Оглядевшись, он понял, что находится западнее от эпицентра взрыва. Почва позади него уходила книзу. Впереди него в каменной стене чернело огромное отверстие. Вот он, вход в тоннель! А если Дух и здесь обманул, и это тупик?! Что-то беспокоило Бенни, он нервно озирался по сторонам, но ничего подозрительного не замечал. Надо проверить, подумал он и уселся на ближайший камень. Закрыв глаза, он попытался смотреть сквозь веки, впрочем, нет, не смотреть, а напрямую чувствовать внешнюю среду. Здесь не было углов зрения, он ощущал пространство сразу на триста шестьдесят градусов. Адамс сразу заметил нечто странное внизу, в самом центре кратера, там что-то матово-прозрачное густо клубилось и переливалось, словно воздух над раскаленным асфальтом. Что это, недобитое чудище из иных миров?! Он испугался, вдруг он что-то недоделал, вдруг монстр опять лезет наружу и придется вновь с ним бороться, а сил на это пока нет?! Но, вглядевшись в полупрозрачное облако, осевшее на землю, он облегченно вздохнул, кажется, он знал, что это такое.
Адамс спускался вниз долго, странным образом здешний рельеф обманывал глаза на расстояния, кажется, рядом совсем, а все бредешь и бредешь. Периодически он закрывал глаза, проверяя, на месте ли полупрозрачное облако. Оно было на месте, только слишком быстро росло. Это оно издали было маленьким, а сейчас своими призрачными очертаниями высилось выше многоэтажного дома. Почему-то Бенни не сомневался, что облако видит его и именно его терпеливо поджидает. Было тихо, только камешки порой выскакивали из-под его ног, нарушая тишину дробным эхом. Он оглянулся, да, идти назад придется порядочно, ведь обратно надо будет подниматься. Усталое тело ныло от настойчивого желания лечь, вытянуть ноги, расслабиться, закрыть глаза.
— Вот и ложись, Служитель, и глаза закрывай, — неожиданно прозвучали в его голове чужие мысли.
Бенни сразу понял, что от него хотят. Он тут же с удовольствием выполнил предложение своего необычного собеседника. Как только Адамс закрыл глаза, перед его внутренним взором предстало звероподобное создание великанских размеров, несколько угловатое и все заросшее длинной коричневой шерстью.
— Знаешь меня?
— Вы Дух Ирии?
— Нет, — существо сделало несколько гигантских шагов и тут же оказалось рядом с Адамсом. Потоптавшись, оно присело неподалеку на громадный валун. Из-под нависших густых бровей, выделявшихся даже на фоне остальной растительности, посверкивали глубинной желтизной несоразмерно маленькие, пытливые глазки. — Ты ошибся. — Существо вдруг зевнуло, широко раскинув зубастые челюсти.
— Странно, вы мне видитесь в совершенно жутком образе.
— Это я сам выбрал. По привычке. Раньше так выглядели ваши человеческие предшественники.
— Первобытные люди, наши предки?
— Нет. Предшественники.
— Может быть, вы Дух Горы?
— Да, это ближе к правде. Зови меня Духом Камня.
— Какого?
— Любого.
— Но ведь это целая планета?!
— Вот именно. Ты спрашивал о духе планеты, так я его часть.
— Значит, есть еще?
— Есть. Только в вашем понимании они все спят.
— Почему?
— Потому что живут в другом времени.
— В прошлом?
— Нет. Просто время для них течет по-другому, с вашей, человеческой точки зрения, очень медленно.
— Тогда почему вы спокойно разговариваете со мной?
— Это все из-за Большого Взрыва. Он разбудил меня, а смешение миров в этом месте дало мне возможность приноровиться к вашему времени, но скоро все вернется на свои места и я тоже. Ты крепко поработал, штопая дыру между мирами.
— Это не я, это мой Дар.
— Глупости! Дар без своего носителя ничто!
— Понятно, — Адамс немного помолчал. — Вы ждали меня?
