Палачи все-таки приперлись, и явно торопились украсть у него шоу.
Матерясь сквозь зубы, Клаус наблюдал, как намеченная было цель уносится прочь от него по коридору...однако, бесноватый коротышка за ней почему-то не последовал, не выскочил следом. И либо он был туговат на ухо, либо, что было куда как лучше, выстрелы в этом здании были делом привычным и уже перестали привлекать его внимание. Впрочем, об истинных причинах можно будет подумать и на ходу, а пока...
А пока он кинулся бежать следом, кляня на все лады нетерпеливых палачей — ругался он в алфавитном порядке, чтобы случайно чего-нибудь не пропустить.
Ну вот чего им стоило подождать?
Планы Хлыста Асколь, по правде сказать, в какой-то момент начал уже тихо ненавидеть. Возможно, потому, что они были чрезмерно безрассудными, возможно, потому, что такие понятия, как "оборона" или, о ужас, "отступление", Хлыст считал настолько ничтожными, что, видимо, вообще предпочел удалить их из своей картины мира за ненадобностью. Зато когда нужна была идея самой безумной атаки — вопроса, к кому за ней идти, даже не стояло. Вот и сейчас...
На крышу ближайшего к складу — вернее, к его ограде — здания большого труда попасть не составило. Уютно устроившись там с новеньким M79 — лица под маской было не видать, но Асколь был уверен, что желтушная морда Хлыста сейчас растянута в улыбке — Оскар дождался, пока остальные приготовят карабины для спуска и, выбрав самую большую из толкавшихся во дворе склада кучку людей, отправил к ним первый гостинец. Парой мгновений спустя туда же летел второй, третий, четвертый — перезаряжал свой гранатомет он довольно-таки быстро, благо конструкция была простейшей.
Действия находящихся внизу людей Асколя, признаться, даже несколько разочаровали — когда им на головы начали падать, лопаясь и сочась одинаково омерзительным на запах и цвет газом, серые цилиндрики зарядов, сориентироваться должным образом не успел почти никто. А потом было уже несколько поздно, даже для тех, кто в удушливые облака не угодил и не сползал сейчас на асфальт, захлебываясь пеной и суча ногами.
Проклиная Хлыста и его любовь к лихим кавалерийским наскокам, и еще больше — Морольфа, из-за которого действовать по куда более вменяемому плану самого Ката у них не было никакой возможности, экзекутор скользнул вниз, прямо следом за Шепот — рядом спускались Крист и отстрелявшийся Оскар. Ренье шел последним — как-никак, ему нужно было больше всего времени на подготовку.
Подошвы тяжелых сапог Криста едва коснулись асфальта, а он уже одним резким, коротким движением отцепился от спустившего его на землю ремня. Пару секунд спустя в его руках уже было два пистолета, нацеленные на вываливающихся из дыма, судорожно кашляющих людей. Когда Асколь опустился рядом, рыжеволосый палач уже начал по ним работать. Шепот, как и следовало ожидать, также не теряла времени — преодолев уже большую часть двора и быстро избавившись от всех, несомненно, лишних патронов, зашвырнула смотревшийся в ее руках детской игрушкой пистолет-пулемет подальше, переходя на Ключи. Когда вниз спустился и Хлыст, настала пора действовать и ему.
Внешняя охрана склада, наконец, опомнилась — вот только к тому времени в строю осталось лишь четверо.
Как всегда. Вначале они удивляются — этих берешь первым.
Из дверей, вопя что-то нечленораздельное и вряд ли цензурное, выскочил ошалевший бородатый тип с автоматом. Короткий кинжал нашел тень стрелка, и тот застыл с перекошенным от гнева и ужаса лицом — пока прилетевший прямо туда следующий Ключ не пробил ему череп насквозь, выйдя из затылка. Тело страшно выгнулось, силясь упасть назад, да так и застыло.
Потом они оттаивают. И вот этим-то всыпаешь уже по полной программе.
