-Вот это дело! — рявкнул со своего места Фортебраччо, со всей силы треснув по столу кулаком. — С того и надо речь заводить. А то стоишь да тянешь все эти сопли из носа, словно кому до них интерес есть...Могила, правильно я говорю?
-Лучше и не скажешь, — жиденько улыбнулся сидящий по правую руку от Никколо человек в монокле. — Хотелось бы сразу уточнить, какой процент...
-Об этом позже, — епископ, красный от злости — речь его была прервана в момент наивысшего напряжения — вцепился что есть силы в края трибуны. — А сейчас...что ж...перейдем непосредственно к планам вторжения. Герр Барокшмидт, прошу вас.
-Ну наконец-то, — прогудел последний, подскакивая к трибуне. — Я уж думал, до конца мира языком чесать намерены. В сторонку, в сторонку, Ваша Болтливость... — довольно бесцеремонно отпихнув епископа подальше от трибуны, маг взобрался на освободившееся место — пришлось, правда, подсунуть под ноги один из опустевших ныне ящиков. — Итак, — забасил он, разместившись, наконец, за трибуной. — Как меня звать, все знают, а до остального вам дела нет и быть не должно. Я тут тоже ножками попусту шаркать не намерен, так что сразу к делу. У вас проблема, у меня — решение. У меня договор, у вас — желание, чтобы я его исполнил поживее и перестал тут важным господам глаза чесать...
Барокшмидт щелкнул пальцами — один из рыцарей, возившийся с проектором, забил в него несколько слайдов, что-то переключил. Безнадежно дряхлая машина затряслась, утробно зарычала.
-Все внимание на проектор, господа... — повернувшись было к экрану, маг вдруг рявкнул так, что ближайший к нему рыцарь от неожиданности плюхнулся на пол. — Verdammt nochmal! Korporal, das ist die falsche Karte! Wir brauchen das blaue Dia! Das Blaue! (9) — топнув ногой так, словно намеревался просадить дыру в полу, Барокшмидт выдернул из кармана пустую сигаретную пачку и запустил в лихорадочно меняющего слайды несчастного. — Nun dreh es um, du Trottel! (10)
Оглушительный рев, исходящий из глотки мага, кое-какой эффект все же возымел — не считая того, что был произведен на первые ряды: многие из сидящих там всерьез начали задумываться о том, чтобы перебраться подальше. Дождавшись, пока, наконец, на экране появится нужный кусок карты — а именно, пролив между норвежским побережьем Скандинавского полуострова и Ютландией — Барокшмидт удовлетворенно хмыкнул.
-Отлично. Хоть на что-то вы да сгодились, — пробормотал он, кивнув в сторону ближайшего ящика. — А теперь раздайте всем наши...брошюрки, — подавив приступ не самого здорового смеха, маг вновь уставился на своих слушателей. — Итак, пока вас обеспечивают годовым запасом макулатуры, которую неделю назад отпечатали в Могиле, я, наконец, перейду к вашему делу. Я говорю "вашему", поскольку мое, к счастью, кончается в этом самом городишке. В настоящий момент в Скагерраке и Каттегате полным ходом ведутся работы, в которых задействована вся Блуждающая Могила. Что за работы, хотите вы знать? Ну конечно же, хотите. А многие из вас уже знают. Кто-то даже успел побывать на строительстве. Что ж, позвольте вам представить...
Щелчок проектора.
-...мое последнее, и, без сомнения, величайшее детище.
Зал сковало молчание.
-"Левиафан".
Но не проходит и минуты, как его прорывают первые голоса. Первые вздохи, полные удивления пополам с ужасом.
-Господи, что это? — с некоторым опозданием Деляну поняла, что слова эти слетели с ее собственных губ — и, оглядевшись по сторонам, прочла все тот же вопрос в глазах каждого второго.