— Да, тебя. Я должен кое-что сказать, пока еще могу, ваше скорое время очень быстрое, в нем тяжело удерживаться, — Дух Камня опять потянулся и зевнул. — Очень много энергии нужно, но я должен выполнить просьбу своего друга....
— Друга? Вы мне можете назвать его имя? — Адамс почти был уверен, что этот друг, Смит.
— Хм, могу, только ты, человек, не перебивай меня и говори помедленнее, твои скачущие мысли сбивают меня.
— Простите меня, я так удивился, что у вас есть друг, что невольно сделал бестактность.
— Бог простит, а ты просто запомни. Ты, Служитель, удивился, что у меня есть друг, но еще больше ты удивишься, узнав, что он человек. Это Лезурье, которого вы называете Хозяином Воды.
— Вы дружите с Лезурье?!
— Да. С каждым из его старших потомков. А почему нет?
— Не знаю, я не могу найти, да и не хочу искать аргументов против. Просто я очень удивлен, ведь люди и духи такие разные?
— Разные, но входят в единое целое.
— Мы тоже часть Духа планеты?
— Не совсем, но часть.
— Я бы....
— Служитель, Хозяин Воды просил меня помочь, а не просвещать. Спроси то, что поможет вам всем завершить начатое тобой сегодня.
— Я пришел сюда ради тоннеля, мне о нем рассказал пришлый Дух. Но теперь я сомневаюсь в его словах, так как он говорил, что сначала надо уничтожить черный кристалл, а потом уже разрыв.
— Ты считаешь, что Дух обманул тебя?
— Да. Я точно узнал здесь, что сначала надо было заштопать дыру. Выходит, что он меня обманул?
Косматый зверь задумчиво почесал грудь.
— Ладно, скажу. Пришлый Дух не обманул. Если бы он прямо сказал тебе, что ты должен пойти сюда и сделать свою работу, ты бы не справился. Он предвидел твои сомнения и добился того, чтобы твой Дар включился на полную мощь в нужном месте и в нужное время. Ты должен быть благодарен ему за это.
— Спасибо, Дух Камня.
— За что?
— Я думал, что потерял друга, ты сохранил мне его.
— Не за что. Так чем тебе помочь, Служитель?
— Скажите, Дух Камня, тоннель приведет нас к черному кристаллу?
— Пока нет. Маги его завалили много сотен лет назад.
— А вы сможете его расчистить?
— Да, я сделаю это. Проход для вашей машины будет открыт.
— И еще, может быть, подскажете, как спустить сюда наш вездеход?
— Я сделаю спуск, — огромный зверь встал, — а теперь тебе пора в путь. Подойди ко мне, Служитель.
Бенни встал и двинулся к Духу Камня. Он думал, что рядом с ним он окажется крохотной песчинкой, но по мере приближения он стал расти, становясь, все выше и выше, почти упираясь в открытое небо над кратером. Дух Камня протянул свою толстую заросшую лапу и приложил ее к груди Адамса. Словно река огня ворвалась к нему внутрь и улеглась покорно рядом с сердцем.
— Теперь ты вновь готов, Служитель. Прощай, мне надо исполнить для тебя две твои просьбы, — Дух Камня сделал шаг назад. — И ты не медли.
Образ зверя замерцал, стерся, превратился в текучее прозрачное марево, и заструился обратно к середине котловины. Еще миг и он бесследно исчез, просочившись сквозь нагромождения камней. Адамс оглянулся и увидел свое крохотное тело, беспомощно лежащее вдали.