Шепот к тому времени прикончила еще одного, открыл свой счет и Оскар. Крист, без особого труда ушедший от нескольких неуверенных выстрелов последнего, перепуганного до смерти бойца, открыл ответный огонь — две в корпус, две по ногам, одна в горло...
Только бы повыпендриваться...
Во дворе повисла мертвая тишина: все, кого не свалил газ, свалили они. Кем были эти люди? Что привело их на службу к опальному магу и знали ли они о его природе, а если да — то сколько? Трупы, изувеченные Ключами и пулями, уже не спросишь. Возможно, среди этих тел даже был какой-нибудь порядочный человек, кто знает. Они все были в списке смерти с того момента, как был составлен план операции — лишняя пальба с утра пораньше никому не была нужна, поэтому затыкать всех следовало быстро...
Думать обо всем этом было особенно и некогда, надо было работать дальше — и быстро, пока здание не опомнилось, не ожило и не начало плеваться новыми бойцами из всех своих дверей и окон. Стуча сапогами, палачи, скрывающие лица сейчас не только за капюшонами, но и за дыхательными масками, собирались у главного входа, добивая по пути тех, кто еще шевелился.
Спустившийся последним Ренье, очевидно, был полон решимости оправдать свое ожидание: упакованный в свой стеклянный доспех, с все продолжающими расти жуткими когтями, он спешит догнать остальных у дверей.
-Шепот, Ренье, мы сразу вниз. Томас, Хлыст — первый этаж ваш, потом за нами. В темпе, — прорычал Асколь, вышибая дверь.
Шепот и не думала спрашивать, почему именно вниз, да и вообще, откуда он был уверен, что под зданием что-то будет: то ли ее привычка доверять его чутью, то ли сама вспомнила обыкновение таких типов, как искомый ими коротышка, зарываться вглубь, а не уходить наверх...это уже не особо и важно. Важно то, что они уже внутри.
Пол — потертая кафельная плитка в шахматных цветах. Несколько узких коридоров, ни в одном из которых практически негде укрываться от выстрелов. Караульное помещение, два турникета, за ними — широкая лестница...
А по лестнице бегут, что-то крича, еще четыре стрелка, вооруженных уже посолиднее, чем те, что были на улице — автоматами — да и выглядят они далеко не так мирно, как те. Все логично — здесь было их место, и маскировка уже не нужна. Одеты они в серые потертые шинели без каких-либо знаков отличия, разве что у одного на плече какая-то черная повязка. Он-то и получил пулю первым, смешно кувырнувшись вниз и считая мордой ступеньки. Оставшихся словно ветром разбросало в стороны: заняв более-менее приличные позиции за лестницей, они открыли шквальный огонь, превращая в кашу из битого стекла и раскрошенных стен несчастную караулку.
-Ваши, — прошипел Асколь, рывком вернувшись в свое укрытие. — Даю две минуты.
-Обычно ты давал четыре! — крикнул Хлыст, прижимая одного из солдат к полу целой серией выстрелов.
-Дайте мне одну! — азартно произнес Крист, всаживая несколько пуль в зазевавшегося противника — тот упал, но все еще пытался подняться — похоже, хоть кому-то хватило времени надеть бронежилет.
За исход схватки Асколь не волновался: даже если новичок сваляет дурака, Хлыст все исправит — в конце концов, потому он и оставил его за ним приглядывать. А сам он уже следует по узкому коридорчику — Ренье, как всегда, впереди, готовый закрыть их от пуль.
Из-за угла выскакивает очередной кусок мяса в шинели. Поливает Стекольщика свинцом, пока автомат не начинает лишь сухо клацать. Проросшее из пальца Ренье копье пробивает стрелка насквозь, пригвождая к стене. Несколько секунд на то, чтобы откинуть воющее тело прочь.
-Эй, Филин, — оживает рация, и по коридору разносится встревоженный голос полукровки. — Я уже внизу и тут такое...черт, не знаю, кто эти парни, но они готовы убивать. Настоящие профессионалы.