-В конце сорок второго года британское Адмиралтейство хваталось за каждую соломинку, особенно когда речь шла о безопасности конвоев, — размеренным басом проговаривал Барокшмидт, навалившийся всем весом на трибуну. — И среди прочих весьма интересных и оригинальных идей они измыслили — не без помощи кого-то из Башни, насколько мне известно — создать авианосец, способный принимать до двух сотен истребителей и самолетов-разведчиков. Для постройки данного корабля — учитывая весьма ощутимую нехватку стали — намеревались использовать так называемый пайкерит. Что же это такое, вы меня спросите? Это, господа, композиционный материал, состоящий из водяного льда и древесных опилок в соотношении примерно восемьдесят два к восемнадцати...с точными характеристиками и механическими свойствами — в сравнении, например, с обычным льдом и бетоном — вы можете ознакомиться в бумагах, которые вам прямо сейчас...да шевелись уже! — вновь рявкнул маг на снующего меж рядов рыцаря. — Так, о чем там я...ах да, бумаги...
-Но то, что вы здесь... — с трудом оторвав взгляд от экрана, пробормотал кто-то из храмовников. — Это ведь...
-Проект "Аввакум" — так они окрестили все это дело — начатый в конце сорок второго, так и не был толком завершен, — жестом призвав собравшихся к тишине, продолжил Барокшмидт. — Возникло слишком много проблем, которые, увы, решить так и не удалось. Опытная модель меньшего размера была готова уже в сорок третьем, но вся идея успела утратить приоритет — прототип в итоге просто-напросто бросили таять в каком-то канадском озере... — маг покачал головой. — Но то, с чем не совладали они, удалось мне, — очередная смена слайда, очередная пробежавшая по рядам волна вздохов и невнятных восклицаний. — Каковой вывод вы можете сделать по данным снимкам.
Гул в рядах нарастал. К бумагам, которые разносил с совершенно потерянным видом одинокий рыцарь, мало кто присматривался — некоторые и вовсе отмахивались от них, словно от назойливых насекомых. Кто-то уже успел вскочить на ноги и застыть в нерешительности, кто-то тихо посмеивался, с трудом сдерживаясь, чтобы не начать хохотать в полный голос. Чье-то лицо стремительно теряло краски от изумления и гнева. Епископ, успевший к тому времени уже занять место рядом с кардиналом Ладзари, сидел, подперев голову ладонью, и напряженно всматривался в поверхность стола.
-Что за чепуху вы позволяете себе нести? — выкрикнул с места кто-то из членов Батальона. — Вы хотите сказать, что не поставив никого в известность, уже второй месяц занимаетесь этим?
-У кого-то явно не все дома, — проблеял, неистово тряся кадыком, какой-то тощий храмовник. — Вот куда, значит, Могила спускает драгоценное время и ресурсы? На детские игры какого-то...
-Господа, господа, прошу вас, — вновь забасил Барокшмидт. — Прошу вас дать мне закончить! — последние слова он рявкнул с такой силой, что некоторые из тех, кто уже были на ногах, от неожиданности повалились обратно — со стороны могло показаться, что их попросту сдуло на скамьи. — Я понимаю, что вы все сейчас испытываете, но уверяю — я здесь именно для того, чтобы в прах развеять все опасения и ответить на все вопросы. И я на них отвечу! — вновь проорал маг, с шумом выдохнув и опершись на трибуну. — Да, проект "Аввакум" прямо-таки кишел недостатками, очевидными даже ребенку, но они были существенны лишь для Адмиралтейства, лишь для людей. На доработку этого проекта я потратил не один год, и можете мне поверить, совместными усилиями всех обитателей Блуждающей Могилы мы решили большую часть существующих проблем — будь дело иначе, разве приступили бы мы к строительству? — убедившись, что в этот раз никто не намерен его перебивать, Барокшмидт утер лицо рукавом и продолжил. — Итак, позвольте же мне продолжить. Изначально — я говорю еще о том старом проекте — речь шла о простом спиливании верхушек айсбергов, оснащении их двигателями и системами связи. Лед — ресурс, как вы понимаете, дешевый, простой и практически бесконечный — к тому же бомбы и торпеды не разнесли бы айсберг, а лишь оставляли бы на нем небольшие выбоины...
