— Сэр, — начал он, собравшись с духом, — Клео мой друг, мне неловко, что он ушел от вас с обидой, я чувствую себя виноватым.
— Это хорошо.
— Что ж хорошего в обиде?
— Георг, хорошо, что вы не побоялись мне этот вопрос задать, а Собиратель меня простит.
— Я не понимаю....
— Георг, увидишь его, передай мои извинения. Я не часто общаюсь с людьми и иногда бываю излишне резок. А теперь всё постороннее в сторону, пора заняться делами.
Неожиданно Проквуст понял, что не знает с чего начать.
— Сэр, скажу честно, я не знаю с чего начать.
— Понимаю. Тогда начни с того, о чем больше всего размышляли в последнее время. Есть такая тема?
— Есть, мистер Даймон. У меня не выходят из головы дохи.
— Почему? — Лезурье подался вперед, навалившись на столешницу, он явно заинтересовался.
— Я пришел к выводу, что деструкции подвергаются не столько преступники, сколько люди с особым характером, склонные к анализу, критическому осознанию окружающей действительности. Система, я имею ввиду Новую Цивилизацию, избавляется от них намеренно и этим самым сохраняет свою незыблемость.
— Молодец, Георг! — Даймон откинулся в кресле, его левая бровь, вздернувшаяся на мгновение вверх, показала его крайнее удивление. — Очень правильные умозаключения. Но что здесь тебе не ясно?
— Я не понимаю до конца связи между деструкцией и социальным устройством общества, только чувствую, что она есть, и это меня беспокоит.
— Почему же?
— Я уверен, что это очень важно!
— Что ж, возможно, — Лезурье задумался и забарабанил пальцами по столу. — Георг, ты не думай, что я дам тебе исчерпывающую информацию, всех ответов я не знаю. Ты очень близок к разгадке, но... — Даймон вновь склонился над столом. — Скажи, Ищущий, в чем главное отличие Новой Цивилизации от всех прежних типов социального устройства? Ну, напряги извилины.
— Я думаю, это отсутствие изменений, сэр! Я часто размышлял над этим и пришел к этому выводу.
— Бесподобно! — Хозяин воды неожиданно хлопнул ладонью по столу. — Георг, ты мне определенно нравишься, ты большая умница.
— Ну, это слишком, — засмущался Проквуст. — Я просто....
— Стоп! — прервал его Лезурье. — Только не разочаровывай меня излишней гордыней. — Он поднял ладонь. — И не оправдывайся, просто прими к сведенью. Договорились?
— Да, — ответил Георг и предательски покраснел. Было стыдно, что этот ехидный старик заглянул слишком глубоко в его душу.
— Все проехали. Георг, ты чертовски точен: отсутствие изменений! Лучше не скажешь. Видишь ли, всякая система призвана сопротивляться энтропии и для этого должна воспроизводить свои качества. В идеале, это так сказать, залог стабильности, которому стремится Новая Цивилизация.
— Вы хотите сказать, что Новая Цивилизация в таких условиях практически вечна?! — испуганно спросил Проквуст.
— Если бы так, молодой человек! Наш мир слишком сложен, чтобы не иметь подводных камней для самых благих начинаний. Видишь ли, любое воспроизводство несет в себе элемент копирования, а любая копия всегда чем-то хуже оригинала. То есть за прошедшие тысячелетия крохотные ошибочки накапливались и ныне уже переросли некий количественный порог, которые нависли над Новой Цивилизацией грозной лавиной. О! В Социальном институте собраны хорошие специалисты и они делают все, чтобы убрать угрозу неизбежности изменений, но это не в их власти. Это даже, — Даймон многозначительно потряс в воздухе указательным пальцем, — не по силам их неведомым властителям. Ты знаешь, Георг, сколько ныне дохов составляет процентов по отношению к остальному обществу?
— Нет, сэр, мне недоступны такие данные.
— А мне доступны. Так вот, Георг, количество дохов составляет почти 15% от всего населения! Миллиарды! Вдумайся в эти цифры.
