— Папа, поверь мне, я не могла. Я собиралась завтра, то есть сегодня тебе позвонить.
— О чем, о том, что собралась венчаться без моего благословения?!
— Но папа.... — больше девушка не могла произнести ни слова и в ужасе замолчала.
— А ты, тезка, — Кукк повернулся к столь же изумленному Ювеналию, — мало, что родственник, старый друг, называется! Как ты мог?!
— Андрес, прости, если обидел, но меня убедили, что так нужно. Но объясни, наконец, кто тебя надоумил сюда приехать?!
— Ладно, повезло вам всем, всех прощаю! — толстый Кукк сгреб Ювеналия и дочь в охапку. — Вы не поверите, мне ночью приснился вещий сон, в котором мне сообщили, что Хелена сбежала от выбранного мною жениха, и прибыла с другим к тебе в дом, и что ты собираешься их венчать!
— Папа, мы с Георгом больше не хотим разлучаться!
— А это не тот ли перекати колесо (фамилия Ратас по эстонски означает колесо), который, даже не попрощавшись, сгинул бесследно?!
— Да, господин Кукк, это я, — Проквуст раскрыл дверь и вошел в комнатку. — Поверьте, если бы не исключительные обстоятельства, я бы никогда так гадко не поступил. Кстати, давайте уйдем с веранды, а то Леночке холодно.
Елена и Георг пили чай на кухне в одиночестве, потому что Андресы вот уже полчаса разговаривали наедине. Проквуст с замиранием сердца ждал их решения, он очень боялся потерять Леночку. Наконец, дверь открылась, и вошел батюшка.
— Все решено! — объявил басом Ювеналий, отец вас готов благословить, идите, он ждет.
Им повезло во всем. Храм утром был открыт и не занят, Ювеналий легко договорился о проведении обряда. После венчания они закупили всякой вкусной снеди и на волге Кукка понеслись обратно на хутор. Загнав машину во двор, он по-хозяйски отправил молодых отдыхать, а сам занялся приготовлением праздничного стола. Ювеналий помогал ему, чем мог. После был обед с тостами и горячими пожеланиями. Оба Андреса украдкой вытирали слезы. Георг и Елена были словно в дивной сказке и им казалось, что за этим свадебным столом сидят не двое пожилых людей, а целая куча друзей, родственников и знакомых. Они смеялись, строили планы. Незаметно подкрался поздний вечер, и поэтому пришлось сказать, что сегодня ночью они уезжают.
— Куда это?! — возмутился тут же погрустневший Кукк.
— В Мексику, — ответил Проквуст.
— Надолго? — пробасил Ювеналий.
— На месяц, батюшка.
— Ничего себе! — Кукк всплеснул руками. — И на какие же средства организована такая поездка?! Насколько я помню, дорогой зять, ты весь год работал на меня и вряд ли твоих доходов достаточно для такой поездки.
— Вы правы, уважаемый Андрес. Деньги получены мною от моих друзей, которые помогают решить возникшие проблемы. Кстати, я прошу вас принять некоторую сумму, в том числе и те деньги, которые мною заработаны в вашем ресторане.
Проквуст выложил на стол толстую пачку долларов и подвинул ее к тестю.
— Нет, Георг, я не могу принять от тебя деньги!
— Но почему?!
— Потому что это уже ваши общие средства. Елена! — повысил голос Кукк. — Даже не уговаривай меня!
— Хорошо, а если я предложу вам эти средства в качестве инвестиции в ваш ресторан?
— Инвестиции? — Андрес задумался. — Это меняет дело. Сколько здесь?
— Точно сказать не могу, вы сами посчитайте, ладно?
— Ты или совсем простак, — покачал головой Кукк, — или очень хитрая лиса! Ладно, деньги беру. Не сомневайся зять, все посчитаю и на всю сумму дам тебе долю в моем ресторане. Согласен?
— Конечно!