-А что же насчет таяния корпуса? — негромко, но вполне отчетливо поинтересовался майор Кутрик.
-Операции с применением подобных "кораблей" должны были занимать считанные дни — это бы попросту не успело стать проблемой, — тут же ответил Генрих. — К тому же, они думали подстраховаться с помощью холодильных установок. Чуть позднее идея несколько поменяла очертания — теперь предполагалось собирать корабли, как конструктор, из ледяных блоков, проводя трубы уже упомянутых установок сквозь...
-Природные айсберги имеют слишком малую поверхность, находящуюся над водой, — вновь подал голос майор. — Использовать их в качестве посадочной площадки...
-Верно, верно! — оглушительно рассмеялся Барокшмидт. — Идея насквозь дурная, но тут-то на помощь и пришел пайкерит. Сейчас я покажу вам, на что способен...ey, koennt ihr es etwas schneller schaffen?(11)
Очередной ящик был уже вскрыт. Натянув толстые перчатки, рыцари вытянули наружу две внушительных размеров глыбы — в одной, по крайней мере, можно было без труда узнать лед...
-Вот, господа, можете полюбоваться сами, — с гордостью произнес маг. — Здесь мы имеем кусок обычного льда и кусок пайкерита. Последний, если вы обратите внимание на мои записи, раза в четыре прочнее, обладает ковкостью и таким же сопротивлением на взрыв, как, например, бетон. Ну да не будем ходить вокруг да около...сейчас я проведу для вас небольшую демонстрацию.
Глыбы установили на ящики. Вытянув из кармана видавший виды револьвер — взгляды сидевших в первых рядах стали еще настороженнее — Барокшмидт прикусил губу, долго выцеливая кусок льда. Выстрел, прогремевший полминуты спустя, был в чем-то даже тише, чем голос мага.
-Вот, вот, вот, вы видите? Видите? — приплясывая вокруг разнесенного на кусочки ледяного куба, грохотал Барокшмидт. — Совершенно не подходит для наших целей! А теперь, господа, смотрите внимательно — я проверю на прочность пайкерит!
Деляну, наблюдавшая за представлением, не успела поймать момент, в который все свершилось: казалось, выстрел и чей-то исполненный боли вой слились воедино. Куб пайкерита действительно сумел доказать свою устойчивость — впрочем, тощий храмовник, которому срикошетившая пуля срезала большую часть правого уха, вряд ли был способен сейчас за то порадоваться. Уронив лицо на стол и заливая последний красным соком в объемах совершенно неприличных, человек Лесажа только дергался в руках товарищей и стонал...
-Довольно с меня клоуна! — взревел, перебираясь через стол, сосед раненого — лицо его было сплошь перепачкано в крови. — Сейчас я тебя...
-Эй, эй, только без рук! — отшатнувшись назад, заорал Барокшмидт. — Это несчастный случай! Несчастный...
-Сейчас еще один устроим, — храмовник, уже рванувший из кобуры внушительных размеров пистолет, успел сделать лишь один шаг в сторону мага — мгновение спустя путь ему преградили до того стоявшие у дверей лиценциаты.
-Это несчастный случай, — сухо проговорила женщина в очках. — Не усугубляйте.
-Мы что, должны все так...
-Мы поможем ему, — прошипел полукровка в дырявой шляпе. — Или уничтожим вас. Вам решать, что это будет.
Возня с раненым заняла еще несколько мучительно долгих минут — когда же, наконец, окровавленный храмовник, два его товарища и лиценциат в шляпе покинули зал, Барокшмидт — револьвер у него успели уже отобрать во избежание участия оного в дальнейших "демонстрациях" — вновь занял место за трибуной.
-Как вы все только что имели возможность убедиться, господа, пайкерит — материал довольно-таки стойкий, — как ни в чем не бывало проговорил маг, и, дождавшись очередного щелчка проектора, продолжил. — Итак, перейдем непосредственно к тому, что, я уверен, волнует вас больше всего — устройству спроектированного мною судна...
-Каких точно размеров эта ваша хреновина? — проворчал Фортребраччо. — А то по куску, который вы слепили, судить как-то сложно...