— Это ужасно, я не могу поверить! Неужели, так много?!
— А вот и не много! В самый раз!
— Не понимаю.
— Все очень просто, Георг. Давно подсчитано, что человечество делится на различные типажи людей. Их несколько, я дам тебе очень старую монографию, почитаешь. И среди этих типажей есть небольшая часть людей, которую древние психологи называли самомотиваторами. Это именно те люди, которые первыми двигали человечество по пути прогресса, развивали науку, культуру, религию. Они были самыми активными, самыми любознательными и самыми непоседливыми возмутителями спокойствия, количество их почти всегда крутилось вокруг 13%. То есть, внутри генетики самого человеческого общества заложен механизм по саморазвитию. Новая Цивилизация попыталась уничтожить этот механизм в принципе. У меня есть статистика количества дохов за три тысячелетия. Начиналось все с обычных преступников, коих количество в нормальном обществе не превышает полутора — двух процентов. Именно столько и было в начале дохов, но с каждым новым столетием количество их росло и росло и теперь достигло максимума: 13% + 2%! А самомотиваторы все равно рождаются! Реже, но рождаются, и какие! Вот и получается, что очень скоро эта лавина ринется вниз, — Даймон в волнении потер ладони друг о друга. — Я давно этого жду!
— Простите.... — переспросил Проквуст.
— Нет, ничего. На чем мы остановились?
— На лавине.
— Да, верно. Я бы дорого отдал, чтобы ускорить этот процесс.
— Но как?
— Очень просто, надо победить деструкцию!
— А вы не знаете, что это такое?
— И да, и нет, Георг. Многое мне известно, но самого главного я не знаю: природу деструкции. Мы ещё поговорим подробно, но сначала ты засядешь за книги и отчеты моих исследований. Согласен?
— Конечно!
* * *
*
Проквуст захлопнул очередную книгу и потянулся к компьютеру. Хозяин Воды завалил его цифрами, выкладками, данными по многочисленным экспериментам с дохами. Оказывается здесь, в недрах Ирии Лезурье содержал целый исследовательский центр, в котором работали ученые, пытавшиеся повернуть процесс деструкции вспять. Много лет они изучали дохов, а продвинулись ли хоть на шаг? Проквуст с досадой стукнул по клавише и выключил компьютер, что толку в нем, коли информации много, а выводов мало! Мысли Георга вновь и вновь невольно возвращались к личности Даймона. Что движет этим могущественным человеком? Он не мог поверить в его бескорыстие и всё время спрашивал себя: зачем Хозяину Воды освобождать дохов? Ведь наверняка все внутреннее устройство его поместья строилось на дохах и если способ нейтрализации деструкции будет найден, то рухнет весь этот многовековый уклад. А что взамен? И вот сегодня он, кажется, понял, что тот получит взамен. Власть! Лезурье имеет все, о чем человек может мечтать и лишь предел власти ограничивает его притязания: он не первый в Новой Цивилизации, значит надо ее разрушить. Разрушить, чтобы стать первым!
Такой союзник не мог быть надежным, а между тем, клан Лезурье исправно служит Церкви. Нет, прервал себя Георг, не служит, а сотрудничает! Сотрудничает до тех пор, пока это ему выгодно! Проквуст похолодел, неужели Монах и храмовники не ведают этого?! А если это так, то отпустит ли его от себя Хозяин Воды, не пленит ли навеки, похоронив здесь на глубине до скончания жизни?!
Он вспомнил, как неделю назад глубокой ночью Даймон водил Георга по своему исследовательскому центру. Они прошли несколько этажей по широким полутемным коридорам с бесчисленными лабораториями.
— Что, впечатляет? — с довольным видом спросил Даймон, потом вдруг как-то сразу погрустнел. — Когда-то здесь научная жизнь кипела, а теперь с кадрами большая проблема.
Потом он долго и пристально, потирая задумчиво рукой подбородок, смотрел на своего гостя, как бы раздумывая, сказать или не сказать.
— Георг, а ты не хочешь поработать у меня? Ты даже представить не можешь всех возможностей, которые есть в моем центре.