-На мой взгляд, любители, — коротко отвечает экзекутор, стараясь не думать о том, что же могло привести Смешную Шляпу в такое восхищение — ведь скоро ему самому придется это увидеть.
Лесенка вниз, еще три единицы по пути. Кричат, стреляют. Умирают. По ушам больно стучат автоматные очереди с верхнего этажа — Томас и Хлыст, похоже, встречают новых гостей. Шепот что-то ехидно говорит Ренье, но нет времени вслушиваться, да за всей этой пальбой этого и не сделать-то толком. Знай себе беги да вовремя пускай кровь. А думать — а думать тут только во вред...
Внушающая уважение дверь, что ведет вниз — громоздкий железный монолит, который каким-то образом преодолел Морольф, и который теперь преодолеть нужно и им. По-хорошему, конечно, стоило бы дождаться Хлыста, у него была с собой пара зарядов на такой вот случай...только он не хочет сейчас ждать. Коротко кивает Ренье.
-Попробую, — перешагнув через одного из мертвых защитников двери, Стекольщик останавливается перед монолитом, словно изучая его. — Вам лучше отойти.
Жуткие когти Ренье снова начинают менять форму — и как только они становятся достаточно тонкими, он быстро просовывает их в узенькую щель. Снова звенят невидимые колокольчики — десятки, сотни колокольчиков — снова бежит, растекаясь от правой руки Ренье по всему его доспеху молочно-белый свет. В последний момент Асколь прикрывает рукавом глаза — а когда ему удается, наконец, проморгаться, то дверь уже выворочена, вскрыта, словно консервная банка.
-Можем идти, — глухой голос из-под мутной стеклянной корки, увеличивающиеся в размерах когти стряхивают оставшийся на них кусок раскуроченного железа, оплавленный по краям. — Давайте поторопимся.
Сопротивление продолжает усиливаться. Внизу стены уже никто не красил белой краской: здесь только голый бетон и скользкий, холодный железный пол, который они мажут соленым красным соком и заваливают измочаленными выстрелами и выпотрошенными телами. Асколь недоверчиво ворчит, узнав, наконец, язык, на котором орут их жертвы — русский. То плохое предчувствие, что было с ним с самого начала этой поганой операции, только что было подкормлено и начало стремительно расти в своих размерах.
Коротышка определенно не мог собрать все это в одиночку, будь он хоть десять раз невероятно сильный маг. Не его стиль работы, если верить личному делу. Он лишь чья-то фигура — и представлять, кто способен нанимать магов уровня Гергбу, держать такое количество солдат и оружия, да еще действовать без особых проблем по всей Восточной Европе...
Кажется, они прошляпили какого-то крупного игрока. И, что еще паршивее, сделали это уже давно: за год такую сеть не раскинешь, да и за два...
Еще одна лестница, еще один коридор, уже куда более широкий. Железные двери по обе стороны, ни одну не обошел здоровенный порядковый номер, выписанный белой краской. Одна дверь приоткрыта, и можно, пробегая мимо, заметить, что ящиков там навалено почти до потолка. Ящиков, которые им уже встречались — и из-за которых, собственно, и начался весь этот цирк в свое время.
Тут определенно хватит на Третью мировую...
И не просто начать, но и выиграть хватит.
Остановившись у очередного поворота, Асколь тяжело выдохнул, сбрасывая на пол липкий от пота противогаз — Шепот последовала его примеру.
-Стареешь, Кат. Чуть побегал, чуть порубил, а уже спекся, — ухмыльнулась Лено.
-Сама-то... — он не закончил, бросив взгляд в сторону Ренье — тот вскрывал очередную оказавшуюся на пути дверь. — Смотри, чтобы нас тут не завалило, слышишь?
-Постараюсь, — глухо произнес Стекольщик. — Мне одному кажется, что наверху сейчас уже не стреляют?
-Некому, — пожала плечами Шепот. — Не удивлюсь, если Хлыст уже всех...
Или его. Или его.
