От их площадки вниз вела змейка вырубленной в скале лестницы. Очень аккуратно люди приступили к спуску. Перил не было, а ступени, шириной от метра до полуметра, были влажными от водяной взвеси. Здесь все вокруг было мокрым. Тяжелые рюкзаки кренили то в одну, то в другую сторону, а держаться было не за что, перил не было, только на поворотах, при которых ступени ужимались до сорока сантиметров, в стенах были вырублены углубления, за которые можно было держаться. На ощупь камень в этих местах был гладким, почти полированным. Видимо не одна тысяча рук скользила по нему, прежде чем появился этот матовый глубинный блеск.
Благополучно спустившись, они двинулись вдоль каменного парапета водоема. Подземное озеро несомненно было делом рук человеческих, слишком уж ровно все выглядело. Клео вдруг свернул к берегу и наклонившись, стал пить воду. Посмотрев на молчаливых Бегущих, настороженно наблюдавших за ним, он жестами предложил подойти и последовать его примеру. После некоторого колебания Адамс последовал его примеру. Вода была жутко холодной, а на вкус нежна, с легким неуловимым привкусом. Такой воды они не пили никогда, поэтому все трое, не сговариваясь, потянулись к своим опустевшим фляжкам и канистрам.
Меряя шагами дно пещеры, Бенни невольно любовался черными массами воды, лениво плывущими рядом с ними. После головокружительного падения вода выглядела умиротворенной, по ней лишь слегка ходили пологие волны, обгоняющие неспешное течение. Проквуст, в отличие от своего командира, водой не интересовался, зато нервно бегал от одной мачты освещения к другой. Дай ему волю и время, так он бы, наверное, залез бы на каждую из них, чтобы собственными руками потрогать гроздья прожекторов, бросающих лучи в разные стороны гигантского свода. А Чарли шел рядом с Адамсом и хмуро поглядывал вокруг, взгляд у него был настолько озабоченный и настороженный, что это даже Клео заметил. Он чуть замедлил шаги и, поравнявшись с Пульдисом, посмотрел ему прямо в лицо и дружески похлопал по плечу, как бы пытаясь успокоить. Говорить по-прежнему было невозможно, грохот от водопада не уменьшался. Бенни мысленно спросил себя, как при таком ежесекундном шуме выдерживают стены пещеры, почему они еще не потрескались и не ссыпались вниз бессильным песком? Но скалы и своды равнодушно вздымали себя вверх, влажно поблескивающими монолитами, слепыми к собственной красоте и глухими к любым звукам.
Строения в конце пещеры оказались верхней частью гидроэлектростанции. Когда люди ступили на верхнюю часть плотины, то внизу, на глубине примерно двадцати метров, они увидели три потока воды, которые сливались в бурлящую беспокойную речку и почти сразу исчезали в темном провале тоннеля, зияющего в стене. Падающая вода должна была бы реветь, но грохот большого водопада и здесь глушил все звуки.
Пройдя плотину, путники оказались на другой стороне водоема. Собиратель направился под дальний свод пещеры. Свет прожекторов сюда не попадал, впереди ничего не было видно, только камень и сумрак над ним. По мере того как люди продвигались к этому сумраку, сквозь него стало что-то прорисовываться. Зыбкие линии строились в воображении то домом, то ангаром, но, подойдя ближе, Адамс понял, что так и не угадал. Перед ним, по обеим сторонам дороги стояли высокие металлоконструкции, соединенные вверху толстыми швеллерами и уголками. На самом верху, метрах в десяти, виднелись рельсы и на них мостовой кран. Его кабина была темна, а свисающие крючья были столь недвижимы, что казались впаянными в воздух. Люди прошествовали под ними и скоро вышли к ангару. Собиратель подошел к двери, сделанной в воротах ангара, легко отворил ее и выжидательно посмотрел на своих спутников, они поняли, что следует идти внутрь, но замешкались: если вокруг был полумрак, то внутри помещения темнота была просто чернильной. Клео понимающе усмехнулся и вошел первым.