Молодожены все-таки умудрились выкроить время для сна, а Андресы так и просидели полночи за столом, беспрерывно о чем-то разговаривая. Прощались во дворе хутора, Проквуст не разрешил сопровождать их до дороги, тем более что вещей у них практически не было. Они расцеловались и двинулись по еле видимой тропинке. Машина, большая иномарка, уже стояла с выключенными фарами. Они подошли и сели. Водитель включил свет в салоне, обернулся, и удовлетворенно кивнул. Свет выключился, и машина тут же тронулась в путь. Начало пути Георг помнил смутно, потому что они с Еленой сразу же заснули, а когда открыли глаза, было уже утро. Машина шла плавно, игнорируя мелкие выбоины и слегка раскачиваясь на ямах покрупнее. Водитель заметил, что Проквуст проснулся и остановился у первого же приличного кафе. Георг разбудил жену.
Когда они возвращались, Проквуст заметил, что у машины красные номера.
— Так это же дипломатическая машина! — Сообразил он. — То-то на постах ГАИ честь отдавали.
Видимо благодаря этим "волшебным" номерам они ехали спокойно, ни один постовой милиционер не рискнул остановить дипломатическую машину, тем более в эту пору их видели на автотрассах нередко. Еще одна великая империя распадалась, и дипломаты многих заинтересованных стран старались отщипнуть от нее что-нибудь полезное для своих правительств. Молчаливый водитель шикарного лимузина за всю дорогу не произнес ни слова. Всего лишь раз, в самом начале, когда Елена уже спала в объятиях своего мужа, утомленная последними событиями, Проквуст спросил водителя по-русски, не хочет ли тот перекусить, тот молча посмотрел в зеркало заднего вида, и красноречиво прижал палец к губам. Вообще-то это устроило и Георга, и он спокойно заснул. Проехали Ивангород. В перерывах между дремотой, молодожены украдкой целовались и изучали свои новые документы. Теперь они стали Еленой и Григорием Ивановыми. Проквуст пошутил, что Смит оказался не слишком оригинальным при выборе фамилии, на что Елена заметила, что как раз такие фамилии самые безопасные.
Часы в пути шли быстро и дорога до Ленинграда (или Санкт-Петребурга?) не показалась утомительной. Еще два раза водитель останавливал машину возле самых шикарных и, как правило, пустынных, ресторанов, в которых все молча пили кофе или перекусывали, и, не задерживаясь, отправлялись дальше. Проквуст сделал вывод, что эти остановки не были случайными, поэтому он не стал спрашивать, где их будут высаживать, доверившись молчаливому соратнику Смита.
Солнечным ранним утром они въехали на территорию аэропорта. Машина не поехала прямо к зданию, хотя вряд ли кто-либо, воспрепятствовал ее дипломатическому статусу, а благоразумно затерялась среди плотно забитой автомобилями стоянки. Елена и Георг вышли из машины, водитель достал из багажника две большие, плотно набитые, сумки, вручил их им и, сказав коротко бай-бай, немедленно растворился на своем автомобильном крейсере. Не привлекая внимания, молодожены дошли до здания аэропорта, покопались в содержимом сумок и без помех прошли таможенный контроль. И вот теперь они летели в самолете Аэрофлота. Советский Союз остался позади.
— Смотри, Гриша! — толкнула Елена Георга.
Она указала в иллюминаторе на далекую, сверкающую даже среди разлитого по небу солнечного света, точку.
— Что это? — спросила она испуганно.
Проквуст отложил газету и всмотрелся. Точка могла быть и простым бликом.... Нет, она вела по-другому. Он шепнул Елене на ухо, и та послушно прошла в хвост самолета, вернувшись тогда, когда он пересел на ее место у окна. На душе у Георга было неспокойно. Он уже точно установил, что точка не была световым бликом, потому что изредка меняла траекторию полета. У него уже не оставалось сомнений, что это НЛО, в случайности он не верил. Если это корабль арианцев, то надо быть готовым ко всему, здесь в небе, они с Леночкой были очень уязвимы. Как же они все-таки так плотно идут по их следу?! Проквуст прильнул к окну и сфокусировал взгляд на далекой точке. Мгновенный переход и вот она совсем рядом.... Он откинулся на спинку кресла.
— Что это, любимый?