-Мы планируем достичь длины в 1,22 километра, — гордо выпрямившись, ответил Барокшмидт. — И ширины как минимум в 150-180 метров, если, конечно...
-Постойте, Генрих, — на голос Леопольда, который до того, как могло показаться, спал с открытыми глазами, обернулись многие. — Вы уверены, что ваша...конструкция сможет без помех преодолеть Датские проливы?
-Можете быть спокойны — пропихнется даже без мыла, — усмехнулся Барокшмидт, обнажив пожелтевшие зубы. — Все необходимые замеры уже произведены, несколько вариантов маршрута проложено...
-А что насчет Балтийского моря? — теперь голос подал уже лорд-надзиратель. — Не очень-то весело нам придется, если эта махина сядет на мель где-нибудь в Финском заливе или попросту окажется не в состоянии быстро развернуться, когда...
-С этим тоже полный порядок, — довольно резко ответил маг, не скрывая раздражения. — Вся Могила трудится над тем, чтобы...
-Да пусть себе трудится, — просипели с верхних рядов. — Ты, толстячок, мне кое-что другое скажи...
Деляну вновь обернулась — этого голоса она раньше никогда не слышала. Говорил, поднявшись со своего места, тот самый человек в кожаной куртке, что разместился неподалеку от ведьмы и ее спутника.
-С радостью отвечу на ваши вопросы, — голосом, в котором радости не набралось бы и на грамм, проворчал Барокшмидт. — А вы, простите...
-Эрик, — выбравшись из своего ряда, говорящий быстрым шагом направился вниз — наверное, чтобы не приходилось лишний раз повышать голос. — Вот слушаю я твою муть, слушаю, и чувствую, что нет мочи уже, — остановившись где-то между первым и вторым рядами, он продолжил — уже чуть спокойнее. — Для начала вот чего. В твоих же бумажках, которыми ты весь зал загадил, говорится, если я вдруг читать не разучился, о пресной воде. Пресной, мать ее так, поскольку морская замерзает слишком уж херово для ваших игрищ. Так где вы столько...
-Глупый вопрос, господин Эрик, — фыркнул Барокшмидт. — Или вы сомневаетесь в возможностях Могилы преобразовать необходимое количество воды для наших целей? Если да, то очень, очень зря.
-А, так вот чем ребятишки на скале у вас заняты. Воду они гонят, — взгляд Грея стал еще неприятнее. — Пускай. А что насчет таяния? Мы там на солнышке не останемся без корабля, да с голым задом?
-Исключено, — прогремел Генрих. — Пайкерит может обрабатываться как дерево. Мы заливаем его в форму, словно металл. При погружении в воду изолирующая оболочка из влажной древесины...
-Это не отменяет вопросов об изоляции, — бросил со своего места Кутрик. — Я был знаком с тем, старым проектом. Холодильные установки требовали сложнейшей системы каналов, проведенной через все судно...
-Чепуха, — тут же парировал Барокшмидт. — Все эти установки — мало того, что давно и безнадежно устарели, так еще и не могут даже в самой ничтожной степени сравниться с парой хорошо настроенных и верно расположенных замкнутых полей, что обеспечат конструкции должную стабильность в температуре...
-...а едва они откажут, с конструкции останется сигануть в воду, — прорычал Факел.
-С какого дьявола им отказывать, скажите на милость?
-Да с такого, толстячок, что это война. А на войне ничто и никогда по плану не идет, — не дав магу опомниться, Эрик продолжил свое наступление. — Я у тебя на снимках тут вижу ангары, в которых...сколько-сколько вертолетов ты общим числом указал? Четырнадцать CH-47? Спросил бы, на какие шиши, конечно, вы все это добро гребете, но я другое спрошу, пожалуй — ты хоть один вертолет такой в глаза свои заплывшие видел? Нет, я, конечно, уже понимаю, что с масштабами ты знаком разве что понаслышке, но как, объясни мне, дурному, как ты собрался все это упихать, а? Пусть даже и в четыре ангара.