В свете изрядно подсевших фонариков по бокам от дорожки, по которой люди продолжали идти, угадывались большие стеллажи, полки, местами пустые, но большей частью, заполненные какими-то коробками, тюками. Шум от водопада здесь ослабел, но разговаривать все равно было невозможно, просто уши вдруг почувствовали некоторое облегчение. Задней стенкой ангара была скала, а в ней виднелся периметр двухстворчатой двери, из-под которой выбивался свет. Собиратель подошел к ней и нажал кнопку звонка. Странно, подумал Адамс, разве можно услышать звонок в таком шуме? Однако, его опасения не подтвердились, буквально через полминуты дверь распахнулась и из нее показался темный силуэт человека. Он встал в проеме, держа наготове пистолет, внимательно посмотрел на Клео, потом отступил назад. Можно было входить. Сердце бешено заколотилось, вот он, первый, если не считать Собирателя, обитатель затерянного мира.
Они прошли по длинному прямому коридору, и в конце него зашли в плотно подогнанные друг к другу стальные двери, толщиной сантиметров по тридцать. Как только они закрылись, наступила блаженная тишина. Как-то само собой получилось, что Бегущие встали у дверей, а Клео и хозяин помещения прошли на середину зала и повернулись к ним.
Казалось, что незнакомец принес на себе в это ярко освещенное помещение сумрак пещеры. Его лицо и руки были темны, нос хищно загибался из-под самых бровей, и под ним сияла веселая белозубая улыбка. Человек был высок, лыс или побрит наголо, широкие костлявые плечи были завязаны тугими узлами мышц, выпирающими через рабочий комбинезон. "Боже мой! — поразился про себя Адамс. — Человек темнокожей расы! Они же давным-давно вымерли!".
— Собиратель! — раздался сочный бас незнакомца. Он обращался к Клео, но смотрел на Бегущих. — Расскажи, что собрал на дороге, кого привел за собой?
— Расскажу, Пещерник, только ты сначала дай мне и моим спутникам кров и отдых.
Удивительно, но Клео тоже добродушно улыбался. Даже беглым взглядом было понятно, что эти два человека близкие знакомые, если не друзья, что они бесконечны встрече, но в тоже время, и тот и другой старательно исполняли какой-то словесный ритуал.
— Что ж, — милостиво согласился темнокожий, — будьте мне гостями, добрыми и благодарными.
Они внезапно повернулись друг к другу, и слегка поклонились, потом темнокожий развернулся к гостям и удостоил их таким же поклоном. После этого он выпрямился и безмолвно застыл, строго посматривая на Бегущих. На шаг позади него стоял Клео и смешно гримасничая помахивал ладонью на поднятой руке: мол, давайте, кланяйтесь тоже. Адамс склонил голову и краем глаза увидел, что его друзья сделали то же самое. Видимо все необходимые процедуры были на этом закончены, потому, что хозяин снова белозубо улыбнулся и забасил:
— Заходите, располагайтесь, — он указал на стол и стулья, больше в комнате ничего не было, разве что, большая электрическая лампочка под потолком.
— Давайте, я вас познакомлю, — наконец-то вмешался Клео. — Наш гостеприимный хозяин, это Пещерник, зовут его Глимс. А моих спутников зовут, — Собиратель подошел к ним и стал их представлять, — это Бенни, он в команде старший, а это Чарли и Георг. Я назвал их Бегущими.
— Что ж, пусть будут Бегущие, хотя я бы им дал статус везунчиков.
— Почему? — не удержался Проквуст, — что в нас такого особенного?
— Да, ничего. В вас самих, ничего, а вот в том, что вы здесь, не голодные, не оборванные, не покусанные крысами, с глазами, наконец, вот это дело особенное. Не часто, но бегущие к нам забредают, так вот таких молодцов, как ваша троица, не было, — Глимс отошел в глубь комнаты, к другой двери. — Бросайте свои рюкзаки в угол и ступайте за мной. У меня здесь за дверью чудесный душ с теплой водой имеется. Прошу.