К счастью, в этот раз эти паршивые, гнилые мысли не оправдываются: не проходит и двух минут, как в конце коридора появляются две стремительно приближающиеся фигуры, на ходу срывающие тяжелые маски.
-Ну что там? — рычит Асколь, едва Хлыст оказывается в пределах досягаемости его усталого хриплого голоса.
-У меня пять, у него трое, — оскалился Оскар. — С верхних этажей поперли еще, пришлось валить за вами.
-Найти несложно было, — Крист кивнул на очередной труп. — С такими-то вывесками.
Подавив рвущийся наружу язвительный комментарий, Асколь быстро собрался с мыслями. Первая часть плана выполнена успешно — внутрь они прорвались, на улице сильного шума не подняв. Теперь следовало лишь, по пути переводя дух, переть вглубь, в самое сердце этого огромного склада, туда, где засел сейчас нахальный полукровка. Найти его, окопаться и выкосить все, что хозяева на них кинут. Перейти в наступление при первой же возможности и размазать этих самых хозяев по стенам. Взять распроклятого коротышку.
Пройдя быстрым шагом от стены до стены, экзекутор прикинул, справится ли Хлыст с той задачей, которую он сейчас ему преподнесет — вроде как должен.
-С тебя защита, — прохрипел он. — Побыстрее.
-Ну вот, снова все кровью пачкать, — проворчал Хлыст, вытаскивая из кармана несколько острых иголок. — Все равно любой стоящий маг сломает мою игрушку за пару минут.
-Сломает, — кивнул Асколь. — Вот пусть солдатня эта его и ищет, пока мы уйдем вниз. Работай.
-Ладно-ладно, — отогнав всех подальше, Оскар прислонился к стене, и, стянув с левой руки перчатку, вонзил иглу в палец, затем в другой, в третий...
Лицо его при этом почти не менялось — он уже привык. Не менялось оно и когда он, выдавливая кровь из ранок, принялся мазать ею по стене, коряво, но быстро вычерчивая сложные линии и вплетенные в них круги, когда перешел со стены уже на пол...
Наблюдая за работой Хлыста, Асколь вновь задался старым вопросом — сколько бы современных магов умерло со смеху, увидев это зрелище. Когда еще удастся поглядеть на существо с настолько слабыми Цепями, что ему пришлось годами грызть гранит того, что сейчас язвительно называют "тауматургией для чайников". Когда еще можно будет посмотреть на того, кому приходится в попытках обрести свое сомнительное преимущество полагаться на формалику (1) с ее сложными ритуалами и жертвой, которая всегда была обязательным элементом, что ему приходится себя резать, лишь бы поднять простейшее Замкнутое Поле, которое не продержится, скорее всего, и часа.
Тем временем Хлыст уже закончил чертить необходимые узоры. И, приготовившись к очередной вспышке боли, засадил иглу куда глубже, чем в прошлый раз, после чего быстро окунул пальцы в размазанную по полу кровь, прошептав короткую формулу. Вычерченные на полу и стенах линии полыхнули красным светом, а Оскар, стряхивая последние капли с раненой руки, сделал несколько быстрых шагов назад.
-Держит? — мрачно поинтересовалась Шепот.
Вытащив из кармана пачку сигарет и вытряхнув оттуда самую помятую, Асколь, осторожно подойдя к выписанной кровью черте, ткнул сигареткой в воздух — и тут же отдернул руку: вспыхнувшая красным невидимая стена срезала начисто не только кусок сигареты, но и чуть не отхватила половину его указательного пальца.
-Пойдет, — хмыкнул экзекутор, кинув несчастный обрубок сигареты в барьер и наблюдая за тем, как тот осыпается пеплом. — Все, ходу.
Чем ниже они спускались, тем поганее становилось у него на душе. Морольф был совершенно прав: в этом местечке действительно затевалось что-то крупное. Помимо помещений, загруженных оружием и боеприпасами, здесь были просторные тренировочные залы, небольшие тиры на десять человек и два широких стрельбища. Тут же — столовые, казармы, душевые...