* * *
*
Дух был рядом, когда Бенни Адамс вступил в борьбу с пространственной дырой, и хорошо видел, как тот вспыхнул ярче солнца безжалостным холодным пламенем. Лучи гнали вон из мира Ирии все чужеродное, в том числе и самого Духа. Он знал, что это неизбежно и ему было очень страшно. Наверное, подумал он, подобный страх испытывают люди во время смертельного риска. На мгновение в нем вспыхнуло удивление и восхищение их мужеством, дающим им шанс думать и действовать в самые роковые минуты, а потом его мысли спутались. Сознание, подчиняясь непреодолимой силе, стало меркнуть, одновременно оно медленно вытягивалось вдоль незримой тугой нити, приближаясь к ней все ближе и ближе, и эта ослепительная линия света перестала быть холодной, она впилась в него огненными жалами. Дух дернулся, но не мог противостоять неведомой силе, которая ломала его, заставляя обвиваться вокруг нее, обжигаться об ее огненные струи, терять представление о времени и о себе, и превращая бытие в один короткий вскрик боли. Боль росла и росла, заслоняя собой воспоминания, мысли, чувства, наконец, она вспыхнула внутри Духа чудовищной разрушительной вспышкой и разорвала его в клочья.
Когда его сознание вновь ожило, то сожалеть о себе было уже поздно. Да, и ни к чему: он вновь был. В первый миг возвращения он только почувствовал себя, во второй, вновь научился мыслить, а в третий, все вспомнил. Темнота вокруг треснула мелкими брызгами, и Дух ощутил себя крохотным темным пятнышком на фоне ослепительной ажурной сети из мириадов лучей света. Они густо пересекалась вокруг него, порою так густо, что превращались в сверкающие круги. Ему вдруг нестерпимо захотелось влиться в это торжественное и прекрасное сияние, в душу хлынуло сожаление, что этого не случилось.
— Не желай того, чем уже обладаешь, — ласково прозвучало у него внутри. — Ты выполнил свою работу безупречно и достоин, слиться с нами, но не сейчас, ты еще многое можешь совершить. Готов ли ты служить?
— Да, конечно.
— Тогда выбери себе имя.
— Смит. Я хочу быть Смитом.
— Что ж, вновь рожденный, мы будем знать тебя Смитом. Мы даем тебе новое задание. Мы учли твое долгое общение с расой людей и поэтому поручаем тебе надзор за ними.
— Я вернусь на Ирию?!
— Нет. Твоего участия там не требуется. Ты уйдешь на другую планету, ту, на которой люди послужили началом новой цивилизации. Для нас до сих пор остается загадкой, как им это удалось, поэтому предполагаем чудо.
— Чудо?!
— Да, то есть прямое божественное вмешательство. Мы издавна ищем такие события и их следы во Вселенной. Там ты будешь свидетелем, собирающим осколки божественного вмешательства.
— Я буду жить среди людей?
— Да, как человек. Будешь рождаться, стариться и умирать, и вновь рождаться. Все твои жизни должны быть подчинены этой цели. Мы верим, что ты справишься.
— Как мне знать о своей цели, как помнить о вас?
— Это всегда будет при тебе.
— А как держать с вами связь?
— Она тебя найдет.
— Могу ли я вмешиваться?
— Как человек, да, как наш наблюдатель, нет. И слушайся рока.
— Разве у меня есть рок? Я всегда думал, что только исполняю волю своих создателей.
— Да, мы создали тебя, но роком наделяет Господь.
— Меня, Господь?!
— А чем ты хуже других?
— Я не рожденный.
— Это не имеет значения.
— Спасибо.
— Мы гордимся тобой.
— Скажите, почему вы уделяете столько внимания этой цивилизации? Ведь во вселенных множество других разумных рас.
— Мы изучаем все известные нам цивилизации. Каждое вместилище разума бесценный источник, но другими занимаются другие имена, Смит. А ты будешь человеком.
— Но люди от природы не добры!
— Но и не злы.
— Не думал, что моя судьба вновь будет связана с ними.
— Ты отказываешься?
— Нет, я недоумеваю.
— Чему?
— Тому, что этот весьма примитивный разум интересен вам. Вы наделили меня многими знаниями, теперь я знаю, что есть гораздо более достойные разумы: благородные, мудрые, чистые, свободные от разрушительных страстей, наполненные светом и знанием о Боге. А люди бредут в сумерках. Зачем они вам?
— Потому что они не знают Бога, а верят в него. Или не верят.
— То есть они одни такие?!