Через час, скрипя чистой кожей, оттертой перед этим жгучей мочалкой, они повалились на железные кровати, стоящие в одной из комнат и провалились в сон. В этот раз Адамсу ничего не приснилось.
* * *
*
Бенни проснулся первым. В комнате было темно, но из двери по полу стелился свет. Было приятно от тишины и мерного дыхания все еще спящих товарищей. Адамс попытался осмыслить последние события, уж очень они были необычными. Он никак не ожидал увидеть под землей гидроэлектростанцию, а тем более уж темнокожего человека. Что это? Неужели их мечты сбылись, и они дошли до альтернативной цивилизации? Но как такое возможно?! Выходит, Клео лукавил, когда расписывал местные ужасы?
Бенни тряхнул головой. Нет, соображалось еще пока плохо. Он, стараясь не шуметь, приподнялся и сел на край кровати. Нащупав свои ботинки, обулся и крадучись двинулся на выход. За дверью был все тот же коридор и несколько дверей. Кажется, из этой они вышли, после того, как оставили свои вещи. "Стоп! — осенило вдруг Адамса неприятным открытием, — они же оставили за этой дверью все, в том числе и оружие!". Бенни рванулся к двери и распахнул ее. Их вещи лежали нетронутыми там же, где они их оставили. Адамс торопливо подошел и прощупал вещмешки. Точно, все на месте. Под ладонь попалась приклад автомата. Адамс выпрямился и решительно вышел обратно, он даже не стал заходить в спальню, где под подушкой остался ремень с пистолетом и ножом.
Бенни подошел к третьей двери коридора, всего их было в нем четыре. Осторожно потянул на себя и изумленно застыл. Перед ним открылась панорама небольшого помещения с двумя креслами и громадным пультом перед ними. Он весь был усеян циферблатами, кнопками, рукоятками. А над ним висел метровый телевизионный экран, на котором было восемь квадратных картинок. Некоторые из них Адамс узнал сразу: это сам водопад, две площадки над тоннелями и гидроузел. Остальные изображения были незнакомыми, но все они явно относились к подземному миру. Над спинкой кресла торчали голова и плечи Пещерника. Отталкиваясь от пола, он покачивался на крутящемся кресле вправо влево, и что-то мычал про себя. Неожиданно, не оборачиваясь, он проговорил:
— Бенни, вы не стесняйтесь, заходите. Садитесь в кресло.
— А-а...
— Вы о Клео? Не волнуйтесь, Собиратель спит в моей постели и храпит так, что с него постоянно падает одеяло, я устал его поднимать, — Пещерник весело засмеялся. — Ох, и утомили же его последние находки.
— Какие? — не понял Адамс.
— Так вы же сами и есть находки! — оглушительно загоготал Глимс.
Не рассмеяться с ним заодно было невозможно, хотя шутка не показалась Бенни уж очень удачной.
— Не обижайтесь, — почувствовал это Пещерник. — Вы и меня должны понять, я ведь здесь по месяцу живу безвылазно. К концу дежурства выть от скуки хочется.
— А в чем суть дежурства, Глимс? Если, конечно же, это не секрет.
— Да, какой же тут секрет? Электричество делаю и за тоннелем смотрю.
— Но откуда...
— А вот этого, — бесцеремонно перебил Адамса Глимс, — я пока сказать не могу. Нет, не подумайте, что не доверяю, просто вам статус Собиратель дал, а потому ему и решать, что рассказывать, а что нет.
— Да, он нам тоже не все рассказывает, — вздохнул Бенни. — Говорит, что Монах будет рассказывать.
— Как?! — Пещерник аж подскочил в кресле. — Клео ведет вас к Монаху?
— Да, он так сказал.
— Все троих?!
— Да.
— Странно, — Глимс задумался. — Впрочем, Собирателю виднее, на то он и посланник рока.
— Простите, кто он?
— Посланник рока. А он вам этого не говорил? — темнокожий человечище опять засветился улыбкой. — Вот скромняга. Но и это он должен вам сам объяснить.
— А о чем же можно вас спросить?
