его лучам, жадно вдохнул их в себя, нежно погладил и уложил в кладовой солнечного сплетения. Потом новый вздох, и новая порция послушно легла рядом с первой. Георг чувствовал, как наполняется золотой энергией, как она плещется в нем мощной волной, спящей до поры до времени, послушная его воле.
— Эй! — зарычало ему прямо в ухо взбунтовавшееся пространство.
Проквуст открыл глаза и недоуменно уставился на сердито оскалившегося дракона.
— Гора, прекрати меня обгладывать! Что смотришь невинно?! Это я тебе говорю! Ты прямо вампир какой-то, я тебе уют создал, а ты его в карман складываешь!
Только теперь Проквуст сообразил, что голый каменистый берег режет ему бока острыми камешками, а низкое и хмурое темное небо осуждающе нависло над головой. Он сразу все понял.
— Прости, Чар! — испуганно крикнул он. — Я не думал....
— Ладно, не суетись, — добродушно усмехнулся дракон. — Я не обеднею, только теперь солнце для себя сам зажигай. — И опять засунул зубастую голову под крыло.
Зато, теперь у Георга появилось занятие! Сосредоточившись, он сначала отодвинул тучи ввысь, туда, где они бесследно растаяли, потом наполнил небо синью. Довольно быстро он вырастил прежний травяной ковер, а вот со светилом ему пришлось возиться. Как только он выкатывал на небосклон диск солнца и начинал наливать его желтым огнем, как тут же ощущал, как опустошаются его кладовые, он испуганно останавливался, и светило медленно гасло. В конце концов, он схитрил: сделал ранний рассвет, для розового неба за спиной ему понадобилось совсем немного энергии. Проквуст огляделся и удовлетворенно улыбнулся. Дракон по-прежнему был неподвижен. Георгу стало скучно, он выбрал между травинками камешек поувесистей и кинул вводу. Тот сначала как-то неестественно вошел в нее, словно пленку продавливал, она лопнула как-то вдруг, с неестественно обильным каскадом брызг. Улыбаясь, Георг взял и дунул на этот маленький фонтан, и капельки воды щедро полетели к дракону, но, приблизившись, превратились в пар. Тот пошевелился, лениво вытянул из-под крыла голову и неожиданно широко зевнул, так широко, что в глубине пасти полыхнуло далеким огнем.
— Ну, что, все играешься, мальчишка?
Проквуст радостно улыбнулся.
— Что улыбаешься?
— А меня мои друзья все время мальчишкой называли, даже после моей смерти.
— А ты считаешь, что они неправы?
— Не знаю, я не думал об этом.
— Ну, ладно, давай поговорим о серьезном. Я принимаю твое предложение, Гора. Я расскажу тебе, а решение принимать будешь сам.
И дракон начал рассказ. Оказывается, во вселенной не было идиллического спокойствия. Кроме тысяч светлых, как называл их Чар, цивилизаций, существовали сотни (а может и тысячи, как их сосчитаешь?) темных цивилизаций.
— Но почему они темные, плохие что ли? — спросил Проквуст.
— Плохие? — Чар задумался. — Ну, и мастак ты вопросы задавать, вроде простой, а попробуй, ответь. Наверное, они все-таки плохие, с нашей точки зрения, да, и господу они не служат. Но себя они плохими не считают! Темнота их не от этого идет, а оттого, что у них ауры нет. Лишил их господь своего света, вот они и мечутся неприкаянными. Рыщут они по вселенной в поисках света, не признавая, что свет внутри себя надо искать, а они его от других заполучить хотят. Немало молодых цивилизаций было ими разорено, да, теперь не те времена. Теперь они вынуждены с нами считаться, на уговор с нами пошли, что нельзя вмешиваться в развитие молодого разума.
— И что, они соблюдают договор?
— Формально да, а так конечно исподтишка пакостничают. Мы за ними посматриваем, да разве на всю вселенную глаз хватит. К тому же они из измерения в измерение шастают, следы путают.
— Совет сильнее темных?
— Что? А, ты в смысле войны? Не знаю, может быть. Только дело здесь не в оружии, они за себя сильно боятся, открытой войны избегают, а нам она тоже не к чему.