— Нам другие подобные цивилизации неизвестны. Человек примитивен и груб своей простотой, но странен, и потому не вполне понятен нам, хотя мы многое познали и нам многое подвластно. Люди предсказуемы, но души их непрозрачны. А еще, нам неведомо их предназначение. Каждая цивилизация имеет. Ты, Смит, будешь искать ответы, ты должен справиться, никто, кроме тебя не был ближе к ним.
— Да, это верно, я слишком долго был с ними рядом.
— Что еще тебя интересует?
— Я буду умирать также как люди?
— Да. Тебе страшно, Смит?
— Да. Хотя я уже, кажется, умирал.
— Есть ли у тебя просьбы, прежде чем ты станешь человеком?
— Есть. Помогите ирийцу Георгу Проквусту. Он должен спасти планету и всю свою расу.
— Мы не можем, это только его рок.
— Но он может не справиться!
— Помолись за него, Смит.
* * *
*
— Здравствуйте, Рональд.
— Здравствуйте, господин Председатель.
— Вы в настоящее время не заняты неотложными делами?
— Нет, для вас я всегда свободен.
— Раз свободны, подъезжайте ко мне, надо поговорить.
— О чем? — Думал Харман, сидя в машине.
Он неоднократно имел длительные беседы с Председателем Совета Федерации, и каждый раз они изматывали его своей нудностью и беспредметностью. Поэтому Харман приготовился к долгому и скучному разговору, надо было терпеть и мило поддакивать, статус Кайзера обязывал. Странно, что никто из постоянных членов верховной палаты не обращал внимания на очевидную тупость вечно самодовольного коротышки Йоргена. Лично Харман, будь его воля, поступил бы очень просто: передвинул бы явно слабого, но заслуженного чиновника на какую-нибудь номинальную, но почетную должность. Но никто этого не делает! Вот и выходит, что раз этот кретин до сих пор правит, значит, устраивает своих хозяев, а, следовательно, надо смиренно терпеть это безобразие.
При виде Хармана рыжая и хитрая морда секретаря Председателя невозмутимо, и как всегда бесшумно скрылась за дверью кабинета.
— Проходите, господин Директор, вас ждут.
Харман шагнул в громадный и шикарный кабинет Кайзера. Говорят, он объединил его из множества комнат, разогнав целый отдел и истратив кучу казенных денег, но опять это сошло ему с рук. Председатель сидел не за своим большим сверкающим дорогим полированным деревом столом, а справа в углу, на мягких диванах. Харман вздрогнул, из-за спинки кресла стоящего напротив Кайзера мелькнул узкий лобик Блендера. И он здесь! Вот так сюрприз.
— Входите, друг мой, входите. Присоединяйтесь.
— Спасибо. Здравствуйте, Пауль.
— Здравствуйте, — холодно кивнул Блендер, не поднимая глаз.
Неужели предал?! А может еще хуже, все подстроил, чтобы устроить тонкую проверку на лояльность?! Ну, тогда все, конец! Впрочем, почему конец?! Ведь просмотрев злополучную видеозапись, они с Блендером так ни о чем и не договорились. Никто даже просто задать вопрос, "что же делать дальше?" не решился. Так и разошлись, в спешке, и без особого доверия друг к другу. Просто так Харман сдаваться не собирался, если что, он все сделает, чтобы утащить Блендера за собой.
— Мы тут с генеральным советником говорили о вашем зяте.
— Почему его скромная персона так занимает ваше внимание?
— Ну, не притворяйтесь, Рональд, вы прекрасно понимаете, что древний человек является угрозой стабильности.
— Простите, Йорген, — заупрямился Харман, — но я не согласен с таким выводом господина Блендера.
— А кто вам сказал, что это он сказал мне об этом? — Кайзер прищурился, его и без того кислое личико, окантованное редкими седыми прядями, противно сморщилось.
— Никто не говорил, сам догадался.
— Вы всегда славились проницательностью, Рональд! — напустил на себя строгий и недоверчивый вид Председатель.