— Это арианский корабль, — Георг повернул голову к жене. — Леночка, я сейчас сделаю вид, что уснул, ты должна попросить у стюардессы плед и накрыть меня. Понимаешь, я не должен привлекать внимания.
— Хорошо.
Проквуст откинул спинку, улегся на кресле полубоком, закрыл глаза и застыл. Минуты текли, а он все никак не мог навести порядок внутри себя, мысли беспокойно скакали вокруг опасений за Леночку, а он обязательно должен был усмирить этот хаотичный танец. Вот он почувствовал, как заботливые руки укрыли его пледом, и сразу же все успокоилось. Георг остановил мысли, выключил слух, отодвинул от себя мрак под веками. Он должен был, сейчас перерасти его, выйти за пределы себя, ощутить полет авиалайнера, принять упругий напор воздушных струй, опереться крылом на них.... Шаг за шагом (как же трудно, совсем отвык!) сознание послушно тянулось за тонкой солнечной ниточкой, ведущей наружу. Проквуст еще не знал, что будет делать, просто делал то, что зрело глубоко в недрах его подсознания. Главное, не думать, главное, не думать, и даже не думать о том, что не надо думать! Вот посветлело. Георг увидел, что в креслах вокруг него сидят полупрозрачные люди, вокруг которых разноцветными огнями мерцала их аура. Но вот и эта картина позади, сейчас он уже снаружи, он несет их всех внутри себя, бережно и заботливо уберегая от окружающего холода и многокилометровой глубины под ногами. А теперь самое главное! Проквуст напрягся и представил вокруг себя, такого большого, как весь самолет, блестящее золотой яйцо, состоящее из него самого, его запаса солнечного огня и из окружающего света, щедро изливаемого светилом. Светлая паутинка текла из глаз и сердца Георга, объединялась с солнечными ничейными струями снаружи и ткала вокруг самолета непроницаемую завесу. Он должен был прикрыть собой этот лайнер, укутать его в свое собственное пространство, вырезать его из здешнего бытия, создать для него свое собственное, куда не будет доступа ни своим, ни чужим.
Елена не трогала Проквуста, боясь отвлечь его от какой-то титанической работы, но даже на расстоянии она ощущала, какого чудовищного напряжения это стоило ее мужу. Она заглянула в иллюминатор, облака за окном исчезли, а небо посерело. Ей стало страшно, но она держалась, и только молилась беззвучно, прося у господа помощи и защиты. Минут через пятнадцать забегали стюардессы. Натянуто улыбаясь, они скользили мимо кресел и глаза их тонули в растерянности. Один раз мимо прошел пилот, потом вернулся обратно в кабину. Краем уха Елена услышала: связь пропала, однако двигатели работали все также ровно, и самолет летел прежним курсом. Значит, можно не беспокоиться? Но над сердцем все равно вился холодок страха. Елена сжала кулаки и зашептала: все будет хорошо, ничего не бойся, все будет хорошо.
Прошел час, самолет начал снижаться, Георг зашевелился и откинул плед. Он тяжело дышал, по лицу струился холодный пот.
— Милый, как ты себя чувствуешь?!
Проквуст измученно улыбнулся.
— Уже лучше, любимая. Все в порядке. Они улетели.
— Как тебе это удалось?! — зашептала Елена.
— Не знаю. Кажется, я сумел спрятать самолет.
* * *
— Гриша.
— Да, любимая. — Проквуст взял в руки нежную ладонь жены и прислонил к губам. — Господи, как же приятно произносить это простое слово: "любимая"!
— А почему мы летим именно в Мексику?
Георг непроизвольно сжал руку Елены и украдкой оглянулся. Вроде бы никто не отреагировал. Но на всякий случай, надо было подыграть.
— Леночка, мы летим туда, потому что там живут древние толтеки. Их жрецы умеют проскальзывать между богом и дьяволом.
— Разве это возможно?
— Вот пусть они нам и расскажут, если встретим.
Самолет вынырнул из-под облаков, ослепительно белых сверху и серо-грязных снизу. Елена и Георг с интересом рассматривали гигантское сооружение, сверкающее в лучах заходящего солнца бесчисленными окнами.