— Спросить можно о чем угодно, — опять хохотнул Глимс. — А вот ответить... — он сделал паузу, — это уже сам по себе отдельный вопрос.
— Ладно, условия принимаются.
Адамса стал заражать развеселый нрав Пещерника, хотя он явно видел за глубиной его смеющихся глаз холодный и трезвый ум, пристально наблюдающий за гостями. Или Бенни опять надумывает то, чего нет?
— Глимс, ответьте, почему вы темнокожий? Ведь еще в полицейской академии нам говорили, что ваш народ исчез.
— Так вы полицейский? — брови Пещерника от удивления выгнулись дугой.
— Да, я бывший полицейский, имел начальный разряд старшего офицера, учился в академии, — Адамс запнулся и замолчал. Не любил он вспоминать о прошедшем, тут же почему-то тоска наваливалась.
— Понимаю, — задумчиво отозвался Пещерник. — Но все-таки удивительно, вы, оплот режима, и вдруг здесь, на свалке.
Бенни удивленно поднял глаза на Глимса, он никогда не думал о Новой цивилизации как о режиме.
— Странно вы сейчас сказали...
— Про режим-то? Так ведь режим, он и есть режим. Все эти разговоры про стабильность сказки, — Пещерник зевнул и почесал себе под подбородком. — Хотя люди сказочки любят.
— Скажите, Глимс, вы родились здесь, в этом мире?
— Если вы имеете ввиду наши горы, то, да, я родился на склонах одной из гор, в маленьком поселении. Бенни, вы же и сами понимаете, что я не мог родиться в Городе.
— Да, действительно, вы правы. Вас бы отнесли к мутации. Но нас уверяли, что гены темнокожей расы утрачены навсегда и безвозвратно!
— Как видите, они ошибались, — Глимс криво усмехнулся, — а, скорее всего, просто врали. Как может потеряться ген, растворенный в каждом третьем или втором человеке?
— Не может быть! Откуда у вас такие цифры?!
— Поверьте мне, Адамс, я знаю, о чем говорю. Вся ваша Новая цивилизация насквозь лжива. Утрата генов, это не утрата, а тысячелетняя селекция генетиков.
— Но зачем?! Кому и чем мог помешать темнокожий народ?!
— Вот этого я не знаю, а предполагать не хочу, — Пещерник выжидательно глянул на Адамса, как бы давая понять, что передает слово ему.
— Хорошо, оставим эту тему. Но тогда объясните, как вы, дитя гор, оказались здесь? — Адамс повернулся к экрану и повел рукой над пультом. — Ведь надо иметь хорошее техническое образование. А Клео рассказывал, что в вашем мире маленькие селения, что люди борются за выживание...
— Все правильно, — Пещерник пожал плечами. — Не будете же вы отрицать, что, сидя здесь, я тоже борюсь за выживание. Без энергии не может быть нормальной человеческой жизни.
— Но знания...
— Бенни, вы не обижайтесь, что я вас иногда перебиваю, это просто мое врожденное нетерпение. Что касается знаний, у нас есть школа, есть учителя. Их немного, но они были, есть и будут. Такова традиция, а мы их очень чтим.
— Учителей?
— И их тоже. Но о наших школах пусть вам лучше Клео рассказывает.
— И о чем же это я должен рассказывать? — раздался вдруг за спинами собеседников голос Собирателя.
— Стучаться надо, — недовольно проворчал темнокожий гигант, вставая с кресла и сладко потягиваясь, — а то я сильно испугаюсь и сделаюсь профессионально непригодным.
— Ладно, ладно, ворчун, — засмеялся Клео, — тебя, пожалуй, напугаешь! Иди спать, постель твоя свободна, спасибо за кров. — Собиратель поклонился Глимсу, а тот в ответ ему. У них выходило это так естественно, непринужденно. Когда Пещерник взглянул на Адамса, тот коротко поблагодарил его за беседу и поклонился. Глимс тоже поклонился и, направляясь к двери, сказал:
— Бенни, вы мне понравились, я принимаю ваш поклон.