Проквуст чуть не ляпнул: конечно, охотно. Слава Богу, вовремя прикусил язык.
— Нет, извините, сэр, но я должен вернуться в Горную страну, — после короткой паузы ответил он.
— Почему? — спросил Хозяин Воды, смотря своим сверлящим взглядом прямо в глаза.
— Меня зовет туда Рок.
— Жаль. Но ты все-таки подумай, обещаешь?
— Да.
Тогда пришлось согласиться, а теперь ему казалось, что он допустил непростительную слабость и тем самым ограничил свою свободу.
Сегодня Лезурье обещал вывести его на поверхность. О, ему этого очень хотелось, он так давно не видел неба.
— Как работается, Георг? — Хозяин Воды по своему обыкновению появился неожиданно, он любил эффекты.
— Сегодня, не очень.
— Почему это?
— Устал, наверное, — ушел от ответа Проквуст. Он уже жалел, что не сказал "нормально".
— Ну, молодой человек, тебе хандрить еще рано. Ладно, сейчас развеселю. Пошли, покажу установку деструкции.
— У вас есть действующая установка?!
— Да, а почему бы и нет? Ты забываешь, Георг, что я член Совета Федерации и имею право отправить в дохи любого, кроме сотрудников социального института. Почему же мне не делать этого самому?
— И вы делали? — почему-то полушепотом спросил Проквуст.
— Да, приходилось. Некоторые люди на моем жизненном пути попадались несговорчивые.
Георг почувствовал между лопатками холодок, вот оно, началось, перешел к угрозам!
— Что напрягся, Ищущий? — усмехнулся Даймон. — Зря. Я своих никогда не подводил. Пошли.
Они спустились на самый нижний уровень исследовательского центра и в конце коридора подошли к стене. В ней едва различимо виднелся тонкий паз двери. Даймон прислонил к небольшому квадратику ладонь и дверь, глухо лязгнув, поползла внутрь.
— Заходи, не стесняйся, — Бросил Хозяин воды через плечо и шагнул внутрь.
Помещение было небольшим. В нем, кроме самой машины деструкции посредине, практически ничего не было, только три стула и маленькая тумбочка. В отличие от остальных помещений центра, где царил идеальный порядок, в этой небольшой комнате на всем лежал толстый слой пыли, и на самой машине тоже. Над желтым креслом на гибком шарнире торчал большой синий колпак, от которого отходили густые жгуты проводов. Прямо за креслом стоял пульт и вертящийся стул с маленькой спинкой, как в городском баре.
— Присесть не хочешь, Георг? — усмехнулся Лезурье.
Георг вздрогнул и шагнул назад.
— Нет! У меня эта штуковина вызывает генетический страх, даже смотреть на нее страшно.
— Понимаю, — без тени улыбки отозвался Даймон. — Я ведь тоже в это жутковатое кресло ни разу не садился.
Проквуст благодарно посмотрел на Хозяина Воды, такого ответа он от него не ожидал.
— Что, удивляешься? Мол, как это старик позволил сказать о своей слабости?
— Честно говоря, да.
— И напрасно, я ведь человек, — Лезурье подошел к пульту и скинул с него рукой толстый пласт пыли. Отряхнул ладони друг о друга. — Да, не мешало бы здесь прибраться.
— Сэр, неужели, даже имея действующую машину деструкции, вам так и не удалось раскрыть ее тайну?
— Нет, Георг, не удалось.
— Но ведь эту жуткую машину кто-то придумал?!
— Конечно, только вот кто?
— Не понимаю.
— Чего тут не понятного? Смотри, — Даймон нажал на пульте какую-то кнопку, и тут же сбоку на тумбе пульта, открылась небольшая панелька, а из недр устройства с тихим шелестом выдвинулась рамка с металлическим яйцом, от которого внутрь тянулся толстый кабель. Хозяин Воды ткнул пальцем в яйцо, в нем что-то щелкнуло, и его верхняя часть откинулась в сторону. Внутри был большой черный кристалл, он завораживающе поблескивал гранями и казался живым.