— Господи, какой же он огромный! Смотри, Гриша, аэропорт, словно гигантский паук!
— Да, очень похоже.
Лайнер благополучно приземлился в аэропорту Дюссельдорфа. Они налегке, не торопясь, пошли по коридору для транзитных пассажиров. Посреди длинного перехода двигался плоский эскалатор, они с удовольствием встали на него.
— Умеют строить, не так ли? — раздался сзади знакомый голос.
— Смит!
— Спокойно, Георг, молчи и слушай, времени мало. Быстро доставай свои паспорта. Так, давай сюда. А эти бери себе. Пусть Ивановы летят в Мексику, а вы, супруги Георг и Елена Перцин, полноправные граждане достославного государства Кипр, летите в Израиль после прогулки по матушке Европе. Ваш транзит из Финляндии. Кстати, самолет в Израиль завтра утром, так что вас отвезут и поселят в гостинице аэропорта, все уже оплачено, даже ужин в номере.
— В номере? — разочаровано вздохнула девушка. — А выйти в город можно?
— Елена, вообще-то можно, но я бы вам не советовал, зачем вам лишний раз проходить паспортный контроль? Я вас прошу, посидите в номере, поворкуйте. Идет? Отлично. Итак, еще раз повторяю, ваши старые паспорта улетают в Мексику, а вы теперь живете по новым, и фамилия у вас новая. Все запомнили?
— Да. Когда вы только успели?!
— Успел, только очень поволновался, когда ваш самолет исчез.
— Что значит, исчез?
— Пропал со всех радаров, и связь оборвалась, а потом вдруг вынырнул, как черт из табакерки.
— Понятно. Это, скорее всего моя вина.
Проквуст кратко описал события в самолете.
— Ты становишься сильным, Георг.
— Разве это плохо, Смит?
— Не плохо, скорее преждевременно. Ты год благополучно отсиживался в маленькой стране, и тебя не могли обнаружить. Но потом тебе пришлось применять свои дары. С каждым разом ты можешь все больше, но при этом и светишься на астральном уровне все ярче. Боюсь, еще пара таких фокусов с твоей стороны, и тебе уже на Земле не спрятаться. Все, эскалатор заканчивается, надо расходиться. Вот, держи деньги. Как найти меня, знаешь, но все равно будь осторожен. Удачи тебе, Гора, береги свою прекрасную Елену. Кстати, будешь в Иерусалиме, имей ввиду, что у протестантов своя Голгофа!
Смит невозмутимо проскользнул вперед и быстрыми шагами унес себя в лабиринт коридоров.
Молодожены с удовольствием заняли небольшой, но вполне комфортный гостиничный номер, в который спустя двадцать минут привезли шикарный ужин. Ночь прошла незаметно.
На следующее утро супруги Перцин без приключений прошли на посадку по новым билетам и документам. Волновались сильно, но все обошлось. И вот теперь они сидели молчаливо, обдумывая последнюю встречу с Духом. Проквуст был мрачен.
— Георг, — зашептала Елена. — А ведь ты действительно меняешься. Помнишь, после нашего марафона по улицам Таллинна, как ты устал?! А вчера ты прикрыл целый самолет и только вспотел немного.
— Да, Леночка, я тоже об этом думаю. Самое главное, понять, что мне делать, чтобы мы благополучно приземлилась в аэропорту Тель-Авива.
В голове было пусто, идеи не приходили. А до взлета оставались минуты. Что же делать?! А может быть, ничего не делать?! — пришло вдруг в голову Проквуста. Лететь как обычные пассажиры....
— Милый.
— Да.
— А ты не можешь спрятать не самолет, а самого себя?
— В каком смысле.... Постой, ах, ты моя умница, кажется, я понял!
Георг поудобнее уселся в кресле и закрыл глаза. Он попытался увидеть себя со стороны на уровне тонких энергий. Долго не получалось, ведь фактически надо было разделиться! А как это сделать, Проквуст не знал. Правда, он читал об этом в газетах, но насколько им можно было доверять? Ему казалось, что прошло уйма времени, но самолет все еще стоял. Георг не выдержал и открыл глаза.