— Что это? — хрипло спросил Проквуст.
— Это? — Даймон вытянул руку с костлявым указательным пальцем. — Это и есть тайна деструкции. Мне удалось узнать, что такие кристаллы изготавливаются из осколков, собираемых в окрестностях Большого Взрыва. Осколки шлифуют и вставляют в такие машины, — он хлопнул рукой по спинке кресла, — которые на самом деле очень просты. Все дело в кристалле, если его вынуть, то машина становиться безвредной.
Проквуст не мог оторвать взгляда от матовой глубины кристалла, она манила, что-то обещала. Не осознавая, что делает, он сделал шаг и протянул к камню руку.
— О, о! — Даймон схватил его за руку. — А вот этого делать не надо! Когда-то, очень давно единственная дочь моего предка взяла в руки такой кристалл и впала в кому. Нет, она не превратилась в доха, хуже, душа из нее просто исчезла.
Георг отдернул руку и потер красные пятна от железной хватки старика.
— Мне рассказывали, что девушка смертельно заболела, — Проквуст с трудом оторвал взгляд от кристалла и посмотрел на Хозяина Воды. — Но по легенде Монах вылечил девушку.
— Совершенно верно, — спокойно подтвердил Даймон. — Тот Монах сделал это, окунув девушку в поток солнечного света. Так гласит наша легенда. С тех пор клан Лезурье верен Церкви Рока. — Старик хитро прищурил глаза. — А ты ведь стал в этом сомневаться!
— Ну, что вы....
— А, брось! — Даймон махнул рукой. — Это не важно. Важны поступки, а не слова.
Проквуст растерянно смотрел на этого могучего старика, насколько же сильна энергетика его личности, она притягивала не хуже этого камня. Он опять перевел взгляд на кристалл. В душе росла уверенность, что сейчас должно произойти, нет, сейчас нужно совершить нечто, что все расставит на свои места. Внутри заклокотала неведомая прежде мощь и сила, она поднялась из сердцевины солнечного сплетения, пролилась огненным потоком в сердце, заполнила мозг ясным пониманием своего предназначения. Вот он мой Дар, беззвучно шептали пересохшие губы, я могу, я должен! Георг решительно отстранил с дороги оторопевшего от изумления Хозяина Воды и шагнул к манящему камню. Как сквозь вату донеслось, не смей, но было уже поздно. Кристалл лег в его пальцы легкой прохладой, удобно, плотно. Георг явственно почувствовал, как грани кристалла пытаются проникнуть внутрь него, вобрать в себя его сущность, поглотить в себя его душу. Но он легко устранил эти поползновения, одним движением своей мысли. Напротив, он сам решил взглянуть внутрь кристалла. Проквуст поднял кристалл на уровень глаз и почувствовал, что тот стал мягким, если бы он захотел, то мог бы смять его, сделать податливым, легким, невесомым, несуществующим! Он мог развеять его! Но ему этого не надо, надо заглянуть внутрь него! И кристалл сдался, раздвинулся до размеров вселенной, принял его пытливый взор внутрь себя! А там внутри ничего не было, только застывшее время! Георг ощутил слабость, напряжение всех сил достигло максимума, надо было возвращаться назад, усилие и он вновь оказался в этой реальности. Кристалл больше не был прохладным, он жег пальцы. Проквуст вздрогнул, но не выронил его, а из последних сил поднес к гнезду и отпустил. Сразу стало легче, в легкие полился живительный воздух, в голове прояснилось. Руки безвольно рухнули вниз, ноги задрожали, и он рухнул на руки Даймона. Тот как пушинку подхватил его и усадил на стул.
— Сынок, ты как?!
Горящие участием глаза Хозяина Воды были близко, и они помогали, успокаивали, возвращали силы. Шершавая ладонь Даймона легко похлопала его по щеке. Проквуст оперся руками о сидение и расслабленно откинулся на спинку. Голова перестала кружиться, взгляд прояснился. Он посмотрел на старика и улыбнулся.
